Негодяи (сборник)
Шрифт:
Я беру карты и начинаю играть. Играла уже достаточно в своей жизни, и это стало рефлексом, привычкой. Карты сделают то, что они должны сделать, надо только войти в их ритм.
Первое правило игры – играть в ноль, поскольку две «косых» – не шутка, сколько бы у тебя денег ни было. Чтобы сохранить лицо и чтобы парни не подумали, что они нечестно играют с девушкой. Мы играем, я отыгрываю вложенное, в конце концов, я играю тут не затем, чтобы выиграть. Но и не затем, чтобы проиграть. Я играю, чтобы тянуть время, следя за Энтони, который следит за мной, потому что думает, что я что-то собираюсь
М снова стояла у бара, судя по всему, более расслабленная, чем минуту назад. Может, я не слишком опоздала. Может, все сработает, и нам не придется удирать отсюда под градом пуль. Может, кого-то и удивит, что М не окружают мужчины, только и мечтающие провести время с такой прекрасной куколкой, которая здесь сама по себе. Может, она просто решила не позволять им ее увидеть, думаю я.
Двое парней из числа сидящих за столом знают про М, следовательно, они не могут сбрасывать меня со счетов. Но двое парней считают меня деревенщиной. Получается у них, правда, с трудом, но они держатся за это, из гордости. И кто тогда деревенщина?
Я проигрываю одну сдачу, одну выигрываю, игроки списывают это на везение, поскольку это легче, чем признать, что женщина может играть по-настоящему. Я выигрываю не слишком много, так что они не разозлились. Снова начинается шутливая беседа, они не забывают, что я здесь, но и не принимают меня всерьез.
– Томми, ты там в порядке? – спрашивает Энтони, поглядев на своего телохранителя, который держится пальцами за воротничок. Если он не будет осторожен, все провалит. Я понимаю, почему девушке потребовалась наша помощь. Но сейчас я могу лишь на мгновение оторвать взгляд от карт и поглядеть на него с сочувствием.
Томми смотрит на босса маленькими черными глазами кролика.
– Тут немного жарковато, сэр, – говорит он.
– Ты же в обморок не грохнешься, а? Скажи, ведь ты не грохнешься в обморок?
– Нет, нет, сэр!
– Хорошо.
Энтони на взводе, все может полететь к чертям. Еще не поздно уйти, если я смогу предупредить М…
Федерал все так же курит сигарету, которую я ему дала, бледнеет и раздраженно встает из-за столика. Смотрит на игроков. Точнее, на меня. Будто понял, что я солгала, что в сигарете, которую я ему дала, не табак. Идет к нашему столу, хотя должен был бы знать, что лучше ему не подходить к Энтони. А может, уже не понимает, обкурившись…
Мне надо вести себя хладнокровно, не подпрыгнуть со страху, хотя очень хочется. Приходится сделать вид, будто я понятия не имею, в чем дело.
– Что еще этому клоуну нужно? – бурчит Энтони. Его парни напрягаются, навострив уши, будто охотничьи псы у пруда с утками.
И тут певица берет высокую ноту, бешено высокую, от которой дребезжат бокалы на столах, а у меня сердце колотится. Все мы лишь восхищенно смотрим, как она ее тянет, во весь голос, разведя руки, закрыв глаза и запрокинув голову, будто выпевая песнь творения.
Федерал останавливается, слушая ее, подходит к столику у сцены и оседает на стул,
Я вижу, как М подмигивает певице. Да уж, М всегда знает, что делает.
Игра продолжается. Охранники Энтони слегка расслабились, все, кроме любимого разносчицы сигарет, который все так же смотрит на дверь. Энтони качает головой. Некоторое время спустя М касается серег, поправляет головную повязку и приглаживает перья в ней. Пора поджигать шнур. Я скидываю в руку пару тузов и пасую. Кон закончился, сдающий собирает карты, тасует и сдает снова.
Никто даже не подумает обвинить меня в том, что я карты подкинула. Где, черт подери, мне их прятать, в таком одеянии, с обнаженными руками?
– Ребята, – начинаю я, собирая остатки своего выигрыша и методично складывая его в сумочку, – хочу поблагодарить вас за прекрасно проведенное время, но мне надо идти. Надеюсь, вы не обидитесь.
Я смущенно хлопаю глазами. Они не возражают, поскольку я действительно ничем их не обидела. Я их не обчистила. Я не слишком уязвила их гордость.
– Паулина, дорогая. Всегда рад видеть тебя у меня за столом, – говорит Энтони, как обычно, разводя руки. Наклонившись, я целую его в щеку, и его партнеры начинают стрелять в него взглядами, похожими на пистолетные выстрелы. Лучезарно им улыбнувшись, я возвращаюсь к Мадам М.
– Ну, я уже начинаю подумывать, получится ли у нас это дело, – говорит она.
– Что это ты хочешь сказать? – недовольно спрашиваю я.
– Без разницы, мы теперь заодно.
– Ты еще меня поблагодаришь за то, что я федерала сглазила, погоди.
Она кивает в сторону игроков.
– Где-то минут пять, пока они поймут?
– Где-то.
– Пойду, припудрю носик. Будешь удерживать форт?
– Как обычно.
Проходит минут пять, точно, как мы предсказали.
– Эй, и с чего ты хочешь ходить? – орет один из игроков. Громко, достаточно, чтобы все посетители «Голубой Луны» посмотрели в их сторону.
– В смысле, с чего я собираюсь ходить, это ты с чего ходить собираешься?
– У тебя не может быть трех тузов, три туза у меня!
– Ребята, ребята! – начинает Энтони, но уже поздно. Энтони соблюдает правила, поэтому они оставили пистолеты в гардеробе. Конечно же, это не мешает одному из игроков опрокинуть стол, когда другой пытается двинуть ему по морде. Карты, фишки и купюры летят во все стороны. Телохранители и прихлебалы бросаются защищать Энтони, который уже словил удар в челюсть.
Все, кроме Томми, который оказался умнее, чем выглядит, поскольку просто убирается с дороги. М подходит к нему и что-то шепчет на ухо. Он идет следом за ней к выходу. Скорее всего, никто их не видит, кроме меня.
Я ухожу к задней стене и пытаюсь стать невидимой, но у меня это хуже получается, чем у М. Драка разворачивается на танцполе, вопит кто-то из танцующих, на сцену срочно возвращаются музыканты и играют, пытаясь отвлечь публику. Пара ребят поднимают взгляды, хрустят костяшками пальцев и радостно улыбаются, обнажая нечеловеческого размера клыки. Они-то будут драться с наслаждением и, конечно же, победят.