Некоронованные короли Америки
Шрифт:
О деловой хватке Джонсона — владельца большого ранчо рассказал один из ведущих американских обозревателей Д. Рестон, наблюдавший за ним, когда президент проводил в Техасе рождественские праздники. «В прошлое воскресенье, — рассказывал Рестон в «Нью-Йорк таймс», — он проезжал в автомобиле по техасской автостраде мимо фермы, расположенной через дорогу от его собственной. Держа одну руку на руле, он поднял трубку президентского радиотелефона, вызвал управляющего своего ранчо и предложил ему прозондировать возможности покупки этой фермы. Однако это не все. Он захотел узнать, где сейчас находится управляющий, сколько минут ему потребуется, чтобы добраться до фермы, и сколько, чтобы вернуться назад. Он потребовал и получил доклад в 2 часа 45 минут пополудни — за 15 минут до того, как вылетел в Остин,
А вот еще одно свидетельство, принадлежащее техасскому соседу Джонсона. Тот рассказывает, как увидел Джонсона в декабре 1960 года на аукционе быков в Сан-Антонио. «Линдон стоял спиной, он был в широкополой шляпе, надвинутой на лоб, и очках, не похожих на те, которые обычно носит. Я подошел к нему, хлопнул его по спине и сказал: «Эй, Линдон». Он сердито взглянул на меня, отпрянул назад. «Тихо, — сказал он, — я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я здесь»…»
Президент активно участвовал в деловых предприятиях. «Линдон Джонсон знает цену деньгам, потому что именно ради них он упорно трудился всю свою жизнь», — утверждает глава техасского «Америкэн нэшнл бэнк» Миллер. «Вы не можете одержать верх над ним в какой-либо деловой сделке, — говорит он, вспоминая, как егб отец в начале 40-х годов покупал шерсть у Джонсона. — Линдон так торговался из-за цены, что отец как-то сказал ему: «Линдон, продавая шерсть, вы тратите больше времени, чем выращивая своих овец»».
Став президентом, Джонсон доверил большую часть своей собственности опеке различных юридических фирм.
Сюда относится «ЛБД компани», во владении которой находится телевизионная и радиовещательная станции, 5 тысяч акров нетронутых земель и скот, являющийся собственностью Джонсона. Ему лично принадлежат облигации, выпущенные муниципалитетом, дом на ранчо близ Джонсон-сити.
Чета Джонсонов владеет земельным участком в жилом квартале быстро растущего города Остина. Один из коллег Джонсона по предпринимательской деятельности рассказывает, что он купил эту землю в конце 30-х годов, заплатив по 300 долларов за акр. По его мнению, в настоящее время эта земля стоит 20 тысяч долларов за акр. Госпоже Джонсон принадлежит в Алабаме свыше 3 тысяч акров земли под строевым лесом и хлопком, доставшиеся ей в наследство. Во всяком случае, удалившись на покой, Джонсон ведет жизнь человека, весьма состоятельного.
Но не только земляческие связи и деловая хватка обеспечили Л. Джонсону в бытность его президентом поддержку могущественной техасской группы миллионеров. Главное — он последовательно отстаивал их интересы на протяжении всей своей политической карьеры. В Техасе никогда не забывают, что, когда в середине 50-х годов на Капитолии разгорелась жаркая схватка вокруг предложения передать богатые нефтью государственные прибрежные отмели Техаса в руки частных владельцев, сенатор Джонсон был среди тех, кто особенно настойчиво отстаивал интересы нефтепромышленников.
Приход техасца в Белый дом породил среди предпринимателей его родного штата новые надежды. Техасские богатеи собрали и передали президенту несколько миллионов долларов.
Мы говорили уже о том, что представители «молодых денег» особенно падки на высокие посты в государственном аппарате, не без основания видя в этом возможность дальнейшего увеличения своих богатств. К техасцам это относится в не меньшей степени, чем к предпринимателям Среднего Запада. Приход техасского политика на высший государственный пост в стране не был каким-то случайным или изолированным явлением. До появления Джонсона в Белом доме техасские миллионеры уже располагали солидными позициями в Вашингтоне.
Сид Ричардсон был близким другом Дуайта Эйзенхауэра. Когда летом 1952 года тузы американского финансового капитала искали фигуру, которой они хотели бы вверить руль государственного корабля, Сид Ричардсон, отложив в сторону все дела, вылетел в Париж, где Эйзенхауэр пребывал тогда в роли главнокомандующего вооруженными силами НАТО. В течение нескольких дней, живя в личных апартаментах генерала, техасский нефтяной магнат убеждал его включиться в борьбу за президентский пост, обещая всяческую поддержку. Для вящей убедительности он привез тогда в Париж коллективное письмо и других нефтяных баронов Техаса, поддерживавших
Не удивительно, что, став президентом, он пост министра финансов доверил управителю плантаций Вэггонеров Роберту Андерсону, а адвокат из Хьюстона Диллон Андерсон занимал при Эйзенхауэре пост личного помощника президента.
Мало что изменил и приход в Белый дом Джона Кеннеди. При нем одним из главных эмиссаров техасских миллионеров в Вашингтоне был Джон Коннэли-младший. В правительстве Кеннеди он получил пост военно-морского министра. Характерно, что и в правительстве Эйзенхауэра эту должность занимал представитель той же самой техасской группировки. Это отнюдь не случайно. Военно-морской флот — один из основных потребителей нефти. А нефть— фундамент богатств техасских миллионеров. Поэтому они особенно заинтересованы в том, чтобы держать в своих руках пост военно-морского министра.
Уход Коннэли с должности военно-морского министра, когда он решил возглавить администрацию Техаса, не лишил нефтепромышленников-техасцев тех позиций, которые они имели. Военно-морским министром был назначен техасский банкир Фрэд Корт, президент «Континентэл нэшнл бэнк оф Форт-Уэрт» в Техасе. Однако карьера Корта оказалась недолговечной. Летом 1963 года разразился скандал. Стало известно, как Корт использовал официальные бланки морского министерства для того, чтобы обделывать дела своей фирмы. Ему пришлось бесславно покинуть министерство.
Второе поколение дельцов Техаса
Мы только что упомянули имя Джона Коннэли, человека, одинаково хорошо известного и на поприще бизнеса и в кабинетах партийных политиков. Громкую всеамериканскую известность Коннэли получил как одно из главных действующих лиц далласской трагедии. Находясь в одной машине с Джоном Кеннеди, он был тяжело ранен, но после месячного лечения вновь вернулся в апартаменты губернатора Техаса. По сей день ни одно исследование, посвященное убийству президента, не проходит мимо вопроса — попала ли рикошетом в Коннэли пуля, ранившая Кеннеди, или губернатора поразила пуля из другой винтовки. Кстати, показания самого пострадавшего коренным образом разошлись с выводами комиссии Уоррена, официально засвидетельствовавшей, что пуля, тяжело ранившая губернатора Техаса, прошла перед этим сквозь тело президента. Коннэли утверждает, что дело обстояло не так. Однако, несмотря на то что он был одним из ближайших "очевидцев, что с мнением этого человека обычно считаются, на сей раз от его заявления отмахнулись. Причина этого достаточно веская. Ведь если признать версию Коннэли правильной, то придется согласиться, что выстрелов было не столько, сколько зафиксировано следствием, а больше и, следовательно, убийца был не один, а по меньшей мере двое, а то и трое.
Но так или иначе, а Джон Коннэли, личный друг Линдона Джонсона, министр в правительстве Кеннеди, а затем губернатор штата Техас, — фигура на американском политическом небосклоне весьма заметная. Однако широкой публике значительно менее известно, что Джон Коннэли не только и даже не столько политический деятель, сколько один из виднейших представителей техасских миллиардеров, человек, личное состояние которого делает его одним из богатейших предпринимателей Техаса.
Он родился в состоятельной техасской семье и по окончании юридического факультета одного из университетов, используя связи отца, получил место юрисконсульта в компании Сида Ричардсона. Очень скоро он завоевал доверие своего бездетного хозяина и стал одним из наиболее приближенных к нему лиц. Ричардсон поручил молодому стряпчему управление предприятиями и назначил его казначеем своего именного 400-миллионного фонда. Затем Ричардсон, один из тех, кто уже давно сделал ставку на Линдона Джонсона, рекомендовал своего любимца техасскому сенатору в качестве личного секретаря. На этом посту, установив прочные контакты в столице, и в частности с будущим президентом, Коннэли выполнял роль связующего звена между техасскими предпринимателями и вашингтонскими властями. Заняв пост вице-президента, Джонсон рекомендовал Кеннеди своего протеже в качестве члена кабинета.