Нехожеными тропами
Шрифт:
Влетевший на разгоряченном коне Богдан, с легкостью белки соскочил, подошел к Сергею, крикнув, чтобы срочно тащили пива жбан, присел рядом.
– Ну как мои оболтусы? – без расшаркиваний начал он.
– Тренируются. Эстель прирожденный медик, а Глеб, если поднапряжется, то почти в одиночку сможет крепости брать… Точнее разрушая их до основания… Но это пока не точно. Но то, что ему на роду написано управлять землей – факт бесспорный.
Принесли пиво, едва прохладное, но отлично утоляющее жажду. Сделав несколько глубоких глотков, Богдан поморщился, а Сергей, увидев это, приложил руку к огромной кружке, заставляя ту мгновенно покрыться испариной. Богдан удивленно посмотрел на хранителя и с удовольствием вылил в себя остатки.
– Значит слушай: Зарийцы стягивают войска со всех сторон, выгребают даже бойцов из приграничных фортов, со всех сел, и вообще, откуда только
– Хм… - Сергей задумался, - а если это ловушка? К примеру: они специально ждут, что на короля нападут, и тогда выдвинуться всем войском из крепости навстречу? И тогда что? Все сорок тысяч крошить? Или наоборот, делают вид, что король едет в крепость, а всю гвардию спрятал во дворце, где и отсиживается сам… Ох, не нравится мне это… Так-так-так… давай сделаем так: готовишь летучий отряд, берешь с собой Мэй с Эстель, дочь твоя как раз практики наберется, да может среднюю печать освоит, а Мэй с огневой поддержкой не даст скучать никому, и делаете вот что… а я с Глебом пока что…
Глава 4
Вторые сутки гвардейцы не могли ни есть, ни спать. Каждый раз, когда они пытались уйти с тракта или прорваться к крепости, прилетали огненные шары и стрелы. А еще стрелы, что с зубодробительной периодичностью выбивали того или иного гвардейца. Карета, где по легенде, сидит Антуан шестой, давно превратилась в решето, а барон, что был чертовски похож на короля, давным давно превратился в хорошо прожаренный стейк вместе с одним из пажей. Эта группа конников, постоянно менялась, пока одни отдыхали, другие кружили вокруг, периодически постреливая, и иногда очень даже удачно. Хуже было, когда выезжала маленькая девка, на маленькой же степной лошадке и тогда не то, что отстреливаться не могли, даже сомкнутые щиты не помогали. Из более чем трех сотен в строю осталось семьдесят шесть, усталых, голодных, злых, не выспавшихся и поникших солдат. Под конец вторых суток, и еще двадцать два трупа, не считая раненых, последний живой сотник, принял решение сдаваться.
***
Маленькие пегие лошадки несли Сергея с Глебом практически без отдыха, как сказал Юрус, это степные кони, неприхотливые, привыкшие к минимуму корма и максимуму движения. Останавливались только на ночлег, таким образом, шестидневный переход до столицы Зарии, они проделали почти за четыре. Подойдя вплотную к городским воротам, потолкались рядом с теми, кто, как и они не успели к закрытию, прошли вдоль стены немного и, не расседлывая коней принялись за ужин. Одновременно с этим, Сергей раскинул сигнальную сеть, прикидывая расположение и количество. Немного подумав, создал среднюю печать познания земли и ахнул от увиденного: десятки, если не сотни тоннелей, разной величины и заглубленности, а наложив сигнальную сеть на сеть туннелей, призадумался. Глеб, затаив дыхание, смотрел как работает хранитель, заметив это, Сергей ему подмигнул и на вытянутой руке просто продемонстрировал малую печать познания земли. Парень кивнул, сел, повернувшись к виднеющимся вдали кострам спиной, принялся пытаться воспроизвести, а Сергей принялся анализировать и сопоставлять.
Час спустя, Глеб шепотом сообщил что у него получилось, Сергей кивнул.
– А теперь, опусти руку на землю, чтобы печать была внизу, накачивай силой и отпускай вперед, удерживая и накачивая… И главное, не обрывай связь, а теперь, закрой глаза и смотри.
– Ёбушки-воробушки! – выдохнул парень. – Это невероятно! Это же…! Ого! Ой… оборвал…
– Ладно, пробуй, нарабатывай, а сейчас отдыхаем, а в 4 часа будем выступать, я первый дежурю, через два часа, разбужу. – Парень кивнул, закидывая одну из седельных сумок под голову и, уже 10 минут спустя мирно сопел.
Сергей же, разглядывая схему, пришел к нескольким выводам: во-первых, один из тоннелей выходит в паре десятков метров от них, во-вторых, тоннели практически не охраняются, во всяком случае с этой стороны, и в-третьих, большое скопление, и довольно плотное, находится под большим зданием. Постепенно, проверяя коридор за коридором, выстраивал маршрут движения, максимально безопасный, с минимумом живых существ по маршруту. Когда оторвался от раздумий, луна уже скатилась глубоко вниз, и дело близилось к рассвету, поэтому растолкав Глеба, быстро принялись собираться. Расседлали коней и отпустили, так велел Юрус, сказав, что умные животные сами вернутся домой. Подойдя к месту, где вроде как заканчивался, или начинался подземный ход, обнаружили небольшой овражек, именно в котором и обнаружился оный, заросший корнями, более чем наполовину засыпанный землей и глиной, пугал темнотой провала. Зайдя внутрь, Сергей зажег маленький светляк, помогая влезть Глебу и затянув внутрь седла с вещами, принялся скрывать вход окончательно, чтобы никто не побеспокоил их сзади. Оставив все ненужное, быстро зашагали по проложенному Сергеем маршруту.
Тоннели различались, было видно, что одни, чуть более свежие, другие казались очень древними, по одним, передвигались постоянно, в других, столетняя паутина и пыль, в ладонь толщиной. Несколько раз проходили небольшие комнаты, со сгнившими дверями и деревянной мебелью, в одной из таких, даже обнаружился обглоданный крысами скелет, с остатками ветхого рубища. Сергей периодически создавал печать познания земли и сверяясь с ней, корректировал маршрут.
Вскоре, всё больше тоннелей стало попадаться со следами присутствия людей. Где-то тряпка на полу, где-то угольком матерное слово. Всё чаще приходилось таиться в тени, от проходящих личностей бандитской, освещающие себе путь, жутко чадящими, факелами.
Метров за пятьсот, до большого скопления людей, в нос ударил запах крови. Свежей. Много. Сергей поморщился, ещё через пару поворотов и пару сотен метров, послышались крики. Толчки эфира стали стучать извне, будто кто-то большой и очень злой пытался проломить кокон мира и проникнуть внутрь. Чутье взвыло сиреной, сигнализируя, что очень скоро здесь произойдёт что-то ужасное.
Больше не таясь, Сергей встал посреди коридора, обернулся к Глебу.
– Друг мой, тут намечается этакий пиздецок, извини, лучшей метафоры не придумал, поэтому, будь хорошим бубликом, ВАЛИ НА ВЫХОД БЫСТРО! Если сдохну, хоть знать будешь, где откапывать. – А сам, повернувшись в сторону песнопений и криков, начал формировать великую печать управления землей. Давалась она Сергею всегда тяжело, но в этот раз, видимо и силы подросли, и мотивация не хромала, сформировалась за долгие полторы минуты. Сзади уже давно смолк шум шагов и пласты земли над местом скопления пришли в движение, медленно, неохотно, понемногу, но всё же, впереди раздался сначала небольшой скрежет, а потом разом начало сыпаться всё, что можно. Земля впереди загудела, задрожала и грохот, прокатившийся по подземелью заглушил всё остальное. Секунда тишины и землю сотрясло так, что Сергея подкинуло к потолку, больно приложив о камень перекрытия. Тряска не позволяла подняться на ноги, навстречу хранителю из тоннеля приближалось плотное пылевое облако, наполненное мелким крошевом камня и кирпича. Ледяной щит сформировался с трудом, под силой воли образовывая сферу льда. Сколько продолжалась эта безумная тряска, сказать было трудно, но толчки земли прекратились, как и удары в эфир. Небольшие камни начали медленно сползать со льда сферы. Сергей с трудом поднялся с четверенек, чувствуя, как до сих пор дрожат ноги. Скинув со щита остатки камня и кирпича, посмотрел вперёд, закралась сакральная мысль, что он нехилую такую перестройку в городе замутил, поэтому, повернулся и пошёл в ту сторону, куда убежал Глеб. Через сотню метров нашелся и сам парень, что валялся без сознания, а на голове вспухала большая шишка. Малая печать исцеления в чувство не привела, но уменьшила здоровенную хрень, образованную под воздействием упавшего сверху камня. Взвалив на плечо нелегкую ношу, пошёл искать ближайший подъём на поверхность, но пройдя так с десяток минут, хлопнул себя по лбу, уложил бессознательное тело на холодный пол и принялся создавать малую печать земли, формируя ступени на поверхность.
Сказать, что город лежал в руинах, это сильно преуменьшить созданное великой печатью. Очевидно, где-то здесь был дворец, который замок, он же крепость. Судя по золоченому шпилю, торчащему откуда из… провала. А здесь, судя по всему, был храм Гурната, судя по распятию, валяющимся рядом. Сергей окинул долгим взглядом то, что осталось от города, взвалил свою ношу и мерно побрел к тому месту, где они выпустили лошадей. Парень через пару минут пришёл в себя, и когда очнулся, то первый вопрос был: