Неизведанный Гиндукуш
Шрифт:
Наши остановки учащаются. Мы просто не в состоянии не подискутировать о возможности прохождения той или другой стены. Ведь мы находимся в сказочной стране скалолазов! Теснина следует за тесниной, и каждое ущелье приносит необозримое количество исполинских скальных башен, игл и стен. Визи и Ханспетеру уже не терпится сидеть внутри машин. Они переместились на крышу и не замечают, что их теперь трясет еще больше. Неистовое желание ощутить этот горный мир до конца если не скальными ботинками, то хотя бы глазами.
Воды Бамиана удивительно прозрачны, на дне реки переливаются всеми цветами камни, и тут же над берегом крутые скальные башни Гиндукуша поднимаются в небо. В глубине теснины мы наслаждаемся прохладной тенью, в то время как высочайшие вершины купаются в лучах солнца. Так было здесь и две с половиной тысячи лет назад, когда Александр Великий правил Афганистаном, Чингисхан и Тамерлан, все убивая и разрушая, прошли по этой же теснине, чтобы стереть с лица земли город Бамиан, а арабы под водительством халифа Али «осчастливили» страну исламом.
Дикие скалы уступают место узкой, утопающей в зелени и цветах равнине. Как оазис выглядят эти маленькие плодородные поля среди хаоса мертвого ландшафта.
Целых пять часов мы ехали вниз по долине. Ежечасно меняли водителя, так как напряженное наблюдение за дорогой очень утомительно. В три часа дня мы остановились на короткий отдых в чайхане. Живописно одетый хозяин подал нам кипящий самовар, шесть пиал, поставил перед каждым из нас заполненный до краев чайничек и пригласил отдохнуть на афганских коврах, разложенных специально для нас. Визи морщит нос: вместо черного чая он получил зеленый, который здесь, кажется, принят.
Остальные гости чайханы, водители грузовиков, после чаепития моют свои разрисованные искусными фигурами, фантастическими ландшафтами и изречениями из Корана машины, которые они любят больше всего. Я просил Змарая перевести одно такое изречение и снова вижу, что афганцы понимают остроумие и юмор. Афганские шоферы - веселый народ, смех и улыбка - обычное выражение их лиц. Над одной водительской кабиной было воспроизведено ироническое изречение Корана: «Не смейся слишком много - чрезмерный смех убивает сердце». Водительская кабина, как правило, украшена разноцветными занавесками, художественной бахромой и цветами. Она в сущности его дом, где он себя чувствует хорошо и в укрытии. Водители грузовиков Афганистана - дельные люди, любящие свою профессию, не теряющиеся ни в какой ситуации. Можно видеть, как мужчины в чалмах трудятся на обочинах день и ночь, устраняя неисправности своих грузовиков.
Незадолго до ночевки мы въехали в деревню Доаби-Мехи-Зарин. Спуск с перевала Шибар несколько улучшил нашу среднюю скорость, и наше дневное достижение после четырнадцати часов езды составляет 246 километров, или почти 20 километров в час. Здесь после Чарикара видим первую бензоколонку. Как раз вовремя, потому что наши перегруженные машины расходуют по горным дорогам до 40 литров на 100 километров.
Покупаем сочные арбузы и разбиваем наш лагерь тут же за Доабом на поляне. Видимо, здесь недавно стояли шатры кочевников. Их следы еще видны на траве. А мы разве не кочевники? Путешествующие, которые так же беспокойно идут от вершины к вершине и при этом никогда не достигают конечной цели, - кочевники, которые тоже бродят по континентам, если их манят далекие неизвестные горы.
Ночь мы проводим под ясным звездным куполом Центральной Азии на берегу журчащей реки. Ни беспрерывно громыхающие мимо грузовики, ни множество комаров, безжалостно нас кусающих, не могут помешать нашему сну.
КАТТАГАН - ЖЕМЧУЖИНА ВОСТОКА
Для меня сегодня первый экспедиционный день. Поднимаемся с рассветом. Устойчивая погода в Центральной Азии имеет то преимущество, что в течение дня не нужно беспокоиться о защите от дождя, а ночь можно провести без палаток. Поэтому наши сборы недолги; после обильного завтрака мы уже в машинах и катим по долине в направлении плодородного севера Афганистана. Скоро мы приблизимся к жаркой равнине древней Бактрианы.
Выбравшись из пекла Кабула и покинув горы Шибара, мы попадаем в еще более «горячий» район, нежели Кабульское плоскогорье.
Еще вчера мы думали, что у Доаба пришел конец многокилометровой скальной теснине, но ошиблись. После нескольких сот метров равнины снова теснина. Ханспетер и Визи опять переселяются на крыши машин, чтобы не упустить стену или скальное ребро. А дорога все та же. Едем со скоростью 10- 20 километров, восхищаемся грандиозным горным ландшафтом или появляющимися время от времени аккуратными небольшими селами с их трудолюбивыми жителями. Как только возможно, люди используют воды Бамиана. Повсюду, куда доходит драгоценная влага, видна хорошая плата за труд: на пышных полях рис, кукуруза и пшеница - гордость трудолюбивых крестьян. Становится жарче. Нам еще далеко до большой равнины в бассейне реки Оксус. Кажется, езде не будет конца. Что ж, ведь мы находимся в бескрайней Азии!
За поворотом появляется гигантский, округленный наверху скальный кряж. Если не принимать во внимание его красный цвет, он до мельчайших деталей похож на вершину Веркарса - излюбленной горы скалолазов Гренобля. За скальным кряжем вдали видна темная лента: асфальт! Мы прибыли в Доши с северной стороны перевала Саланг. Лента черного бархата - продолжение прерванной у Чарикара асфальтированной дороги. Через год автопутешественники за час смогут из Чарикара приехать сюда, нам же для этого потребовались сутки.
Мы, откровенно говоря, очень рады, что отказались от дороги через Саланг. Если караванная дорога через Шибар и была трудна и требования к нашим транспортным средствам чрезмерно велики, то вчерашний день все же полностью окупился. Мы ехали по древнейшей военной дороге, где до некоторой степени чувствовали дыхание вечности и видели собственными глазами реку Бамиан. И даже только ради того, чтобы увидеть колоссальную, как будто перенесенную из первобытного мира скальную теснину через Гиндукуш, стоило потрудиться и проехать этим окольным путем.
Прелести асфальтированной дороги скоро кончились. После двух километров пошла природная грунтовая дорога. Правда, она уже подготовлена под будущее покрытие, и мы можем с удовольствием констатировать, что стрелки наших спидометров временами поднимаются выше 40. Горы далеко отступили, и бескрайняя степь окружает нас. Пересекаем раскаленные участки пустыни, где встречаем редкие караваны, и затем берегом реки Сурхаб прибываем в Пули-Хумри. На противоположном конце города возвышается небоскреб с дымящими трубами. «Это цементный завод, построенный чехами», - говорит Змарай. Через несколько минут минуем электростанцию, построенную Советским Союзом. Сейчас мы находимся в Каттагане, в областном центре Баглан мы должны явиться в полицию. Это обстоятельство мы используем для посещения брата Змарая, который работает в Баглане по заданию правительства над ирригационным проектом.