Неизвестный фактор (Романы)
Шрифт:
На нем больше не было почти фантастического костюма, предназначенного для Бара Пикласа, весьма богатого человека. И кожа его стала гораздо темнее. Штаны из выглядящей как сталь ткани, видимо, эластика, почти так же плотно облегающие тело, как и сама кожа. На ногах было что-то мягкое, как бы сделанное из тряпок, но на толстой тускло красной подошве, а верхняя часть этой обуви была прострочена яркими красными нитками вдоль каждого пальца.
Через плечи шли два узких ремня; они перекрещивались на груди и скреплялись тут серебряной пластинкой с ладонь величиной, в которую были вставлены камни, подобранные по оттенкам от глубокого красного до блестящего оранжевого. На плечах его были широкие полосы, тоже серебряные; на одной были только красные камни всех оттенков, на другой — от желтого до оранжевого цветов. Эта одежда показалась Бару какой-то иноземно-варварской, хотя и выполненной весьма изящно, и он, конечно, никогда не видел такой.
Движение в груде камней в руинах заставило его нырнуть за монолит, стоящий рядом с ним на вершине холма. Он впервые сообразил, какую совершает глупость, так открыто показываясь здесь. Что-то перебегало от укрытия к укрытию среди камней, но так проворно, что Бар не мог ничего разглядеть. Он не был даже уверен, что это гуманоид.
Его одежда явно не предусматривала никакого оружия. Встав на колени позади камня, Бар начал осматриваться, нельзя ли чем-то вооружиться. В конце концов он зажал в руке небольшой камень. Обычный клиент Мастера снов готов к природе сновидения, поскольку сам ее заказывал. Но Бар должен был принять программу, составленную Осдейвом и вложенную в псевдо-Юхач. Поскольку он не знал, чего ожидать, кроме неприятностей, то вполне возможно, что как раз сейчас эти неприятности и двигаются к нему.
Глава четвертая
Он здесь не один… Бар глубоко вздохнул, так крепко сжав камень, что его грубая поверхность врезалась в кожу пальцев. Один прятался за двумя стоящими друг на друге камнями, а другой передвигался с такой же скоростью вправо, исчезая раньше, чем Бар мог заметить что-либо, кроме пронзительно-синего цвета, быстро мелькнувшего среди камней.
Он почему-то знал, что они охотятся за ним. Видимо, Осдейву нравился такой тип возбуждения, и он из-за болезненности в последнее время выбирал для себя во сне охоту и сражения.
Бар взглянул через плечо на цепочку курганов-холмов, уходящую к далекому горизонту. Может быть, следовало бы отступить к северу, раз он уверен, что эта игра в прятки будет смертельной. Но это только затянет действие, заложенное в сон. Нет, он останется на месте до тех пор, пока опасность не станет слишком сильной, что он не сможет управлять ею.
Возможно, они потеряли его из виду, но были достаточно нетерпеливы, чтобы искать его, и двинулись дальше, к открытому пространству. Там, на некотором расстоянии друг от друга, но на одной линии, встали трое странных, неподвижных, как статуи, существа, словно эта неподвижность могла скрыть их присутствие.
Космический путешественник Бар давно потерял способность удивляться какому-либо отличию от его собственного понимания норм. Но эти создания были достаточно необычны и привлекали его внимание.
Об их размерах трудно было судить на расстоянии, однако он решил, что эти трое выше его ростом. И это были птицы или, по крайней мере, птицеподобные. Их тела на длинных тонких ногах были покрыты ярким синим или зеленым оперением (один зеленый и двое синих) с пучком пышных хвостовых перьев. Головы были необычно крупными, с высоким гребнем из перьев, большими глазами и смертоносными по виду клювами, похожими на короткие мечи. Эти громадные головы сидели на длинных гибких шеях с чешуйчатой кожей вместо оперенья.
В них не было решительно ничего привлекательного. Кроме того, Бар точно знал, что был предметом их охоты, что они смертельные враги всего человеческого рода.
Теперь они уже не были неподвижными. Зеленый чуть опустил голову и вытянул шею, указывая направление, где притаился Бар. Человек начал подозревать, что его задержка здесь была ошибкой. Но скорость, с которой птицеподобные пересекли развалины, внушила ему уверенность, что попытка к бегству окажется для него роковой.
Не так ли умерли те пятеро? Охотились ли за ними — может, не эти оперенные чудовища, а какие-нибудь другие враги? Он вспомнил предупреждение Фустмэм: он в любой момент может проснуться…
Зеленая птица сделала летящий прыжок, который поднял ее над камнями и перенес на вершину ближайшего к ней холма чуть ниже того камня, за которым укрывался Бар. Нечего разыгрывать героя, самое время проснуться.
Но в ответ на его приказ произошло не исчезновение угрожающих ему охотников, а мерцание в воздухе. Рядом с монолитом, укрывшим Бара, в землю глубоко вонзилось копье; его древко дрожало от силы броска.
Рука Бара инстинктивно схватила копье. И в то же время с севера раздался крик. Голова зеленой птицы резко повернулась; она напряженно всматривалась туда, откуда раздался крик.
Бар вытащил копье из земли, но мозг его занимала одна мысль — требование прекращения сна не сработало!
Он взвесил копье в руке. Значит, вот оно как! И вполне может быть, что его, Бара, забыли здесь, а псевдо-Юхач, приведшая его сюда, не смогла его вытащить. Но его упорный отказ быть убитым взял верх. Кто-то бросил ему оружие, пусть даже такое жалкое против размеров врага. И кто-то отвлек внимание птиц…
Бар огляделся вокруг, пытаясь одновременно не выпускать из виду птиц и обнаружить того, кто пришел ему на помощь, хотя бы и ненадолго. В этот момент зеленая птица издала первый звук, который Бар услышал от нее: пронзительный, душераздирающий визг. Затем она взлетела прямо с места в воздух и приземлилась уже на другом холме.
Птица казалась бескрылой и вроде бы не могла лететь, но чудесный прыжок перенес ее на другой холм, ближе к Бару. Птица больше не следила за Баром, а смотрела на север.
Хотя Бар боялся отвести глаза от двух других птиц, оставшихся пока в развалинах, ему хотелось знать, кто или что теперь пошло в атаку.
Тело птицы напряглось и потом чуть согнулось. Бар был уверен, что сейчас последует третий прыжок. Если так, то птица чуточку запоздала со своим решением: что-то закружилось в воздухе. Длинная веревка с грузами на концах щелкнула по ногам птицы как раз под телом и скрутила их. Птица разразилась яростными воплями, голова ее дергалась вверх и вниз и рвала веревку своим страшным клювом. Пока она корчилась на земле, закружилась вторая веревка, обмоталась вокруг шеи птицы, полностью опрокинула ее и прикрутила ее голову к телу.