Некая магическая невезуха
Шрифт:
Цапнув Индекс под ручку, я направился в сторону Академ-сити, но тут, ожидаемо, появилась летучая детская игрушка. Оная, изрядно противным голосом с консайским акцентом, оповестила присутствующих что: тщетны все потуги, Урсуле Аквинес в секте Амакуса будет теплее и вкуснее чем в римлянской, а все присутствующие — дурачьё.
На последней сентенции некие неназванные добры-молодцы расковыряли асфальт под Урсулой и утащили её в неизвестном, канализационном направлении.
Сцена последовавшая за этим изобиловала стенаниями “что же делать”, объяснениями из-за
Тем временем на притеатральной площади прибыло девиц в балахонах. Прибывшие деловито оградили постурсульную дыру и разбили палаточный лагерь.
А “высшее командование” в лице Агнес, Стейла и Индекс, и, “наемный, но молчаливый специалист”, в моей роже решали второй пункт главного вопроса. Конец поиску положила Статья, оповестив о “карте паломника” и тыча пальцем в какую сторону нам надлежит воевать.
Агнес-ходулистка, вняв мудрости Индекс, намылила группу своих сотрудниц проверить, оцепить и не пущать. Народ рассосался, я же банально сел медитировать, любоваться на малолеток в душе у меня сегодня не было никакого желания.
Через пару часов некая римлянская сотрудница оповестила, что амакусовцы предаются безудержному веселью и прочей непотребщине в ближайшем парке атракционов. Туда мы всей компанией и направились.
Стейл перед входом на условно-вражескую территорию впихнул мне англиканский крестик, без объяснений, на хрен мне оный сдался. Впрочем “нахрен” я знал и без него, так что последовал за боевыми сектантками без лишних вопросов.
После проникновения на территорию парка началась невнятная “битва”, полная пафоса и бессмысленности, группу амакусовцев после нескольких “па” ритуальных танцев банально скинули на меня..
Стейл прихватил Индекс, и сопровождаемый жестовыми обещаниями мучительных кар, если не доглядит, скрылся вместе с монахинями.
Я же подбежал к узнаваемому по канону арочному коридору и, раскрутив цепочку отправил преследователей отдыхать, в чем их любовь к холодному оружию мне изрядно помогла, духу заряда — одно удовольствие работать. Отправив “отдохнуть” еще пару типов, включая канонную девицу, я наконец, дождался Урсулу.
Нацепил на неё англиканский крестик, и, пока было время, в приказном порядке наказал держаться рядом с англиканами, буде кто начнет оттаскивать — визжать, сопротивляться и звать на помощь.
И тут на центр обозреваемой нами площади, пафосно отплевываясь кровью, прилетел Стейл. Поручив нам с Урсулой бежать нафиг, чем я бы, возможно, и воспользовался, но не успел.
Здание через площадь обзавелось дыркой, в дырку пролез хрен. Хрен был дурацки причесан, пафосен, консаист акцентом и держал на плече погано перекрученный железный лом. Пока он пафосно тащился к нам, из переулка появилась Индекс, да и Стейл начал отлипать от брусчатки. Не став дожидаться хреновых откровений, шепнул Стейлу “бей мне в спину” и героически побежал с хреноборческими целями.
Хрен
Огненный вал за спиной успешно лапой развеялся, Стейл обляпывал хрена своими стикерами, я же оповестил присутствующих о англиканскости Урсулы, тыча пальцем в надетый крестик. Стейл морщился, но не выступал, Индекс тем более не возражала.
К ней я и подошел, попросив держатся в сторонке и приготовиться петь “на всякий случай” одну из известных мне литаний.
На площадь тем временем вынесло двух римлянских сектанток, в приказном порядке потребовавших “выдать Урсулу Аквинес”. Я удивленно на них поглазел, потыкал пальцем в англиканский крестик и получил занозу в плечо, от тащимого одной из сектанток “взрывного колеса”. Вспомнив любимую песенку, последний раз на сегодня разрядил оба электрода родимого тазера, по одному на рыло, в невежливых дам. Магнус, молчавший весь их монолог, сделал вид что думает, очевидно решая, что же делать.
Тем временем на площадь вломилась ходулистка с группой поддержки, и завела со Стейлом диалог, на тему “нам пофиг на ваши англиканские кресты, отдайте девку и мы вас… ыыыээх… не больно зарэжэм”.
Я же, отпальцевав Индекс “начинай” распустил пояс-цепь, для достоверности искря уже обычным шокером. Ну а с начала “песнопения” стал банально выкашивать заряженной цепочкой “сестер битвы”, дух заряда, в потенциале, тут и локальную грозу мог устроить.
Агнес стала елозить лапками по своему металическому посоху, но была жестко обломана — литания Индекс собственно и состояла в том, чтобы гасить “магические” проявления. Стейл кстати, судя по увиденной мной краем глаза обиженной роже, сие свойство песенки уже оценил. Так что ходулистка с нарастающим ужасом смотрела на прекрасного меня, проделывающего изрядную просеку в рядах её миньонов.
Добрался я до сей дамы, да и пробил ей от души двоечку в рожу — не фиг было надругиватся своим гардеробом над моими ранимыми чувствами — от прекрасного до разумного.
На этом эпическом акте ББПЕ битва, по сути, закончилась. Не оцепоченные дамы сбились в круг, а Стейл, после минуты общения с хреном, потащился освобождать амакусовцев. Впрочем хрен к нему вскоре присоединился.
Я же, подозвав Статью, на пару с ней стал любоваться звездным небом, отдыхая от надругательства над своей психикой.
По итогам же операции амакусовцы вошли в зону контроля англиканцев, римлянских выпнули на мороз. Индекс, по моей просьбе, пообщавшись с Урсулой, заверила окружающих в “ловушечной” природе расшифровки “Книги Закона”. Так что в Академ-сити вернулись поздно, но целые и в общем довольные.
На утро, кстати, приходила Каори, кланялась самурайски, предлагала в благодарность “все”, подозреваю — неприличное. Послал нафиг, в смысле “ничего не сделал, я просто очень хороший парень”. Вот её еще не хватало, и так тут от баб плюнуть невкуда.