Неглавная героиня
Шрифт:
Уже снаружи позволила себе расслабиться и перевести дыхание, наклонившись и упершись руками в бедра. Уф, наносить печати с каждым разом, однако, все сложнее. Такими темпами я скоро сама побегу к Гу Юнженю с просьбами воплощать его коварные планы и нападать на академию поскорее, потому что задолбалась заниматься боди-артом.
Отойдя на несколько шагов от окна и остановившись перед густыми кустами, через которые предстояло пробраться, чтобы выскочить поближе к собственному домику, я не выдержала и стянула с головы балаклаву. Шар на ночную вылазку я не стала надевать, все же одно дело – странная тень с замотанным лицом,
– Джейсин? – раздалось негромкое и донельзя удивленное восклицание у меня за спиной.
Для меня же это прозвучало как залп из пушек! Особенно учитывая, что голос я узнала. И медленно обернулась, надеясь, что ошиблась и он принадлежит незнакомцу, а то и вовсе послышался мне от переутомления… Но Юань Шуай стоял передо мной вполне себе материальный.
Да какого хрена?! Ты ведь спал – и когда я пришла, и когда уходила! Пусть и не стала пичкать эфиром по полной, но все же укрепила естественный сон. С чего вдруг проснулся и сюда приперся, а?! Хотя постойте-ка… Может, Сиян тут и в самом деле ни при чем, а Ланлинь ждала именно Шуая? Тогда лис вполне мог установить какой-то артефакт-будильник на случай, если уснет, потому и проснулся так не вовремя.
– Ты что здесь делаешь? – продолжал он задавать неудобные вопросы. Да чтоб тебя!
– Это ты меня спрашиваешь? – аж задохнулась я от возмущения, приложив руку к груди. – Я знала! Знала, что ты не просто так бросил меня. О-о, говорили мне, что ты каждую ночь ходишь к этой гадюке, а я не верила! Она тебя опоила чем-то, да? Скажи – и мы все исправим! Будем счастливы как прежде, Шуай!
С каждым разом играть истеричку мне удавалось все проще. Кто бы только мог подумать, что это отличный способ сбросить напряжение и оторваться по полной? Ну серьезно, даже сил прибавилось. Знай себе ори что первое в голову взбредет, побольше надрыва в голосе, громких заявлений…
– Э-э… Джейсин, это не то, что ты подумала, – попытался вякнуть лис. Но Остапа понесло.
Как и в прошлый наш разговор, Шуай растерялся от моего напора. Видимо, наивный, не знал о главном постулате застигнутых на месте преступления: лучшая защита – нападение.
– Так я еще и дура, по-твоему, не замечаю очевидного? – воскликнула я, закусив нижнюю губу, и прибавила больше слез в голос: – Ну давай, оскорбляй меня, топчи дальше мою честь, мое сердце, терзай мою душу…
Глаза бедного лиса стали совсем квадратными. Отличненько, клиент почти созрел. Ну что ж, тогда добиваю, и можно спокойно топать домой.
– Почему ты меня не любишь, Шуай? Чем она лучше меня?! – взвыла я на высокой ноте, отчего мне самой захотелось скривиться. Собираясь через пару секунд рвануть прочь, я изобразила бурные рыдания, закрыв лицо обеими руками и мысленно начиная отсчет до побега. Три… Два…
– Я не знаю… – на грани слышимости выдал вдруг парень.
– А?
Я даже слезы выдавливать прекратила. В смысле он не знает? У него же белолотосовая Ланлинь каждый день под носом, вся такая-растакая и вообще самая-самая, а я надоевшая бывшая невеста, раздражающая одним своим присутствием, и ногтя ее не стою и прочее пафосное бла-бла. Эй, алё!
И пока я растерянно хлопала глазами, полностью нокаутированная внезапным изречением Шуая, добить поверженного противника решил он.
– У тебя листочек застрял в волосах, – совсем тихо произнес юноша, снимая что-то с моей головы. И задержал ладонь, невесомо коснувшись моей щеки, не сводя с меня внимательного взгляда блестевших в лунном свете глаз.
Глава
36
Едритическая сила! Это что за новости?!
Я так опешила, что не успела даже отстраниться. А потом стало поздно. Где-то совсем близко ударили в гонг, потом послышалась бодрая мелодия, похожая на помесь военного марша и мяукающей любовной песенки. А потом в открытом по местному обычаю окне павильона появилась заспанная физиономия Пылинки.
Девица протерла глаза кулачками, зевнула… и разглядела скульптурную группу в своем палисаднике.
– Юань Шуай! – потрясенно вскрикнула она. – Что ты делаешь?! Почему здесь эта… эта?!
– Так я угадала?! – Черт, значит, я и правда угадала насчет будильника, и у этой парочки на сегодняшнюю ночь были какие-то планы. Бравурная музыка разбудила Ланлинь, а у Юань Шуая в домике наверняка сыграло что-то подобное. – Ты шляешься к этой потаскушке ночами и смеешь еще со мной о чем-то разговаривать?! Я все видела! Я так и знала!
Нападение – лучшая защита. Повизжать – и в кусты. Быстро-быстро, ноги в руки, пока они не опомнились. Но я еще успела услышать, убегая, как Юань Шуай недовольным голосом высказывает Пылинке что-то вроде «не шуми и не лезь в окно, я еле настроил этот амулет-ловушку».
Ага, то есть вот откуда сложное плетение – лис просто притащил нечто затейливое из семейных запасов. Ну хоть одним вопросом меньше… зато целым ворохом других – больше! Уф-ф-ф.
Добравшись до дома, я стащила с себя камуфляж, стараясь не думать, что и Пылинка, и Юань Шуай разглядели мой необычный костюмчик и будут теперь думать всякое-разное по этому поводу. Наскоро ополоснулась и упала в постель совершенно без сил – и физически устала, но больше перенервничала.
Ну и конечно, снова мыслей в голове – как сельдей в бочке. Что это было вообще? С Юань Шуаем? Он же лотосом ушибленный, он должен с Пылинки своей глаз не сводить, а не листочки из моей прически выуживать. Так какого же черта?
Страшное подозрение подбросило меня над кроватью. Я села и уставилась в темноту круглыми глазами.
А что, если тут замешан Сиян?..
Подхватившись, как была, только в тонкой нижней пижамке, я наскоро натянула на голову балаклаву и понеслась в погреб, зажгла талисманы света и бесцеремонно принялась трясти за плечо мирно и сладко спящего лиса.
– Просыпайся! Ну!
– О боги… – Сан Линь дернулся и заморгал на меня сонными глазами, потом принялся испуганно оглядываться. Нашел Козявкина, успокоился и снова уставился на меня: – Ты рехнулась?! Что происходит?
– Просыпайся и скажи мне прямо: ты в меня влюбился? Готов отдать все на свете за мою улыбку?
– Ты точно спятила… – ошарашенно заморгал лис и сел, прикрывшись до пояса одеялом. – С какой стати?! Я тебя в глаза не видел, в смысле… кроме глаз, вон и не видно ничего, когда ты в тряпке, а когда в пузыре, так и их не разглядеть.