Неизбежность. Повесть о Мирзе Фатали Ахундове
Шрифт:
— А что посоветуешь ты, Меч царства? — обратился шах к военачальнику.
— Победоносное войско твое еще сотрясает мир, дай срок, и султан…
— Поздно! Он сожрет вас, когда меня не будет! Военачальник уставился на шаха, от натуги лопнут вены на шее, пот будто бородавки.
— Может, мой шах, — еле слышно говорит казначей, — звездочет ошибся в расчетах, я готов ему помочь!
А шах уже смотрит на главного моллу:
— Ну, Вера царства?!
— Мой шах, видано ли, чтоб, указав яд, звездочет не знал противоядия?! Если он мудр
Звездочет знал, что за ним еще придут, и лихорадочно листал астрологические книги. Но нигде не указано средств! И он, дабы отвратить от себя беду, придумал длинную речь в защиту астрологии. Он напомнит шаху о недавнем наводнении, когда планеты влаги соединились в созвездии Рыб, грозившем новым потопом. И он, звездочет, предсказал наводнение! И небывалую засуху, когда Сатурн и Марс соединились в знаке Весов, а Солнце и Юпитер — в знаке Льва! И чуму! И мор! Но станет его слушать шах!.. И точно:
— Как осмелился ты грозить мне бедою, — не дав опомниться звездочету, разразился гневом шах, — и не обмолвиться ни словом о средствах борьбы?!
— Я думал, мой шах!
— Говори!
— Дай срок!..
— Палач! — И в мгновенье из-под земли вырос палач с мечом за поясом и веревкой в руках: рубить или вешать? — Уведи изменника и отруби ему голову!
«Если его казнят, не миновать казни и нам!..» И военачальник пал на колени:
— Шах, кто же выручит нас из беды, если этому презренному ишаку, достойному смерти, отрубят голову?! Пусть подскажет, а потом и казни!
Но тут вошел главный евнух и доложил о старейшем звездочете Мовлана. Неужели еще жив этот астролог?
Звезды обмануты
— Старческой немощью я обречен, — Мовлана часто задышал, — проводить остаток жизни в одиночестве. Но неблагоприятное расположение звезд принудило меня поднять старческие кости и предстать пред вами, мой шах! Через пятнадцать дней планета Марс…
— Знаю! — прервал его шах.
— И о созвездии Скорпиона?
— Да!
— Хвалю, хвалю ученика!.. Но неужели вы знаете и о том, как отвратить беду?
— Это я хочу услышать от вас, Мовлана!
— Да, вряд ли кто подскажет!.. Звездочеты пошли нынче неопытные, не то что в мое время! Мой учитель, бывало…
— Мовлана, вы хотели подсказать! Я жду!
— Запаситесь терпением, мой шах, ибо то, что я предложу, ни в одной книжке не прочтете. И нет на земле человека, кроме меня, кто бы подсказал… Рок фатален, его не избежать, но рок слеп, и от него можно спастись. Мой шах, в эти злополучные дни, но не позже чем завтра, вы, Шах-Аббас Великий, должны отказаться от престола…
— Что ты говоришь, Мовлана?! — Шах-Аббас подскочил, и все вздрогнули.
— Имейте терпение, мой шах!.. Да, отказаться от престола, передав трон какому-нибудь преступнику, достойному смерти, и удалиться с глаз, пребывая в неизвестности. Когда разрушительное действие звезд разразится
Все молчали: хвалить? А вдруг шах не одобряет? Хулить?.. Но шах заметно повеселел, и все стали хвалить Мовлану — его находчивость и стратегический ум.
Да, но где найти такого человека?! Чтоб, во-первых, был нечестивцем, достойным смерти, и чтоб, во-вторых, став шахом, не казнил их всех?
Шах обратил взор к военачальнику, вспомнив, что он к тому же министр по делам безопасности престола.
— Есть у меня один на примете, мой шах, мы ведем за ним наблюдение…
— Почему не докладывал прежде?
— И очень хорошо поступал, мой шах! — осмелел Мовлана, чувствуя себя героем дня. — Кого б тогда мы на трон посадили?
— Твоя правда, Мовлана, — похвалил его шах. — Так кто же он?
— Грешник, которых свет не видел! Появился здесь недавно…
— То-то я думаю, откуда у нас взяться нечестивцу?!
— Да, да, — заговорил главный молла, — в стране нет недовольных, все воздают молитву в вашу честь.
— Откуда он?
— Кажется, из Гянджи.
— Быть этого не может, чтоб с родины шейха Низами Гянджеви!
— А может, из Шеки?
— Это возможно. Ну так кто же он?
— Прибыл к нам с армянскими ремесленниками…
— А может, армянин?
— Нет, нет, чистокровный шиит! Юсиф — его имя!
— И что же он?
— Хулит бескорыстных служителей исламизма. Утверждает, что все должностные лица, начиная с сельского старшины и кончая самим венценосцем, — тираны.
— И он до сих пор не казнен?! Что еще говорит этот Юсиф?
— Он считает, что каждый сам по себе аллах!
— Аллах? О боже!.. — расхохотался шах, и, подражая повелителю, захохотали все; лишь Мовлана, по рассеянности упустив, о чем шла речь, не понял, отчего все так дружно хохочут.
— Я осмеливаюсь думать, — решился сказать Мовлана, — что шекинец Юсиф — это именно и есть тот человек, которого заждались в аду. И благодарение судьбе, что хоть один негодник нашелся в нашей избранной аллахом стране. Ему суждено стать лжешахом и погибнуть от разрушительных действий звезд…
Тут же был составлен шахский указ о присвоении Мовлане титула «Солнце царства»; титул мыслился как женский, для Сальми-хатун, и шах поспешил к ней, он придумает новый. Но этого не случится, как не успеет и Мовлана получить шахский указ — слишком разыгралась сегодня фантазия у Мовланы: он сместил шаха, возвел на престол лжешаха, вздумав тягаться со звездами! В келье ждал Мовлану сам Азраил, ангел смерти.