Неизбежный союз или Контракт на жизнь
Шрифт:
— Почти то же, что и «протеже», — ответила за нее появившаяся в дверях Иветта. — Иногда больше, иногда меньше. Так называют кого-то очень близкого, кто не может быть кайо.
Все это она проговорила, обменявшись с Глорией взглядом, полным тепла и нежности. Я всегда знала, что эти двое очень близки. А вопрос насколько именно меня не интересовал. Мне бы с собственной личной жизнью разобраться! Поэтому, небрежно откинувшись на спинку дивана, я сказала:
— Мда… Надо как-нибудь изучить лексикон стаи.
— Давно пора, — рассмеялась главная
В этот момент раздался звонок в дверь. Мы все трое переглянулись, и я первая спросила:
— Ты еще кого-то ждешь?
— Вообще-то нет.
— Я открою, — собралась было Глория. Даже встала, но Иветта остановила ее, поднявшись сама:
— Не надо, я сама открою.
В итоге мы все трое высыпали в коридор, а Иветта открыла дверь. Когда мы увидели нежданного визитера, на губах главной волчицы города застыла недобрая улыбка, я тихо выругалась, а на лице Глории застыло недоумение. Мы опять переглянулись, словно сомневались в реальности происходящего.
Глава 12.
Все дело в том, что на пороге стоял Паоло. В коричневом костюме и с очередным веником (простите, букетом) в руках. Принарядился, как для свидания. Придурок!
Улыбнувшись, словно его до этого и не посылали многократно, он сказал:
— Добрый вечер, милые дамы.
— Какая нужда привела тебя в мой дом, Паоло? — голос Иветты звучал весьма сухо, по-деловому. Видимо, не только мне хотелось указать ему на дверь.
— Простите, если помешал, — он все-таки вошел в дом. Ладно, можно будет на него хоть наорать, не привлекая внимания соседей.
— Ты не ответил на мой вопрос, Паоло, — Иветту просто так с толку не сбить.
— Что, я настолько нежеланный гость?
— Ты сам это сказал, — буркнула я.
— Лео, чем я заслужил твое такое пренебрежительное отношение?
— Тебе по пунктам перечислить или в алфавитном порядке? — бывают же настолько приставучие люди!
— А я принес тебе цветы.
— Мне они не нужны. Сколько еще мне нужно говорить тебе «нет», чтобы до тебя дошло?
— А ты не можешь просто пойти мне навстречу?
Я сокрушенно вздохнула. У нас с ним получался разговор глухого со слепым. Так, спокойствие, только спокойствие! Я чувствовала себя закипающим чайником, но все же ответила:
— Ты мне не нужен, Паоло. Ни как друг, ни, тем более, как любовник.
Пока я все это говорила, Иветта встала рядом со мной, словно показывая, на чьей она стороне.
— Но ты же совсем не знаешь, каким именно любовником я могу быть, и при этом так упорно отказываешься! — его голос стал мурлыкающим, урчаще-соблазнительным, даже в глазах засверкали соблазн и похоть. Но меня все это не особо впечатлило. Я видела и лучше. До Андрэ ему было далеко. Поэтому я ответила:
— Есть вещи, которые не нужно пробовать, чтобы отказаться от них. Как нет необходимости засовывать руку в костер, чтобы убедиться, что огонь обжигает.
— Ты так просто отказываешься от всего того, что я могу предложить?
— Да,
На лице Паоло появилась нехорошая, какая-то сальная усмешка. Бросив букет на диван, он лениво протянул:
— Значит, слухи и права не врут. Вот значит как.
— О чем ты? — это спросила Иветта, не я.
— В определенном смысле Лео и правда твоя кайо. Ответ оказался очень прост. Вы спите вместе. Вы лесбиянки!
Я не выдержала и рассмеялась. Но смех получился злым и колючим, разрезающим воздух, как острые осколки стекла. Этот смех заставил Глорию положить руку на плечо Иветте, на лице которой отразилось что-то близкое к ошеломлению, а Паоло непонимающе посмотрел на меня.
Но я не собиралась ограничиваться только смехом. Скрестив руки на груди (так как боялась, что просто врежу ему), я проговорила ледяным, уничтожающим голосом:
— Что, используешь последний аргумент, который только смог придумать своей больной головой?
— Скажешь, что это не так? — похоже, Паоло тоже встал в позу, уверенный в своей правоте.
— Нет, я тебе другое скажу! Ты — глупец, если не сказать больше. Самоуверенный настолько, что думаешь, что если какая-то женщина тебя отвергла, то она не иначе как лесбиянка. Конечно, разве любая другая может тебя послать, такого распрекрасного? — мой голос аж звенел от сарказма.
— Вот видишь — ты сама признаешь!
Нет, ну не придурок? Я скрипнула зубами, наверное, что-то пробормотала вслух, так как Иветта мимолетным жестом дотронулась до моей руки, словно пыталась успокоить. Хотя какой там! Мы переглянулись, потом я впилась испепеляющим взглядом в Паоло и проговорила:
— Знаешь что, если ставить вопрос о моих предпочтениях, то ты окажешься последним, кого я выберу. Останься ты даже единственным мужчиной на Земле, я предпочла бы гордое одиночество. Думай, что хочешь, но рядом с Иветтой ты проигрываешь по всем статьям! Да, я готова быть с ней, делить с ней свое ложе, если это избавит меня от таких, как ты. К тому же, для меня это будет в радость. А вот быть с тобой — страшнейшим из проклятий! И можешь называть меня лесбиянкой, феминисткой. Как хочешь. Только отстань от меня!
Паоло смотрел на меня, удивленно хлопая глазами, будто я сделала нечто невероятное. Я посмотрела на Иветту. По всему было видно, что она одобряет мои слова. Что до Глории, то она наблюдала за всем происходящим с веселым интересом, но где-то в глубине ее глаз читалось что-то похожее на изумление и, может быть, ревность.
— Не понимаю! — фыркнул Паоло. — Я чувствую, что ты действительно веришь в то, что говоришь. Но это… ненормально!
Зря он это сказал. Волна гнева, захлестнув меня, пробудила Ашану. Я даже не стала ей препятствовать — просто не успела. Она заполнила мои глаза серебристым светом. И ее слова полились из моих уст: