Неизвестный Хейнкель. Предтеча реактивной эры
Шрифт:
Действительно, сейчас Эрнсту было очень тяжело. Он чувствовал, что его независимости приходит конец. Все его нутро восставало против этого рокового для него шага. Безвыходность терзала его.
Прошло всего несколько дней, и на полосу заводского аэродрома приземляется самолет высокопоставленного генерала из Берлина. В кабинете Эрнста генерал начал без обиняков:
— Я слышал, что вы не желаете идти с нами. Лично я симпатизирую вам.
— Я в восторге от этого, — вызывающе заметил Эрнст.
— А я не в восторге, — в тон ему парировал генерал. — Это не ваша личная проблема. Я солдат, которому
Эрнст моргал своими подслеповатыми глазами, прикрытыми круглыми стеклами очков. Его прилизанные волосы на голове чуть приподнялись, а голова наклонилась вперед, прикрывшись длинным носом. Он будто принял боевую стойку носорога, а в это время лихорадочно соображал. Но эта пауза длилась всего пару десятков секунд:
— Хорошо, я согласен! Но где будет расположен новый завод, какая должна быть его производительность и когда он должен быть готов?
— Вы можете сами найти площадку для завода, но она должна быть недалеко от Берлина. Завод должен выпускать сто Не-111 в месяц. Что касается срока его ввода, то он желателен скорее сегодня, чем завтра.
Эрнст решил, что в его интересах действовать незамедлительно. После отлета генерала он позвонил своему представителю в Берлине, а затем архитектору, который проектировал завод в Маринехе. Попросил обоих искать площадку для нового завода.
Лучшее место оказалось рядом с Ораниенбургом — его связывала с Берлином электричка. Но архитектор Римпль доложил, что там нет источников питьевой воды. Эрнст решает сам взглянуть на эту местность. Перед ним до горизонта простирались частично покрытые деревьями холмы, чередующиеся с невозделанными лугами — дикая брошенная земля. Он пытается вообразить здесь новейший авиационный завод с тысячами рабочих, и у него начинает кружиться голова.
Потом они с Римплем смотрели и другие варианты площадок для завода, и опять военные из Берлина напоминали им, что на случай вражеских атак с воздуха корпуса будущего завода должны быть рассредоточены и отстоять друг от друга на километры.
— Но это приведет к значительному удорожанию продукции, — предупреждает Эрнст.
— Не волнуйтесь о стоимости машин, это же не ваши деньги, — напоминают ему.
Вскоре в полях под Ораниенбургом нашли большие пласты воды на глубине всего шести метров, и эту площадку для нового завода стали прорабатывать. Теперь, когда у Эрнста будет три завода и один из них рядом с Берлином, он всерьез начал думать о размещении в нем своего главного административного центра. Тут уж нельзя было обойти главного архитектора «Нового Берлина» Альберта Шпеера, который работал
Эрнст нашел Шпеера в его студии, заваленного работами. Они говорили только о новом заводе в Ораниенбурге. Но Шпеер однозначно дал понять, что в Берлине не найдется свободного места для административного центра Хейнкеля. Затем он с гордостью показал Эрнсту макет будущего Берлина, каким он видится Гитлеру и ему. От увиденного Эрнст был воодушевлен не меньше, чем сам Шпеер. Но Эрнст не удержался и спросил:
— А кто за это все будет платить?
— Платить? — недоуменно повторил Шпеер. — Наверняка тот, кто все это заказывает.
Уже тогда Эрнст почувствовал расположение к этому раскованному художнику, творящему в своей башне из слоновой кости и отгородившемуся от проблем реального мира. Через несколько лет Альберт Шпеер по выбору Гитлера станет министром вооружений Германии и будет часто наведываться к Хейнкелю. Окажется, что оба они любят быструю езду на автомобиле. Для гонок вдвоем, каждый на своем гоночном коне, Эрнст предоставит взлетно-посадочную полосу заводского аэродрома. Но Шпеер никогда не мог признать, что автомобиль Эрнста был резвее.
Работать над планировкой нового завода Эрнст мог позволить себе только ночами. Архитектор Римпль приносил готовые варианты, технологи завода в Маринехе постоянно консультировали Эрнста по части организации серийного производственного процесса. В результате вырисовывался, наверное, самый совершенный авиационный завод в мире. Он так органично вписался в местный ландшафт, что даже отдельные крупные деревья удалось сохранить.
Завод был разделен на две отстоящие друг от друга территории. На первой расположились восемь цехов: входящих материалов и готовых изделий, сборки фюзеляжей, крыльев и шасси, предварительной стыковки агрегатов. Здесь же располагались вспомогательные цеха: гальванический, малярный, склады, теплостанция, пожарное депо, бензохранилище и гаражи. И на этой же территории находился учебный центр с общежитием для учеников и главное административное здание.
На второй территории, примыкающей к заводскому аэродрому, находились главный сборочный цех, цех предполетной и послеполетной подготовки, тир и склад готовых самолетов. Впервые на авиационном заводе была построена новейшая система бомбоубежищ. А система маскировки могла по команде изменить облик завода до неузнаваемости.
Рядом с новым заводом возник целый городок из 1200 двухэтажных домов для рабочих, зданий муниципалитета, школы, театра, гостиницы, кинотеатра и коммунальных служб. Стадион с корпусами спортивного центра был рядом с большим крытым плавательным бассейном.
Через год и три месяца после решения о строительстве, 4 мая 1937 года, авиационный завод в Ораниенбурге был торжественно открыт и начал поставлять в войска бомбардировщики Не-111. Это был день Эрнста Хейнкеля! Он построил этот завод с нуля и вложил в него весь свой опыт, знания и достижения мирового самолетостроения.
На праздничную церемонию прилетели Мильх и целая толпа высших офицеров Министерства авиации и воинских частей, местных партийных боссов и приглашенных коллег промышленности. Здания у аэродрома были украшены свисающими красными полотнищами с черной свастикой в белом круге и красными гирляндами.