Неискушенные сердца

Хенли Вирджиния

И вот, нате вам, объявилась дочь французской суки! Маргарет разъярилась вдвойне. Она не сомневалась, что Парис привез эту девицу и для себя.

Приведя Табризию в комнату для гостей, Маргарет отправилась к себе, заварила успокоительное снадобье и отнесла отчаявшейся девушке двойную дозу. Изо всех сил изображая ангела-хранителя, она заставила Табризию выпить все до капли и лечь в постель. Потом вернулась к себе и закрылась на задвижку. Незваная гостья отключится до утра, а Маргарет есть о чем подумать.

Табризия лежала на спине в чужой кровати и вспоминала сегодняшний

вечер. Она чувствовала дикое опустошение внутри. Все годы, когда она старалась выжить в приюте, почти рядом находился отец, известный граф, проводивший время в обществе короля. Во всем этом столько непонятного и тайного, что разум отказывается принять. Он как будто отделился от тела и летает по комнате. Девушка пыталась вспомнить какое-то имя. Ах да, Парис! Один из них. Вначале она так боялась ему довериться! А потом, когда в порыве любви потянулась к нему всем сердцем, он предал ее. Она лежала с закрытыми глазами и пыталась бороться со сном. Потом наконец сдалась и позволила ему унести ее в сладкое забвение.

Магнус взглянул на Париса:

— Я едва могу поверить в происшедшее. Ты не представляешь себе, что это для меня значит. Быть лишенным

детей всю жизнь, видеть перед собой прекрасную династию из семерых сыновей и дочерей родного брата, а потом вдруг чудом найти свою девочку от той женщины, которую я так давно любил! Боже, она подарила мне дочь! Мою дочь! Я все для нее сделаю, Парис, и ты должен мне помочь. Перво-наперво, я узаконю ее. Переделаю одно крыло замка, там будут ее собственные апартаменты. Боже мой, Парис, эта боль в груди меня так мучила и изводила, я думал, она доконает меня. Но теперь знаю, ради чего с ней бороться, ради чего жить дальше, строить планы. Чем я еще займусь, не откладывая, — изменю завещание

Парис нахмурился. Все взорвалось, рухнуло и превратилось в хаос. Магнус уже строил планы насчет Табризии, и они полностью противоречили его собственным. Магнус ждал, что она останется жить в Танталлоне, и какой теперь поднимется шум и крик, когда он, Парис, попытается ее увезти! Характер Магнуса ему хорошо известен — дядя начнет извергаться, как вулкан, узнав, что племянник собирался сделать его дочь своей любовницей. Еще один громовой раскат раздастся, когда Магнус обнаружит, что его девочка вышла замуж за ростовщика Абрахамса, но с этим-то делом они быстро разберутся. Кое-что похуже начнется, когда Магнусу откроется, что сразу после венца Парис похитил Табризию ради выкупа! Вот это дело могло разрушить их отношения настолько, что их никогда уже не удастся наладить. Ну что ж, чему быть, того не миновать. Парис не собирался отказываться от Табризии И решил ничего пока не говорить Магнусу.

Заикаясь, старый граф произнес:

— Ты, наверное, считаешь меня самым большим дураком на свете, но мне просто необходимо пойти в церковь. Извини меня, Парис.

Племянник поразился: более нерелигиозного человека, чем этот старый разбойник, он никогда не встречал. Парис удалился к себе и лег в постель, где совсем недавно лежал вместе с Табризией. Сон не шел. Ликование охватило его при мысли, что ни один мужчина до него не прикасался к Табризии. Он мог поклясться — ни один, никогда!

Он признался себе, что чувство к Тэбби сильнее желания, больше похоти. Да, он любит ее! Боже, до чего он был грубым с ней сегодня вечером! Неудивительно, что девочка почти впала в истерику. В следующий раз все будет по-другому. Он наберется терпения, он подождет, когда она сама захочет его. И он готов вернуть проклятое золото, если это единственное, что способно примирить ее с ним.

При первых лучах солнца он поднялся и пошел к Табризии. Ему едва удалось добудиться ее, и когда девушка села в кровати, она совершенно не понимала, где находится и кто рядом с ней, а глаза неестественно блестели Парис готов был поклясться — это выглядело подозрительно

Услышав, что он здесь, торопливо вошла Маргарет. В невероятно красивом голубом платье с вышитыми серебром розочками она выглядела прелестно, будто всю ночь провела перед зеркалом. Но Парис не обратил на ее наряд ни малейшего внимания.

— Черт побери, Маргарет, что ты дала ей вчера вечером? — в ярости спросил он.

Женщина сделала вид, что обиделась на его грубость.

— В чем дело, Парис? Обыкновенное снотворное. Девочка была так возбуждена, ее следовало успокоить.

— Снотворное из мака! Я определяю отравление морфием по внешнему виду. Мне слишком хорошо известно действие одурманивающих средств, — резко и с горечью произнес Парис. Он снова повернулся к постели. — Я принес плащ и ботинки, Табризия Мы уезжаем домой.

Тэбби держалась за голову. Она раскалывалась. Девушка не могла соображать, но твердо знала одно: она не хочет ехать с Парисом и не хочет оставаться здесь. Ей надо в Эдинбург, и она сегодня же туда отправится. Не глядя на Париса, Тэбби надела ботинки, накинула плащ. Она не выдаст своих намерений. Она выдержит его общество до Кокбернспэта, но на этом все.

Парис снова повернулся к Маргарет:

— Где Магнус?

— Спит. Он пробыл в церкви до четырех утра. Тоже принял снотворное и еще не проснулся Думаю, тебе стоит подождать его и поговорить. Он разозлится, если ты уедешь, не повидавшись с ним.

— Мне надо быть дома. Завтра праздник урожая. Скажи Магнусу, пускай и тебя привезет. Он целый год не был в Кокбернспэте. А дочь станет искушением, против которого он не устоит.

— Кажется, и другие не могут устоять, — почти прошипела Маргарет. Впрочем, она тут же опомнилась и готова была прикусить себе язык. — Спасибо за милое приглашение, милорд!

Она передумала просить Париса отвезти письмо ее матери. Если уж им предстоит встреча на этой неделе, зачем рисковать и оставлять что-то на бумаге.

Табризия молчала всю дорогу. Потом обратилась к одному из людей Париса, ехавшему рядом на лошади:

— А что это вон там такое, похожее на пещеры в горах?

— Это для овец, мадам. Навесы. Иногда весной, после окота овец, выпадает глубокий снег, и пастухи прячут там ягнят, спасая от холода.

Парис жестом послал парня вперед, желая поговорить с Табризией.

— Впредь ни у кого, кроме меня, не бери снотворного, — предупредил он строго.

— Вы никогда не устаете отдавать приказы, милорд? — спросила девушка.