Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг.
Шрифт:
Покрытые ранами, матросы не оставляли своих мест, предпочитая умирать у орудий. Даже не шли на перевязки! Посылаешь, а они: «Успеется, после, теперь некогда!»
В ночь с 14 на 15 мая отряды японских миноносцев, охватывая русскую эскадру со всех сторон, совершили много атак на ее корабли и выпустили по ним 75 торпед с дистанции от 1 до 3 кабельтовых. Только 6 из них попали в цель. В ходе отражения торпедных атак, русская корабельная артиллерия потопила два японских миноносца и еще 12 сильно повредила. Кроме того, в результате столкновений в ночи между собой во время проведения торпедных атак японцы потеряли еще один миноносец
Ночью тремя попаданиями торпед был потоплен эскадренный броненосец «Наварин» (из его команды спаслись всего три матроса) и сильно повреждены два броненосных крейсера – «Адмирал Нахимов» и «Владимир Мономах». Их командам пришлось, открыв кингстоны, затопить свои корабли, чтобы они не достались врагу как трофеи. Такое решение было принято командирами крейсеров капитанами 1-го ранга А.А. Родионовым и В.А. Поповым.
Затону л сильно поврежденный в бою эскадренный броненосец «Сисой Великий» – его командир капитан 1-го ранга М.В. Озеров приказал открыть кингстоны. Его команда вела бой до последнего и до последнего боролась за жизнь своего корабля. Тем морякам, которым посчастливилось спастись с уходящих на дно кораблей, была уготовлена участь военнопленных.
В ходе уклонения от ночных атак японских миноносцев походный строй русской эскадры окончательно расстроился, и от Корейского пролива она уже двигалась курсом на Владивосток отдельными кораблями, каждый из которых самостоятельно выбирал себе маршрут. Принявший командование контр-адмирал Н.И. Небогатов вел за собой (флагманским кораблем был эскадренный броненосец «Император Николай I») эскадренный броненосец «Орел» (сильно пострадавший в дневном бою), броненосцы береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин» и «Адмирал Сенявин» и крейсер «Изумруд».
С наступлением рассвета броненосные силы Соединенного флота начали преследование в Японском море остатков 2-й Тихоокеанской эскадры. Ими был обнаружен отряд Небогатова, который безнадежно уступал противнику в скорости хода. Когда русский отряд оказался в окружении главных сил адмирала Хейхатиро Того, контр-адмирал Н.И. Небогатов решился сдаться – японцы могли расстреливать его корабли с такой дистанции, на которую артиллерия русских кораблей не стреляла. Принял он такое решение несмотря на готовность экипажей его отряда принять неравный бой.
Эскадренный броненосец «Орел» начал было вести по японским кораблям огонь, как вдруг на флагманском корабле неожиданно для всех появились сигналы «окружен» и «сдаюсь». После этого контрадмирал Небогатов приказал передать семафором: «Окруженный превосходными силами противника, вынужден сдаться». Позднее он объяснял свое решение желанием избежать напрасного кровопролития и сохранить 5 тысяч жизней моряков.
На кораблях Хейхатиро Того не поняли этого сигнала и открыли огонь. Тогда по приказу Небогатова были подняты на стеньгах и гафеле японские военно-морские флаги. Это был случай, беспрецедентный в военно-морской истории. «Изумруд» сумел прорваться на север.
Сдача отряда Небогатова не была единственной в ходе Цусимского морского сражения. Южнее острова Дажелет спустил перед врагом флаг эскадренный миноносец «Бедовый», на котором находился раненый командующий эскадрой вице-адмирал З.П. Рожественский. Этот эсминец в бою 14 мая не сделал
Весь день 15 мая в разных точках южной части Японского моря происходили бои отдельных русских кораблей с японскими корабельными отрядами. Неравный бой принял броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков» под командованием капитана 1-го ранга В.Н. Миклухо-Маклая (брата известного исследователя острова Новой Гвинеи). Он бесстрашно сразился с двумя вражескими броненосными крейсерами – «Ивате» (он был накрыт первыми же русскими снарядами) и «Якума».
Японские броненосные крейсера имели каждый по четыре восьмидюймовых орудия с дальностью стрельбы, превышающей дальность ушаковских пушек, и по 12 – 14 шестидюймовых. Свое полное превосходство в дальности артиллерийского огня японцы и стали ре-ализовывать с первых минут встречи.
Когда японские корабли стали беспрепятственно расстреливать «Адмирала Ушакова» из орудий главного калибра, капитан 1-го ранга В.Н. Миклухо-Маклай приказал идти в атаку: вражеским крейсерам пришлось отступить, не подпуская к себе на опасную дистанцию русский броненосец.
Когда стало ясно, что сильно поврежденный и расстреливаемый врагом корабль, на котором заканчивались последние снаряды, погибает, командир крейсера отдал свою последнюю команду:
– Застопорить машины! Кингстоны открыть! Всех благодарю за службу! Прощайте!..
Как следует из воспоминаний судового врача П.В. Бодянского, даже погружавшийся в холодные воды «Адмирал Ушаков» вел огонь из 120-миллиметровых пушек по приблизившимся неприятельским кораблям. Это стреляли комендоры под начальством мичмана И.А. Дитлова. Японцы продолжали вести огонь по тонущему броненосцу до тех пор, пока он с неспущенным перед врагом Андреевским флагом не скрылся под водой. В эти минуты погибли его командир капитан 1-го ранга В.Н. Миклухо-Маклай, многие офицеры и матросы.
Броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков» тонул, валясь на правый борт. Над ним развевался флажный сигнал «Погибаю, но не сдаюсь!»
Писатель Новиков-Прибой в своем романе «Цусима» так описывает последние минуты жизни командира броненосца «Адмирал Ушаков», тяжело раненного осколком в плечо:
«Командир изнемогал, и матросы поддерживающие его, заметили, что у него беспомощно свешивается голова. Он слабо проговорил: «Оставьте меня. Спасайтесь сами. Мне все равно погибать…» И командир закрыл глаза. Больше он ничего не говорил. Но матросы еще долго плавали около него…»
Эскадренный миноносец «Громкий» под командованием капитана 2-го ранга Г.Ф. Керна ночью при отражении атак вражеских миноносцев бесстрашно вышел на пересечку японской торпеды, чтобы прикрыть собой крейсер «Владимир Мономах». Но торпеда шла на большом углублении и прошла под «Громким», не причинив ему вреда.
На следующий день русский эсминец провел неравный и последний бой против двух японских кораблей. Вражеский снаряд вывел из строя паровой котел. Были затоплены оба погреба со снарядами. Артиллеристы Федоров и Молоков ныряли в погреб и таким образом подавали снаряды к орудиям. Они одно за другим замолкали и вскоре вражеские корабли могли расстреливать «Громкий» практически в упор. Им отвечали лишь уцелевшая одна 47-миллиметровая пушка и русские матросы, стрелявшие из винтовок с верхней палубы.