Шрифт:
БРАЙАН ЛАМЛИ
Брайан Ламли – автор популярного цикла романов о вампирах «Некроскоп» («Necroscope»). Уроженец северовосточного побережья Англии, он в начале 1960-х служил в рядах корпуса Королевской Военной Полиции, расквартированного в Берлине. На этот период приходится пик его увлечения творчеством Г. Ф. Лавкрафта. Влияние прославленных мифов Ктулху Лавкрафта ощутимо в ранних рассказах Ламли «The Caller of the Black», «The Horror at Oak-dene and Other», а также в романе «Beneath the Moors».
Творчество
На русский язык были переведены следующие произведения Б. Ламли: «Некроскоп», «Вамфири», «Источник», «Голос мертвых», «Тварь внутри тебя», «Из глубины», «Психомех», «Титус Кроу», «Беспощадная война», «Возвращение Титуса Кроу», «Путешествие в мир снов», «Дом дверей», «Дом дверей: второй визит», «Воин древнего мира», «Возвращение Некроскопа», «Сын Некроскопа».
В 1998 году Б. Ламли был удостоен звания Мэтра на Всемирном съезде «World Horror Convention». В 2002 году вниманию читателей была представлена антология «The Brian Lumley Companion».
«Некрос» (1984) – одно из лучших произведений Б. Ламли. Лихо закрученный сюжет, традиционная «вампирская» тема, неожиданный финал – вот составляющие успеха этого маленького шедевра. По мотивам этого рассказа была снята одна из серий канадского фильма «The Hunger» (1997).
I
Старая женщина в выцветшем голубом платье и черном платке остановилась в тени навеса ресторанчика Марио и кивнула хозяину в знак приветствия. Губы ее растянулись в улыбке, обнажив редкие зубы. Грузный сутулый подросток – дурачок в джинсах и грязной футболке, скорее всего внук, держал ее за руку и, безучастно переминаясь с ноги на ногу, пускал слюни.
Марио добродушно кивнул в ответ и с улыбкой завернул кусочек черствой фокаччи в плотную бумагу, после чего вышел из-за стойки и вручил сверток женщине. Посетительница сердечно пожала руку Марио и направилась к выходу.
Неожиданно все ее внимание обратилось на противоположную сторону улицы. Она разразилась потоком колоритной брани, и, несмотря на слабое знание итальянского, я, во многом благодаря интонациям, уловил нотки ненависти в ее голосе.
– Чертово отродье! – вновь и вновь повторяла старуха. – Свинья!
Указывая пальцами дрожащей руки на то, что так сильно ее возмутило, она еще раз произнесла: «Чертово отродье!» – и уже при помощи обеих рук произвела красноречивый жест, тот, которым обычно итальянцы стараются защитить себя от всякого зла. Соленый хлебец,
Затем, все еще бормоча проклятия низким гортанным голосом и таща за руку шаркающего ногами и смачно чавкающего идиота, она стремительно зашагала по улице и вскоре исчезла из виду в ближайшей аллее. Но лишь одно слово, брошенное этой женщиной на ходу, напрочь засело в моей памяти: «Некрос». Несмотря на то что слово было мне незнакомо, я принял его за ругательство, поскольку она произнесла его с явным отвращением и неприкрытой злобой.
Я отхлебнул немного «Негрони», сидя за маленьким круглым столиком под навесом у заведения Марио. Любопытство заставило меня взглянуть на объект яростных нападок старой карги. Им оказался автомобиль, белый «ровер» с откидным верхом, модель нынешнего года. Он медленно продвигался в потоке праздничного дня. Единственное, из-за чего стоило посмотреть на эту машину, была девушка, сидевшая за рулем. Ее спутник, сморчок, чью голову украшала обвисшая белая шляпа, также вызывал интерес, однако по-настоящему достойной внимания была лишь она одна.
Мимолетного впечатления оказалось достаточно, чтобы я почувствовал себя ошеломленным. Совсем неплохо. Я думал, что уже и не способен ощутить снова то, что обычно чувствует мужчина, глядя на прелестную девушку. После Линды такое было трудно даже вообразить, и вот…
Она была молода, скажем, двадцати четырех или двадцати пяти лет. Выходило, что между нами была незначительная разница в возрасте. Сидя за рулем, она держалась изящно, сохраняя величественную осанку. Черные как смоль волосы были прикрыты белой широкополой шляпой, плохо сочетающейся с головным убором ее спутника. Лицо было свежим и сочным, словно персик.
Я привстал, чтобы лучше рассмотреть девушку, и, на мое счастье, поток машин приостановился на какое-то время. В тот же миг она повернула голову и взглянула на меня. Черты этого лица поразили меня в самое сердце – я был безнадежно ранен. Девушка оказалась прекрасной, как юная богиня.
Темно-зеленые глаза ее сияли. Правильной миндалевидной формы, они располагались немного наискосок к переносице. Брови – тонкие и прямые, щеки – пухлые, губы – словно алый лук Купидона, длинная белая шея резко контрастировала с ярко-желтой блузкой. И конечно же, улыбка.
Да, она улыбалась.
Ее взгляд, поначалу излучавший холод, наполнился любопытством, затем злобой. Наконец, заметив мое смущение, девушка просияла улыбкой. В тот момент, когда ее внимание вновь переключилось на дорогу и взгляд устремился в бесконечность потока машин, мне почудилось, что на ее пухлых сочных щечках вспыхнул яркий румянец. А потом она исчезла.
Чуть позднее я вспомнил о том маленьком сморщенном человечке, сидевшем подле нее. По правде говоря, мне не удалось тогда его хорошо рассмотреть, но то, что я увидел, заставило меня поежиться. Он также проявил интерес к моей персоне, оставив у меня в памяти колючий умный взгляд крошечных, как бусинки, птичьих глаз, глядевших из-под шляпы. Он задержался на мне взором лишь на мгновение, затем отвернулся, уставившись прямо перед собой, однако мне все еще казалось, будто я чувствую на себе вопросительный взгляд этого драного ворона в шляпе.