Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.
Шрифт:
С «СБТ» пока ничего страшного. Пока ясно, что нужны в конце знамёна — смотри только, нежные и деликатные! — так что ты уж постарайся. Что-нибудь насчет будущего Венеры: сковать ее, заковать, переменить атмосферу, сделать землей обетованной, так ее и не так! Вот в таком плане. Я говорил с замглавредом — симпатичная бабенка, сидит на НФП пятнадцать лет, говорит, что ничего, сколько-нибудь сравнимого с «СБТ» не видела за последние пять лет и пророчит книге большое будущее, чуть ли не бессмертие. «Вы уж постарайтесь, голубчики, — говорит она. — Не дайте пропасть книге, не садитесь на улей голым гузном». Я обещал постараться и спросил, как это сделать. Безнадежно. Понимаешь, совершенно безнадежно. Дело не в трупах, не в деталях, а в тоне и колорите. Вот Кассель предлагает для спасения смягчить сумасшествие Дауге, или убрать его (сумасшествие) совсем. Не знаю, может быть, он и прав. Хотя этот псих, на мой взгляд, приятно разнообразил будни экспедиции. Подумай и отпиши немедленно. Кстати,
Так о чем бишь я? Да, колорит. Несомненно, сумасшествие Дауге весьма и весьма влияет на зловещий колорит повести, и без него будет значительно светлее. Подумай, на всякий случай, что можно сделать так, чтобы обойтись минимальными переделками. И скорее, скорее.
«8зПГ» принят благосклонно, отдали мне снова, чтобы исправить некоторые конкретные детали. Вчера читал гранки «Мешка». Его изрядно сократили, но впечатление остается. Видел и иллюстрации к нему. Не очень.
Вот и всё. Дома всё хорошо. Тебе большой привет от всех. Поцелуй маму и Адочку, им тоже посылают приветы и поцелуи.
Твой верный Арк.
Дорогой Бебкинс!
Прежде всего отмечу, что немало обескуражен твоей обидой на невиннейшее хи-хи-с по поводу исправления. Я злорадствовал, это так, но только по одной причине: я убедился в том, что был прав, а именно — что хеминг-эх-да-гуэевский стиль совершенно не годится для острых моментов в научной фантастике, что он исчезает немедленно, как только на сцену выдвигаются вещи или события, фантастические с точки зрения героев. Еще туда-сюда, когда речь идет об обыденном для героев, каким бы фантастичным это ни казалось читателю. Но острые моменты невозможны. И если можно и нужно искать какой-то новый стиль для нас, то он не должен быть современным западным. И если хочешь знать, мне самому «ГП» не очень нравится, и я буду весьма мало огорчен, если его не напечатают. И вот мой вывод: эпизод с чудовищем придется убрать — совершенно выпадает из тона, девицу сделать русской — будут дурацкие вопросы: а как туда попала эта японка? И то, и другое довольно жалко, но увы.
Теперь о положении с «СБТ». Удивлен и разочарован, что ты не понимаешь положения. Кажется, я тебе его описывал дважды. Ты сейчас знаешь столько же, сколько и я, и даже столько же, сколько и они сами. Повторяю: чего они хотят — я не знаю, ты не знаешь, они, оне тоже-таки не знают. Они хотят «смягчить», «не выпячивать», «светлее сделать», «не так трагично». Конкретно? Простите, товарищи, мы не авторы. Конкретные пути ищите сами. Мне не нравится то-то и то-то, но это мое личное мнение, и вы можете меня не слушать, это ваше право, думайте сами. Понял, наконец, как идет разговор? И при этом мольбы: не губите книгу, не подставляйте ее под удары.
Так какого ты, брат мой……… от меня хочешь? Что я тебе могу еще, так сказать, сообщить? Я писал тебе возможные варианты, чтобы ты знал, к чему надо быть готовым в худшем случае. Тов. Н не нравятся умертвия, тов. НН — колорит, тов. ННН — сумасшествие, и все они не согласны друг с другом, но согласны в одном: надо смягчить, светлее сделать, не так мрачно и пр. И вот печальный вывод, брат мой. Мало написать хорошую книгу. Надо еще за нее подраться.
А в остальном, прекрасная маркиза, все так себе. [271] Прислать тебе экземпляр я, естественно, не могу: их было три, один у Касселя, другой у художника, третий у жюри конкурса. Я доходчиво излагаю, понятно? Что касается «8зПГ», то я таки его подправил, а лучше или хуже получилось — не знаю, то есть знаю, что хуже, но в приемлемых ли границах — бог ведает. Я, брат, уже совсем дошел. На работе гонка — к съезду, драка — увольняли одного хорошего парня, так мы здесь с ног сбились, насилу отстояли, ежедневно — лопни, а выдай страницу перевода с японского и т. д. Я запыхался немного, понимаешь ли. И еще кутерьма с «8зПГ» и с «СБТ», и всё это как-то втиснулось в две-три недели. И дома еще в дополнение ко всем радостям домработница женится и уходит.
271
Вариация слов песни «Все хорошо, прекрасная маркиза» (П. Мисраки, Ш. Паскье, А. Блюм; рус. текст А. Безыменского).
Ну, сейчас легче станет. Да мы железные, отдышимся.
Ну, будь здоров. Целую всех, жму руку, Арк.
Дорогой Бобкинс!
Получил твою бандероль. Мне очень понравилось, и сейчас же позвонил Касселю и сел обрабатывать стилистически. Впрочем, обработка свелась к тому, что я кое-что добавил, кое-что поприумял, так что в основном всё осталось, как у тебя. Сейчас перепечатал и сегодня, наверное, отнесу в Детгиз.
Там, кстати, опять для нас неприятности. Какой-то идиот выступил якобы против упоминания в научной фантастике о военных. В крайнем случае нам придется превращать Быкова в бывшего капитана, взятого в УМПС из начальников транспортного отдела геологического сектора в Казахстане. Но я еще не уверен. Посмотрим.
Целую, привет Адочке поцелуй маму твой Арк.
Здравствуй, Бобкинс.
Прости, что задержался с ответом. Был весьма занят — большая задолженность по переводу. Вот окончу этот перевод и баста. Больше переводить не буду.
Есть новости.
а) Есть указание безусловно и безоговорочно убрать из всех НФП книг, связанных с атомной энергией и космическими перелетами, военных. Ни одной папахи, ни одной пары погон быть не должно, даже упоминание о них нежелательно. Поэтому мы, посоветовавшись с Касселем, быстро, двумя-тремя смелыми мазками перекрасили Быкова в демобилизованного офицера, уже пять лет работающего зам. нач. по технической части колонны вездеходов штаба Туркестанского геологического округа. Это прошло, по словам Касселя (я еще не видел, это его редактура), совершенно безболезненно, образ почти не пострадал, всё остальное сохранилось в неприкосновенности. Так что не огорчайся. Кстати, пока больше никто не заикается о воскрешении мертвых, поскольку имеется конец «в другом ключе».
б) Месяц назад я бросил в пасть Детгиза «Извне». Бросил без особой надежды, потому только, что Кассель попросил что-нибудь небольшое для «Мира приключений». Результат потрясающий. Кассель и Андреев (помнишь, тот критик, с которым мы виделись у Касселя — ярый ефремовец и вообще наш) пришли в буйный восторг. Они говорят, что это много лучше многого, а ПЕРВЫЙ и ВТОРОЙ рассказы — вообще превосходны. Третий рассказ, как отдающий уэлсовским духом, необходимо изменить — чуть-чуть, в смысле поменьше ужасов и побольше дерзания человеческого. Я заикнулся было, что необходимо бы сначала закончить «СБТ», но они в один голос набросились на меня и заорали, что время не терпит, что «СБТ» уже вот-вот пойдет в производство, а вот «Извне» нужно срочно подготовить к редколлегии «Альманаха», для чего следует внести только упомянутые изменения. А «СБТ» Кассель заканчивает на днях и отдает мне на «добро», после чего, если к тому времени будут готовы иллюстрации, рукопись пойдет в набор и т. д.
Теперь я предлагаю вот что: А) дай на всякий случай еще один вариант «счастливого конца» к «СБТ» — старый мне понравился, но в том, что ты очеркнул и наметил в последнем письме, есть нечто более интересное. Б) Подумай — только подумай — над возможными изменениями в «Извне» и дай мне наметки. Учти, оба эти дела достаточно срочные.
Да, еще одна новость. Создается комитет научной фантастики при «Мосфильме», и Андреев предложил мне принять участие. Я сказал: а) Только с братом, и б) Надо подумать.
Вот всё. Напиши скорее соображения и второй вариант. Очень жду. Да расскажи, что там у вас с семейными делами.
Целую всех крепко, ваш Арк.
Дорогой Боб!
Только что отправил тебе письмо и вот пишу снова. За эти три часа произошли некоторые события, кои считаю своим долгом скорее довести до твоего сведения.
Я позвонил к Касселю (я часто звоню ему, так как до меня дозвониться трудно), и он сообщил мне, что секция научно-популярных фильмов Союза работников кино взялась за работу в области научной фантастики. Их делегация побывала в Голливуде и пришла в уныние от постановки этого дела т а м. По ее докладу отдано кем-то распоряжение заняться научной фантастикой у нас. Они обратились в поисках тем к Касселю, ибо он, оказывается, тоже в прошлом работник кино. Он выдал свой редакционный портфель, они смотрели и похваливали, пока не добрались до «СБТ». Тут они и остановились. Руководитель этой секции, Игорь Афанасьевич Васильков вызвал меня к себе, и я только что вернулся от него. Очень мило говорили, «он вдове толковал про долги и аренду, и какая вдова…» [272] Одним словом, нам предлагают: А) Передать секции сценаристов наш роман на экранизацию, или Б) Написать сценарий самим. Парашу о передаче права на экранизацию я с негодованием отмел. Думаю, ты похвалишь меня — я сказал, что если мы что-нибудь и предпримем, то это будет наш собственный сценарий. В душе я, конечно, уже загорелся этой идеей, да и ты, я думаю, тоже. Мы ничего не теряем, во всяком случае. Порядок работы: а) Мы подаем заявку — краткое изложение того, зачем нужен наш фильм и что он дает зрителю, б) В том случае, если заявка будет принята, мы пишем либретто — двадцать страниц с изложением сюжета и выигрышных научных мест. В том случае, если либретто будет на секции утверждено и войдет в годовой план кинопроизводства за подписью министра, мы получаем аванс и пишем сценарий, в) В том случае, если сценарий будет принят, мы получаем пятьдесят процентов еще и начинаем войну с режиссером. Вот и всё.
272
Песенка рыцаря и шута из «Айвенго» В. Скотта, перевод песни Ю. Ременниковой.