Неизвестный Лангемак. Конструктор "Катюш"

Глушко Александр Валентинович

«Характеристика

На главного бухгалтера

Управления Уполномоченного

Министерства Заготовок

СССР по Павлодарской обл.

Лангемак Елену Владимировну

Тов. ЛАНГЕМАК Е.В. рождения 1901 года, по национальности русская, – беспартийная, образование среднее, соцпроисхождение из дворян.

В системе Министерства Заготовок работает с

1941 года. С 1941 г. по 1944 год работала в Управлении Уполномоченного Министерства Заготовок Кагановичесского района в должности Зав. учетом, к работе относилась честно и добросовестно. В 1942 году была награждена значком «Отличник Заготовок».

В 1944 году

как опытный и хороший работник была переведена в областное Управление Уполномоченного Министерства Заготовок на должность начальника сектора учета и отчетности, в 1946 году Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 6-го июня 1945 г. награждена медалью «За доблестный труд Великой Отечественной войне 1941–1945 г.г.» Доверие свое оправдала, к работе относилась исключительно честно и добросовестно.

11-го мая 1946 года переведена на должность главного бухгалтера.

Тов. Лангемак инициативная, хорошо знает систему заготовок, пользуется авторитетом среди заготовительных организаций, а также среди коллектива, дисциплинированная, является активным общественным работником.

21/V-46 г. Уполномоченный Министерства Заготовок СССР по Павлодарской обл. п/п /Кижаев/»9

Эта характеристика была подписана Уполномоченным Министерства заготовок СССР Кижаевым в тот период времени, когда в Москву было послано представление на пересмотр дела Е.В. Лангемак, прожившей в Павлодаре на четыре года больше назначенного ей срока. Однако это ситуацию никоим образом не изменило, и Елена Владимировна была вынуждена работать в Павлодаре до начала реабилитации…

Источники и комментарии:

1 «Постановление на арест Е.В. Лангемак от 28.04.1938», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 1.

2 «Ордер № 2697 от 28.04.1938», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 2.

3 Если прочитать протокол обыска на квартире, то ни о каких фотографиях в нем речи не идет, там указан только паспорт МР 662017 («Протокол обыска на квартире Е.В. Лангемак от 29.04.1938», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 3.). Фотоальбом всплывает позже, когда речь идет об уничтожении изъятых при аресте документов («Акт № 2114 от 26.08.1939», ЦАФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 14.). В этом

Акте написано: «фотоальбом и фото уничтожить, как не имеющие отношения к делу и не представляющие ценности…»Однако после конфискации папки с фотографиями и папки с перепиской во время ареста Г.Э. Лангемака и фотоальбома с отдельными фотографиями при аресте Е. В. Лангемак в 1999 мне все же удалось получить из ЦА ФСБ РФ несколько фотографий и две похвальные грамоты.

4 «Протокол допроса обвиняемой Лангемак Елены Владимировны от 01.06.1938», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 8, 8об, 9. Орфография и пунктуация подлинника.

5 «Протокол об окончании следствия арестованной Лангемак Елены Владимировны от 02.09.1938», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 10.

6 «Выписка из протокола Особого совещания при народном комиссаре внутренних лед СССР от 13.10.1938», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 12.

7 «Интервью с младшей дочерью Г.Э. Лангемака – М.Г. Беляниной, записанное 23.07.2003 в г. Павлодар (Казахстан)», рукопись, архив автора.

8 «Заявление Ю.А. Камневой на имя Л.П. Берии от 27.04.1939», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, лл. 15, 15об, 16, 16об.

9 «Характеристика на главного бухгалтера Управления Уполномоченного Министерства заготовок СССР по Павлодарской обл. Лангемак Елену Владимировну от 27.05.1946», ЦА ФСБ РФ, архивно-следственное дело № Р-3641 (18844) Лангемак Елены Владимировны, л. 23.

Глава четырнадцатая Продолжение расправы

В канун расстрела И.Т. Клеймёнова и Г.Э. Лангемака в партком НИИ-3 начинают приходить «сигналы» на В.П. Глушко. В частности, бывший сотрудник РНИИ (как он сам подписался под своим «сочинением») И.М. Панькин оставил «воспоминания» об отношениях В.П. Глушко с Н.Я. Ильиным: «…ГЛУШКО был в близких отношениях по работе с ИЛЬИНЫМ, который все время его поддерживал и создавал авторитет как лучшего работника и ведущего большую оборонную работу, а также не обидел и с зарплатой: в 1932 г. он ему платил 1250 рублей в месяц. Работу ГЛУШКО вел безответственно, тратя государственные деньги бесполезно, как заказчик сложных деталей на стороне и когда их изготовляли они были после не нужны…»\'1

А пока идет следствие… В НКВД уже допросили, осудили и расстреляли руководство НИИ-3, а в Институте начальник отдела А.Г. Костиков, ставший и.о. главного инженера, собирает «общественность» и вместо ИТС устраивает разбор «вредительской деятельности В.П. Глушко». Чтобы результаты и этого разбора доставить потом в НКВД.

13 февраля 1938

г. начинается первое заседание. Его участники2 обвиняли В.П. Глушко в неправильном расположении форсунок на двигателе ОРМ-66, в не исправлении различных замечаний по конструкции камеры сгорания, в нетерпении к критике, в нежелании выполнять общественные нагрузки, в приписках себе чужих заслуг и многом, многом другом.

Отдельным пунктом стоял вопрос о связях Валентина Глушко с «врагами народа» Иваном Клеймёновым и Георгием Лангемаком.

Ф.Н. Пойда говорил о том, что среди вопросов, стоящих на Бюро ИТС, должен стоять и вопрос «о профчленстве, о кассе взаимопомощи, о сотрудничестве с ЛАНГЕМАК в написании книги, которая должна быть секретной…».

Л.С. Душкин утверждал, что «неверна постановка работы исключительно на стенде, без создания специальной опытной лаборатории, игнорирование научно-исследовательской работы, что прикрывалось ЛАНГЕМАК и КЛЕЙМЕНОВЫМ…».

Сводя счеты с более талантливым, чем он сам, В.П. Глушко, Н.В. Рохмачев пошел еще дальше: «Вызвал меня КЛЕЙМЕНОВ по вопросу грубого отношения к ГЛУШКО, когда я не соглашался с ним по работе. ГЛУШКО не обращал внимания на предложения рабочих…»

Вспомнил старые обиды на руководство Института и В.И. Дудаков: «В свое время лишь для ГЛУШКО была создана обстановка для работы КЛЕЙМЕНОВЫМ и ЛАНГЕМАКОМ– «сколько хотел – столько и строил», – слова т. Слонимера. Следует также отметить не чуткое отношение ГЛУШКО к людям, с которыми он работал..»

Говорили и другие: Андрианов, Шитов, А.С. Косятов, Н.Г. Белов… Все обвиняли и уличали В.П. Глушко в просчетах и ошибках. Обвиняли и ставили «на вид». Потом, вынеся еще несколько решений о срочном возмещении денег в кассу взаимопомощи и напоминании о том, чтобы В.П. Глушко не забывал о своих общественных обязанностях, перешли к заочной расправе над уже расстрелянным руководством НИИ-3.

В.И. Дудаков поставил на «обсуждение бюро ИТС вопрос об отношениях и связи ГЛУШКО с вредителями ЛАНГЕМАК и КЛЕЙМЕНОВЫМ.

Симптоматичен тот факт, –продолжает военинженер 2 ранга, – что ГЛУШКО воздержался от выступления на активе Института при обсуждении вопроса о вредительстве в Институте. Не сделал он этого и позднее ни устно, ни через печать…»

И только теперь, в конце этого собрания, «прижатому к стенке» и морально измотанному В.П. Глушко дают, наконец, возможность объяснить свое нежелание выступать против своего друга. Ему ничего не оставалось другого, как произнести эти слова: «Признаю своей ошибкой, что я не заявил во время о своем отношении к ЛАНГЕМАК…»

Тут встревает все тот же В.И. Дудаков и добавляет фамилию И.Т. Клеймёнова. Но В.П. Глушко не слышит его и не спеша, обдумывая каждое слово, продолжает: «Должен признаться, что я ЛАНГЕМАК до самого последнего момента верил и для меня было полной неожиданностью, что он оказался вредителем. Книгу Глушко-Лангемак начали писать втроем: ПЕТРОПАВЛОВСКИЙ, ЛАНГЕМАК и ГЛУШКО. После смерти ПЕТРОПАВЛОВСКОГО работу над книгой продолжал я и ЛАНГЕМАК. Относительно солидарной ответственности, о которой говориться в предисловии, должен сказать, что это предложил ЛАНГЕМАК, сославшись на книгу ОКУНЕВА и ШАПИРО. За все время я не обратил внимания на секретность помещенного материала, так как ЛАНГЕМАК ссылался на патентные источники. Я не всегда приводил ссылки на литературные источники в этом моя ошибка…»

Так ничего и не добившись от В.П. Глушко: ни гневных эпитетов, ни извинений в политической близорукости, «общественность» в лице В.И. Дудакова продолжала нажимать: «Считаете ли Вы нужным послать в печать письмо о своем отношении к вредителю, с которым Вы писали книгу?»Тяжело вздохнув, В.П. Глушко ответил: «Да, я думаю это сделать…»Но В.И. Дудаков не унимался: «Л почему до сих пор не сделали?»Создавалось впечатление, что от В.П. Глушко все ждали какого-то очень важного признания, но В.П. Глушко, считавший Г.Э. Лангемака и И.Т. Клеймёнова честными людьми и своими учителями, твердо решил разочаровать своих «жаждавших крови» сослуживцев: «Я все время опоминался…»Разочарованный подобным «признанием» Ф.Н. Пойда решил поставить жирную точку в конце первого заседания: «Читая книгу ЛАНГЕМАК и ГЛУШКО можно по страницам проставить номера объектов и получится полная картина работы Института, как Вы на это смотрите?»Каков вопрос, таков и ответ. Уставший В.П. Глушко посмотрел на Ф.Н. Пойду и, усмехнувшись про себя только что услышанному бреду, ответил: «Так как я в артиллерии недостаточно компетентен, то не обратил внимания на главы, написанные ЛАНГЕМАК. В своих же главах я писал в общем плане постановки проблемы, без указания подробностей…»А что еще можно было ответить на это? То, что я писал, я знаю… Что же касается Г.Э. Лангемака, разбирайся с ним сам, только я сомневаюсь, что у тебя это получится… Кто ты и кто Г.Э. Лангемак?..