Негатор. Враг стабильности

Переяславцев Алексей

Я сел в лужу. Она была мокрая и неуютная.

– Ребята, разъясните мне принцип действия таких устройств.

Сарат принялся блистать эрудицией:

– Принцип вот какой: каждый человек излучает магические потоки, которые, собственно, и ловятся сигнальным амулетом. Погасить эти потоки нельзя. Но можно установить излучатель-компенсатор этих потоков… короче, он сводит их почти до нуля. В результате сигнальный амулет все же чувствует присутствие чужака, но лишь на расстоянии, скажем, ярда два-три. А то и меньше, если гаситель хороший. Правда, для наших кристаллов можно задействовать повышенную чувствительность. Им нипочем, у них энергии надолго хватит.

Попробую-ка роль адвоката дьявола:

– А как защищаться от ложных срабатываний? Если, скажем, корова

пройдет или олень? А то и дикая норка.

Поначалу я задумывал использовать сигнализатор на инфракрасное излучение, поскольку вторжение наблюдателя предполагалось утром, в прохладную погоду. Но как раз боязнь ложных срабатываний меня и остановила.

– Так ведь структура магических потоков у человека совсем другая. Настроить на нее – и вся недолга; задача для студента третьего курса.

– Тогда резонный вопрос: а как зависит эффективность сигналки от величины кристалла?

Но и на этот вопрос нашелся ответ, причем вспомнили его почти одновременно оба моих лиценциата:

– Было такое в курсе практической магии…

– Точно. Пропорционально квадратному корню из линейного размера при прочих равных…

– Ну приблизительно будет… если кристалл бесцветного кварца…

– …а еще лучше желтого…

– Нет, цитринов у нас мало. Семидюймовый бесцветный спокойно будет ловить… э-э-э…

– …в радиусе двадцати ярдов – точно.

– Стоп, я все понял. Сколько у нас таких кристаллов?

– …

– Не к нам вопрос, к Сафару. Он знает наверняка. Да, кстати: розовый тоже годится.

– Как насчет аметистов?

– Не пойдут. Насколько помню, у нас просто нет таких крупных. И потом, он сам по себе немного хуже бесцветного: резонанс потоков для аметиста – на уровне…

– Хорош! Все понятно. Ты позови Сафара, а ты сходи за Тареком.

Мастер по огранке не подвел: количество материала он знал наизусть. В результате выявились девять кристаллов, которые Сарат охарактеризовал как «то, что надо, без сомнений», и еще восемь, обозванных «так себе, разве что дыры затыкать».

Способ расстановки вызвал самые горячие споры. У нас явно не хватало кристаллов для размещения сигналок на обоих местах (у перекрестка и вблизи входа в поместье) с полной гарантией перекрытия всех направлений вторжения. В конце концов согласились на том, что позицию у перекрестка перекроем наглухо, а позицию у дома – по возможности. Весь остаток дня у нас заняла проработка плана завтрашнего закидывания сети на потенциального злодея.

Мы все спланировали верно. Мы аккуратно расписали местоположение сигналок и порядок их установки. Мы предусмотрели все действия противника. Но погоды мы не предвидели. Дождь начался еще до рассвета и лил равномерно весь день. По этой причине план рухнул.

Глава 3

Дождь был не из тех, что наводят депрессию – нудных, мелких и противных. Нет, это был вполне себе полноценный осадок, и я уже подумал, что речка класса «переплюйка», что к западу от дома, может стать ревущим потоком. Идти куда-либо по такой погоде – занятие для мазохистов. Вот почему, поглядев на пузыри, лопающиеся на поверхности луж, я стал прикидывать: а что можно сделать сегодня в доме?

Позаниматься с Ирой химией – очевидно. Поговорить с Натой по-русски – вне сомнений. Дать задание Сафару сделать полноценную огранку одному циркону – тоже нужно. Ведь уже давно было намечено. Должен получиться мощный магический усилитель. Схему я ему уже выдал.

Химия заняла не так много времени: очень не хотелось переутомлять Ирочку. Ната вдохновенно пересказала мне (по-русски, ясное дело), как люди готовят еду и как обедают, за что получила очередную сказку – на этот раз я рассказал ей про умную и находчивую норку в сапожках. А потом я попросил Моану зайти ко мне в комнату, особо подчеркнув, что разговор совсем не срочный.

Когда та появилась на пороге, я подумал, что все же хорошо быть магом жизни. Беременность особо почтенной можно было бы угадать только по форме животика (впрочем, для этого надо было как следует приглядеться), зато на лице у нее светился нежный румянец, глаза блестели,

выражение лица наводило на несвоевременные мысли, а уж токсикоз там и близко не проходил.

После взаимных приветствий я приступил:

– Моана, я давно хотел попросить рассказать мне о том, кто такие Пресветлые, Темный и какова их роль в жизни Маэры?

Выражение игривости мгновенно исчезло с лица госпожи доктора.

– Я, в свою очередь, уже давно удивляюсь, почему вы этого раньше не спросили. Но ответить быстро я не сумею. Кроме того, не уверена, что мой ответ будет точен, а уж о полноте и не заикаюсь.

– И тем не менее…

– Ну хорошо. Это верование очень древнее, самые старые сведения о нем суть лишь пересказ… того, что не сохранилось.

Тут голос Моаны странным образом изменился. В нем появились незнакомое мне звучание.

– Изначально их было трое, и сотворили они наш мир из частицы Света Истинного, отблеск которого носили в себе. И силой воли своей установили Со-Творители законы, по которым этот мир развивался, но сами в развитие не вмешивались, пока в соответствии с этими законами не появился в мире другой разум, разум человека, которому по замыслу творения предстояло расти до величайших высот. Но столь невелик и слаб этот разум был вначале, что не мог удержать в себе не только отблеск Света Истинного, но даже отблеск от Пресветлых. Вот почему в глубочайшей древности люди не владели магией. Но проходили тысячелетия, и тогда захотели двое Со-Творителей наложить отблеск свой на человечество. Третий же из них, которого позднее прозвали Темным, стал оспаривать это решение, указав, что все еще слабы разум и дух человеческий и неспособны люди достойно распорядиться столь великим Даром. И приводил Темный к тому многочисленные доводы, но даже его искусство в хитросплетении мыслей не помогло убедить двоих Со-Творителей, которых позднее стали именовать Пресветлыми. И тогда Темный, гордыня которого была столь же велика, как и его искусство творения, изрек: нельзя допустить, чтобы слабое духом и нестойкое к искушениям человечество обрело отблеск Со-Творителей. И вмешался Темный в законы мира, ибо был он Со-Творителем, и лишил людей возможности обрести этот отблеск. И прогневались оставшиеся двое Со-Творителей, и изменили они, в свою очередь, законы мира, однако невозможно было преодолеть силу воли Темного полностью, но лишь частично. С тех пор не все люди могут владеть магией. И тогда Темный, искусный в хитросплетениях мыслей, изрек: согласен он поклясться Светом Истинным, что не станет более вмешиваться в законы мира, если двое других Со-Творителей поклянутся в том же. И вот поклялись все трое, и не меняли они с тех пор законы этого мира. Но Темный, искусный в хитросплетениях мыслей, не давал клятвы в том, что не будет вмешиваться в дела мира, и с тех пор изменял он волею своею события в мире, не изменяя законов такового, и двое других Со-Творителей, видя это, делали то же самое…

Голос собеседницы снова изменился: стал прежним.

– Вот, Профес, это наиболее древнее известное мне сказание о Пресветлых. Очень краткое изложение, повторяю. Но с тех пор понимание сущности Пресветлых… несколько изменилось.

Да уж, не так все просто обстоит с религией. Впрочем, какая там религия – это политика. Тут очень есть над чем подумать.

– Скажите, а есть ли доказанные случаи вмешательства… вышних сил в дела людей?

Невеселая усмешка.

– И да, и нет. Вы, должно быть, заметили, что люди дают клятвы и не нарушают их? Было давнее исследование, что нарушители клятв… это, правда, происходит далеко не всегда… короче, с ними чаще обычного случается нечто неприятное, хотя полностью соответствующее законам природы. Ничего сверхъестественного: падение ветки дерева на голову, внезапный обвал на горной дороге, серьезная болезнь… в общем, тут к клятвам относятся серьезно, хотя никому еще не удалось предсказать точно, каким образом отзовется на клятвопреступнике его деяние. С научной точки зрения работа была сделана весьма аккуратно, хотя из нее так и не удалось сотворить магистерскую диссертацию. Магии она не касалась, сами понимаете. С тех пор подобные исследования не велись.