Неистовая принцесса
Шрифт:
— Здесь Милдред… И Роже…
— Я отправил их домой, — улыбаясь, успокоил ее Аларик. — Поблизости никого нет.
— Я не слышала, как ты подъехал.
— Я знаю… Я говорил с Милдред шепотом. Я хотел понаблюдать за тобой…
— Ой, Аларик…
— Тихо… — Он жадно приник к ее губам. Фаллон со стоном прижалась к нему, отдаваясь ласке и лаская его, в свою очередь. Она звала его, прося о большем, но он легонько укусил ей мочку уха и тихо напомнил, что это их первая любовная игра после рождения сына и что они должны быть
— Но я хочу тебя, — возразила она.
— Очень хочешь?
— Да!
— Очень-очень?
— Страшно хочу…
Ее пьянила его задорная, почти мальчишеская улыбка.
— И я тоже, — рука Аларика ласкала ее тело, но он не спешил овладеть ею. Он долго целовал шею, груди, живот и лишь затем вошел в нее.
Нет ничего лучше, сладостнее, справедливее, думала усталая Фаллон, лежа на спине и глядя на солнце. Рука Аларика все еще покоилась на ее обнаженной груди, его ноги лежали поверх ее ног, и она ощущала на щеке его дыхание. Все также неумолчно щебетали птицы, веял легкий ветерок и где-то неподалеку Сатана щипал траву.
Фаллон повернулась и посмотрела в глаза Аларику.
— Я так благодарна тебе, что ты пришел домой живой и невредимый.
Помолчав некоторое время, он спросил:
— Почему?
— Почему? — Она нахмурилась. — Потому что… ты мой муж… Потому что ты отец Робина. Потому что…
— Скажи, Фаллон, а может быть, ты любишь меня?
Улыбка у него была мягкая, задумчивая, и она ответила такой же.
— Скажи, Аларик, а может быть, ты любишь меня?
Он засмеялся, сел рядом. Слово звучало в ней, и ей хотелось закричать на весь мир, что она любит его. Он был теперь ее мужем, отцом ее ребенка, и, что бы там ни было, она любила его.
И пока она боролась с неотступным желанием сказать ему об этом, позади раздался шум.
Ее крик огласил окрестности, но было слишком поздно. Аларик повернулся, и в это время тяжелый дубовый обух топора обрушился на его голову.
Глава 29
Долгое время для нее ничего не существовало, кроме собственного отчаянного крика.
Затем тело Аларика тяжело рухнуло на землю рядом с ней, и она с ужасом увидела перед собой Эрика Улфсона.
— Я обещал прийти за тобой, Фаллон. Я выполнил обещание.
Эрик опустился на колени перед ней, и она поняла, что он намерен взять ее прямо здесь, на берегу ручья, возле тела мужа. Если он это сделает, ей остается только смерть. Она откинула голову назад и снова отчаянно закричала. Мгновенно появилось с полдюжины викингов. Она разобрала несколько фраз и поняла, что они предупреждают Эрика, что он не должен задерживаться здесь.
Эрик встал, а Фаллон попыталась подползти к Аларику, но кто-то оттащил ее за волосы и поставил на ноги. В отчаянии она даже не замечала, что стоит нагая перед Эриком и его людьми.
Ей не приходило в голову, что ее могут изнасиловать. Она в эти мгновения думала лишь об одном. Если Аларик мертв, она тоже умрет.
Кто-то набросил на нее накидку. Она снова откинула голову и ровно, бессмысленно закричала Эрик даже не пытался остановить ее.
— Люди твоего возлюбленного сильно отстали. Он очень спешил увидеть тебя. Ты славно обезоружила его для меня, принцесса. Мы с тобой будем отличной парой.
Она отчаянно замотала головой, словно не веря происходящему.
— Нет, нет! Пусти меня к Аларику! Он теперь мой муж. Я вышла за него замуж! Вильгельм владеет Англией. Теперь уже ничего нельзя сделать…
— Не пущу, — сказал Эрик. — Вильгельм владеет Англией, а я владею тобой. Свен, отруби голову этому ублюдку, и мы двинемся в путь.
— Нет! Только дотронься до него — и я стану драться с тобой до последнего вздоха, клянусь в этом! Умру, но убью тебя!
Эрик посмотрел в ее глаза и понял, что она выполнит свое обещание. Он пожал плечами.
— Я приложил его как следует. Скорее всего, он мертв. Оставь его как есть, на радость воронам, — обратился он к другому мужчине. — Ты взял ее щенка?
Мужчина покачал головой.
— Я приказал тебе! — затопал ногами Эрик.
— Женщина исчезла с ребенком в лесу. У нас не было времени гоняться за ней.
«Господи, спаси мою мать! — подумала Фаллон. — Она сохранит Робина».
Но ею снова овладело отчаянье. Если Аларик мертв, она не была уверена, что ей захочется жить даже ради сына.
С проклятиями Эрик подтолкнул ее к стоящим мужчинам, так что она едва не упала, запутавшись в накидке.
— Посадите ее на лошадь, — приказал Эрик. Ее схватили за руки. Она не сопротивлялась.
Еще оставалась надежда на то, что муж жив, и она должна была увести их подальше, пока кто-нибудь не поднял меч на бездыханного Аларика.
Ее посадили на небольшую английскую лошадь. Фаллон подумала, что они высадились на побережье, приплыв на своих лодках, а затем совершили набег на деревню, где и раздобыли лошадей, на которых прискакали сюда. Эрик подошел к Фаллон и взял поводья ее лошади.
— Я долгое время восхищался тобой, Фаллон, дочь Гарольда. Я восхищался твоим мужеством, неукротимостью… И я знаю, что ты сбежишь, если я не помешаю.
Она тряхнула волосами и вознесла молитву, чтобы Аларик остался жив.
— Я сбегу, Эрик.
— У нас есть договор.
— У нас нет договора! Вильгельм — король Англии. Ты ничего не сделал. Я тебе ничего не должна.
— Я пришел как викинг, дочь Гарольда. Мне наплевать на договор, на Англию и на все другое. Я хотел тебя, и я взял тебя. Пусть Англия гниет под норманнами, меня это не беспокоит. Я увезу тебя в королевство, которое я провозгласил на Шотландских островах, и там ты научишься повиноваться мне и петь мужественные песни викингов.