Некоторые совсем не те, кем они кажутся. Часть 10
Шрифт:
В один из «прекрасных» дней, один из наших следователей – Константин, достал всё имеющееся оружие и разложил на столе, чтобы произвести его осмотр и составить необходимые документы. Стволов у него скопилось около 20 штук.
Ну сидел он, никого не трогал, спокойно делал свою работу. В этом момент в кабинет забежал Андрей, поболтать и узнать, как у коллеги дела. Такое часто практиковалось, сделать передых от муторной работы, перекурить или выпить чаю, или кофе. В настоящей жизни работа следователя на 95% заключается в составлении
– А, че осматриваешь, а че оно стреляет? А дай нажму, а вдруг не выстрелит?
– заявил с порога Андрей, увидев стволы на столе у следователя.
Мгновенно цапнул револьвер со стола. Константин, по его словам, даже сказать ничего не успел, так Андрей быстро схватил ствол.
И тут, Андрей быстро нажимает на курок два раза. Раздаются два не особо громких хлопка. В патроны со слезоточивым газом насыпается не очень много пороха, это же не огнестрельное оружие. Выброс газа происходит на расстояние не больше 5-метров. Да и это достаточно много. Газ вылетает на небольшое расстояние. Да и дальше бессмысленно.
Ну а кабинеты у нас были маленькие, газ расходится быстро. Константин от такого просто охренел и хотел уже обматерить Андрей. Только тот туже бросил ствол на стол и телепортировался из кабинета. В открытый рот Константина и глаза проник слезоточивый газ…Закашлявшись и схватившись за глаза, тот мухой выскочил из кабинета и бросился по направлению к выходу из прокуратуры.
У нас прокуратура была на первом этаже жилого здания, представляла собой достаточно длинное, вытянутое помещение, но очень узкое: один длинный коридор с дверьми в кабинеты, которые были достаточно маленькими, перегородки были сделаны из обычных досок, покрытых простыми обоями.
Так что, через несколько минут газ быстро распространился по всему помещению прокуратуру. Кое-кто из работников почувствовали слезоточивый газ по начавшимся слезиться глазам и диком кашлю. Кого-то успел предупредить Константин. Новость о поражении прокуратуры газом за несколько минут распространилась по прокуратуре. В течение пары минут обычные работники прокуратуры катапультировались на улицу: красные слезящиеся глаза и непрерывно текущие слезы, сильный кашель и удушье. На улице, не смотря на наличие работников прокуратуры женского пола, стоял дикий мать. Проходящие мимо прокуратуры обычные люди никак не могли понять, что это за сборище матерящихся людей с красными глазами, текущими слезами и беспрестанно кашляющими, и чихающими.
В общем, все «культурно» отдыхали на улице, а не занимались своими прямыми обязанностями.
Никто из работников прокуратуры не понимал, что же собственно случилось. Откуда слезоточивый газ в прокуратуре. Константин толком ничего не мог объяснить, т.к. беспрерывно кашлял. Андрей скрылся где-то за горизонтом или провалился в пространственно-временную морщину или складку.
В этот момент, ничего не подозревающий прокурор сидел в своем кабинет, который был достаточно далеко от места происшествия. Как-то так получилось, что секретари, сидевшие в «предбаннике» перед кабинет прокурора, так быстро убежали на улицу, что не успели его предупредить. Обратно в помещение со слезоточивым газом никто не хотел заходить. Нафиг надо! Мобильных телефонов тогда ни у кого не было.
Как потом уже оказалось, у прокурора была аллергия на слезоточивый газ. Несмотря на большое расстояние, около 15-20 метров от места выстрелов, газ проник в кабинет прокурора спустя 15 минут. Заслезились глаза и начался удушливый кашель. Прокурор выскочил в «предбанник» с криком: «А хули…», - но тут получил большую часть газа уже напрямую на слизистые. Захлопнув рот и, тря глаза, выскочил на улицу, благо было недалеко.
Где и увидел всех сотрудников прокуратуры мило «отдыхавших» от трудов праведных. Дикие крики прокурора: «Кто это сделал?» и «Я найдут эту падлу!», - когда ему объяснили кто же, собственно, произвел диверсию прямо в здании прокуратуры, - еще долго разносились по притихшей улице. Газ выходил достаточно долго, в течение полутора-двух часов было невозможно зайти в помещение. Потом, кое-как, с полузакрытыми глазами и с платками, прижимаемыми к рту, мужики проникли в помещение, пооткрывали все окна и быстро сбежали на улицу. Потом плюнули и все ушли по домам. На следующий день еще ощущалось слабое действие газа, но жит было можно. Поэтому все приступили к своей работе.
Прокурор отловил Андрей на следующий день и долго, и муторно матом объяснял ему, что так делать нельзя. И что это его последнее предупреждение. И в следующий раз он лично расстреляет его под окнами прокуратуры из газовых револьверов. Особо страшно звучало угроза засунуть револьвер в задницу и выпустить туда весь барабан.
Несмотря на это, Андрей чудить так и не прекратил.
После произошедшего, прокурор потребовал сдать всё оружие из сейфов ему в кабинет. Запер все стволы в свой большой сейф и выдавал следователям под роспись перед отправлением дела в суд.
Лишь один из наших старейших и опытнейших работников сказал: «Хорошо, что этот придурок из «Мухи» (противотанковый гранатомет) не пострелял».
Как раз, где-то за месяц до происшествия по «по сводке происшествий» по городу прошла информация, что в городском УВД один из следователей, осматривающих изъятую у злодея «Муху», произвел выстрел. Хорошо, что граната была учебная – болванка. Она пробила стену кабинета и ушла к соседу. Никто, слава Богу, не пострадал.
Мораль: не трогай оружие, если без царя в голове.