Неизвестный Юлиан Семенов. Умру я ненадолго...
Шрифт:
Просить, чтобы им оплачивали эти издания, как издания печатные.
2. Поддержать предложение академика Лихачева, но добавить туда пункт о том, чтобы сделать автомобильную дорогу Ленинград — Москва национальным памятником имени Радищева.
Спасибо за внимание.
(Аплодисменты.)
ВЫСТУПЛЕНИЕ НА СЪЕЗДЕ СОЮЗА МОЛОДЫХ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ В 1990 ГОДУ
На трибуне предприниматель Артем Тарасов
Юлиан Семенов встает со своего места в Президиуме и говорит:
— Не кажется ли вам, что ставя так вопрос, мы все возвращаемся к началу царствования Романовых: «Дай нам царя!»
А. Тарасов (растерянно):
— При чем здесь царь?
Ю. Семенов:
— При всем прекрасном, что происходит, единственное, что меня тревожит, — это наше рабство: «кто нас защитит?!» Никто нас не защитит! Сами должны защищаться! (Аплодисменты.)
Ю. Семенов с трибуны:
Ельцин, Сталин… Хватит! Давайте пригласим Ельцина, — мне, как писателю, будет очень интересно его послушать, — но не надо царя-батюшку искать! Самим надо действовать.
В России есть две традиции — Радищева и Хомякова, так вот хомяковская традиция: немедленно все царя ищут. «Давайте Михаилу Сергеевичу позвоним, давайте Ельцина позовем». Не в этом дело.
Здесь в зале сидит цвет не Агропрома, который распускать надо, а цвет агропромышленного комплекса страны, потенциал, из которого должны произрастать будущие руководители — несмотря на все наши трагедии, ужасы Сталина и брежневский застой.
Тарасов затеял демократическую бузу — это хорошо. Но сейчас говорят: «Вся власть Советам!», а я против! Мы не можем сейчас давать всю власть Советам, потому что в Советах народных депутатов сидят люди, получающие 110 —140 рублей в месяц. Они — нищие! Когда они видят заработки кооператоров, они хотят купить у рекетеров пистолет... (Смех в зале.)
И я их понимаю. Я сейчас читаю Ленина 21—22 гг. У него разрывалось сердце — он подошел к великой проблеме, к ответу на нее, а мы ее все время обходим.
Его письмо ко Льву Борисовичу Каменеву по поводу Наркомвнешторга: «Тов. Каменев, мы нашу советскую сволочную бюрократию не поломаем до тех пор, пока не начнем платить чиновнику тандему» (процент)… Провел миллион золотых рублей в Госбанк — получи через год сто рублей золотом премию…
Представьте, сказать об этом Гостеву — министру финансов — у него раз — и инфаркт! (Смех в зале.) «Как это, давать процент? Мы что, с ума сошли?!» Буржуи умеют платить, а тут все скопидомствуют: «Только бы не уплатить!», «Только бы не дать!»
Кооператор может выплатить премию, а у вас, у директоров, руки развязаны, чтобы рабочему или инженерии платить?
Опять алаверды к Ленину: «Если мы станем обществом цивилизованных кооператоров, мы построим социализм».
У нас 350 тысяч нормативных актов! В нормативе 28 года сказано: «Поднимите правую руку», в нормативе 33 года сказано: «Опустите левую руку». Так человек работать не может! Давайте ставить вопрос не о Ельцине, а о том, чтобы Рыжков вошел в Президиум Верховного Совета с предложением об отмене этого ужаса, который загоняет всех нас и меня, как президента совместного советско-французского предприятия, в камеру, в бур?! Бур знаете? Тут все молодые больше, никто через лагеря не проходил. Пока... (Смех в зале, аплодисменты.)
Спаси Господи, если придется. Тогда, значит, мы свой единственный шанс, — который мы благодаря Перестройке и XIX партийной конференции получили, — упустили и этого нам наши дети и внуки не простят! Это последний шанс. Второго не будет.
Вернее, третьего. Первый нам дал Ленин, которого мы предали. Я говорю это серьезно. Случись все это десять лет назад — нас бы погрузили в трясину, посажали бы, «Семенова — к стенке, Орджоникидзе — тоже». (Смех в зале.)
Отреклись бы мы еще до того, как петух второй раз пропел. Но сейчас возник Китай — великая держава. Я там был в 1968 году, когда возвращался от партизан Южного Вьетнама и освобожденных районов Лаоса. Меня потрясли их «газики».
На старых машинах было написано «Автозавод имени Молотова». А на новых, где надпись изменилась на «Горьковский автозавод», соседствовала надпись по-китайски: «Из этой машины выжит ее ревизионистский дух». Это был разгар культурной революции — казарменный коммунизм, ужас!
37-й год, только на 800 миллионов людей больше. Потом я приехал в Китай в 1985 году, перед Женевской встречей, и это было поразительно! У них свобода предпринимательства, и страна идет вверх. А мы все батек себе выбираем!
Вот сейчас говорят, в стране нет валюты. Это ложь. Ее миллиарды!
Туризм. Для тех, кто не живет в закрытых городах (закрытые города — это позор страны, их надо открывать), нам надо открыть наши дома, квартиры. В Болгарию приезжает 6 миллионов туристов. Да, у нас с едой плохо, да, у нас колбасы нету — в Москве есть пара сортов, а в других городах мы знаем, какая трудная ситуация с магазинами.
Давайте организовывать местный туризм и расселять американцев, англичан, французов у местного населения — инженеров, рабочих, кооператоров и угощать их едой на кухне. Дайте им свободу передвигаться! Если мы получим с вами 10 миллионов туристов, то каждый оставит 1000 долларов, это за миллиард, а он нам с вами так нужен…
Возьмите, посмотрите, кто занимает первые этажи в ваших городах: «Вторбумснабгумгермермудмудглавначпупс»! (Смех в зале.)