Негодяи
Шрифт:
Когда он скользнул в дверь, в ангаре было тихо. Он боялся, что Хан и Чубакка доберутся сюда раньше него, несмотря на то, что им пришлось задержаться, чтобы высадить остальных. Однако беспокоиться было не о чем: «Сокол» по-прежнему покоился на земле, в полной тиши, озаряемый далеким светом городских огней. Бортовые системы корабля были обесточены.
На миг Инджер задумался, что помыслят остальные, когда ни он сам, ни Хан не явятся в точку сбора. Вероятно, придут к выводу, что они на пару обстряпали это дельце и прикарманили все денежки, не пожелав поделиться
И естественно, они обо всем растрезвонят – это уж как пить дать. Хан Соло обретет пятно на репутации, какое уже ничем не смоешь. Не сказать, что эта репутация ему впоследствии пригодится. Просто незачем.
Инджер нашел себе уютное местечко, откуда мог видеть все пространство между входом в ангар и трапом «Сокола». Усевшись и положив бластер на колени, он принялся ждать.
Когда выгрузился последний из пассажиров, Хан завел ворованный фургон в кювет, после чего они с Чубаккой наконец были готовы отправляться в космопорт.
Вуки что-то буркнул.
– Да знаю я, знаю, – раздраженно ответил Хан. Весь последний час мохнатый напарник буравил его неодобрительным взглядом. – Все будет в порядке. Доверься мне.
Чубакка поворчал напоследок и притих.
Хан вздохнул. Конечно, вуки прав. Лэндо будет в ярости – а то и что похуже. Но по-другому было нельзя. И все из-за того имперца на крыше.
– Он переживет, – твердо сказал кореллианин. – Ничего они ему не сделают. Он не даст повода.
Чубакка рыком высказал очевидное.
– Естественно, но он же не оставит шкатулку у всех на виду, – терпеливо объяснил Хан. – Ладно тебе, все будет хорошо. Мы с Лэндо старинные друзья. Уж он-то переживет.
Вуки промолчал.
Когда имеешь дело с имперцами – особенно теми, которые появились из ниоткуда и набросились на тебя всей сворой, – существует два подхода, отстраненно подумал Лэндо. Первый – сохранять спокойствие и делать вид, что ты – сама невинность, добропорядочный гражданин Империи, которому нечего прятать. Второй – выжимать газ до предела и бросаться наутек.
Оглядываясь назад, он понимал, что лучше было броситься наутек.
– Я не понимаю, что происходит, – уверял он двух бойцов, стоявших между ним и дверью и бесстрастно взиравших на него исподлобья. – Не имею не малейшего понятия, что я такого сделал. Вы хотя бы можете сказать, в чем меня обвиняют?
Солдаты не ответили. Они вообще были не слишком разговорчивы: если не считать приказа открыть люк, после того как корабль был втянут лучом захвата в ангар звездного разрушителя, и приказа проследовать в кают-компанию, никто из них не проронил ни слова.
Издав глубокий вздох, Лэндо оставил попытки наладить контакт. Ясно, как день, что они кого-то ждали, и пока этот кто-то не покажется, ничего другого произойти не могло. Ночка явно грозила затянуться.
На двери ангара щелкнул замок. Вскинув бластер, Инджер вгляделся в прицел своим здоровым глазом.
И тут же опустил оружие. В помещение проковылял дроид-уборщик и спустя мгновение принялся старательно драить пол и стены четверкой своих манипуляторов.
Инджер хмуро сверился с часами. Хан запаздывал.
Дверь отъехала в сторону, и в кают-компанию, к несказанному удивлению Лэндо, ступила фигура в маске, капюшоне и плаще.
– Добрый вечер, – поздоровался посетитель, остановившись между стражами. – Прошу прощения за задержку. Надеюсь, вам не докучали?
– Нисколько, – ответил Лэндо, чувствуя тяжесть на сердце. Ни униформы, ни знаков отличия, лицо скрыто… И этот парень может свободно разгуливать по звездному разрушителю. Явно спецагент – из разведки, Убиктората, а то и вовсе из Имперской службы безопасности.
– Хорошо. – Человек сделал знак штурмовикам. – Подождите снаружи.
– Слушаюсь, сэр, – отчеканил один из них, после чего оба покинули кают-компанию.
Мужчина дождался, когда дверь за ними закроется. Затем отбросил с лица капюшон и снял маску.
– Так-то лучше, – оживился он, растирая лоб. – Простите за представление, но по некоторым веским причинам мне нельзя показывать лицо на этом корабле.
– Понимаю, – ответил Лэндо. На сердце потяжелело еще больше. Его собеседник был молод – куда моложе, чем он ожидал. Ужасающе молод.
А молодость – всегда амбиции. И в том мрачном мире, где обычно пребывали эти люди, у юных агентов был лишь один способ взобраться по карьерной лестнице: вручив своему начальству дорогостоящий трофей. Врага государства. Истинного или мнимого. Все хуже и хуже.
– Что ж, – произнес молодой человек, положив маску на столик и опустившись в кресло напротив Лэндо. – Давайте знакомиться. Меня зовут Дейджа, а вы – полагаю, вас можно называть именем Лэндо, не так ли?
– Как вам угодно, – отозвался хозяин корабля, едва не скривившись. Вот тебе и до мелочей продуманное прикрытие.
– Хорошо, – сказал Дейджа. – Уже поздно, и у нас обоих был весьма насыщенный день. Полагаю, вы устали не меньше меня. Почему бы нам не облегчить друг другу жизнь? Просто отдайте шкатулку.
– Шкатулку?
– Шкатулку с компроматом от «Черного солнца», – терпеливо произнес агент. – Ту, что вы забрали из сейфа Аврака Виллакора. Превосходно сработано, должен сказать. Я поистине впечатлен.
– Мы рады, что вам понравилось, – бросил Лэндо, лихорадочно соображая.
Отрицать, что Хан передал ему файлы, смысла не было. Дейджа откуда-то это знал. Но если верно разыграть карту, возможно, еще есть шанс выторговать для себя приемлемые условия.