Некровиль
Шрифт:
– Я предполагала, что это вытекает из моего полиса инморталидад.
– Сеньора, только очень богатые и очень красивые получают от Домов смерти столько бабла на карманные расходы. Вы случайно в банке вопросов не задавали? И да, кстати, какой банк вас обслуживает? – Йау-Йау перевернула карточку. Разделенный на четыре части – твердь-ветер-океан-пламя – круг «Первого объединенного тихоокеанского банка». – Ерунда какая-то. Вы не можете быть их клиенткой.
– Не могу? Почему это я не могу?
– У этого банка нет отдела по работе с некроклиентурой. Так, включаю режим адвоката. Решение по делу Барантеса установило, что мертвецы – простите, я цитирую – не люди, и потому им не может быть предоставлена защита и у них нет обязанностей, соответствующих человеческому – живому –
113
Blanco – белый (исп.).
Помедлив, она прибавила:
– Но «Первый объединенный тихоокеанский банк» претендует на моральное превосходство: он не участвует в призрачной экономике, которая лицемерна по сути. Дескать, она насмехается над законностью. По правде говоря, они там все упертые пролайферы. У них в совете директоров много миллениалов-отрицателей.
Ирония позабавила Мартику Семаланг. Эти эмоции она выразила грациозно. В ней все было грациозным: платье, манеры, то, как она справлялась с травмой, недоступной воображению живых; все, что открывалось взгляду Йау-Йау. Воплощенная элегантность. Адвокатесса почувствовала себя неуклюжей и неженственной. Впрочем… ну да, ей нравились застежки-молнии. Ей нравилась практичная одежда. Ей нравилась искусственная кожа. «Искусственная» – в каком-то смысле воскрешенная. Нет ничего более естественного, чем кожа. Йау-Йау снова присмотрелась к карточке.
– Могу выяснить, откуда они взялись. Эти ваши пять миллионов и три четверти.
Она увернулась от парящей в виртуальном небе Кармен Миранды и скользнула в объятия «Лестницы в небо». Чтобы проникнуть в тайны «Первого объединенного тихоокеанского банка», понадобятся могущественные фамильяры-прислужники. Замаскировавшись под дебетовую транзакцию, Йау-Йау приблизилась к банковской иконке в виде синтоистских ворот. Виртуальность опять тормозила и дергалась, разрешение упало из-за связи через персоналку, и Йау-Йау это расстроило.
Ворота-тории пропустили ее с болезненной медлительностью.
Неудивительно, что бывшие деловые партнеры Яго сбили его с корпоративного насеста. Его прога получила доступ к банковскому счету Мартики Семаланг через три целых две десятых секунды реального времени – Сим-сим, откройся! – и стала прокручивать историю транзакций в небольшом Окне событий.
Где мертвячка делала покупки?
Сколько потратила?
Что купила?
Йау-Йау достигла начального сальдо. Шесть миллионов долларов. Тихоокеанских. Настоящих. Фильтруя истинные следы от ложных, Йау-Йау проверила зарубежные транзакции. Колоссальные течения транснациональной банковской деятельности привели ее к кредитовому переводу из «Банка Пурмеренд» в Люцерне, Швейцария. Цюрихские гномы, большая семья. Неприступная, как задница кальвиниста.
– Что ж, Яго, давай посмотрим, так ли ты крут, как говоришь.
Вирткомб на несколько секунд погрузил Йау-Йау в сенсорную депривацию, пока персоналка трудилась, выбираясь из «Первого объединенного», а потом, замаскированную под рискованную сделку на международном финансовом рынке, отправил в Люцерн.
В это же самое время она продолжала сидеть за столиком на заднем дворе кафе «Такорифико Суперика» с недопитой бутылкой «Ред Хэт» и тарелкой холодных camarones. Пожалуй, это весьма приятный способ вести дела…
Прибыли. «Банк Пурмеренд» представлял собой довольно старомодный и допотопный зиккурат. Швейцарский консерватизм как он есть, вплоть до иконок в виртуальной паутине. Выкинув из головы происшествие в предыдущей швейцарской пирамиде, Йау-Йау оседлала входящую информационную волну.
Отчаянное проникновение под видом трех миллионов воображаемых тихоокеанских долларов, ищущих, где бы конвертироваться, запустило срабатывание сигнализации и систем безопасности, о существовании которых Йау-Йау и не подозревала. Ну и пусть. Ее не успеют выследить, она удерет с добычей. Прога Яго выволокла из укромного местечка счет, с которого Мартике Семаланг перевели шесть миллионов долларов, и разорвала его, как обертку подарка на Navidad [114] .
114
Navidad – Рождество (исп.).
Цифры потекли по коре головного мозга Йау-Йау; возбужденная ЦНС заметалась, усваивая, синтезируя, соединяя. Черный нал. Платежи. Перечисления. Взятки. Шесть миллионов Мартики Семаланг были галькой по сравнению с Маттерхорнами корпоративной коррупции. И за всем этим маячило… что же там за имя, ну…
Не переставая слышать вой сигнализации, Йау-Йау вскинула палец и ринулась вперед.
Вокруг нее взорвалась слепящая белая сверхновая, настолько яркая, что свет затронул и другие органы чувств: какофония запахов и вкусов; волна тепла, опалившая каждое нервное окончание, как будто ее окунули в расплавленную лаву; всплеск «белого шума» и крик, который, как поняла Йау-Йау, издали не кибернетические стражи «Пурмеренда», а ее собственное тело, погруженное в сенсорную агонию.
Все закончилось. Да, закончилось. Все. Закончилось. Она моргнула, узрела физический мир: нить, соединяющая персоналку с вирткомбом, расплавилась. Мартика Семаланг была рядом, заботливо предлагая стакан воды.
– С вами все в порядке, Йау-Йау? Вы внезапно закричали…
Посетители за другими столиками «Такорифико Суперика» таращились. Йау-Йау откинула капюшон, провела рукой в перчатке по бритой голове.
– Господи. Господи боже. Со мной все в порядке. Я в норме. Кажется. Кое-кому сильно не понравилось, что я подслушивала. – Говоря это, адвокатесса поняла, что разрушительная энергия задела ее лишь краешком. Что бы – кто бы – ни нанес удар, он не знал, что она действовала на расстоянии, через медленный и некачественный канал связи. Именно техническое отставание и спасло ее. Целью нападения была черно-белая комната на бульваре Сансет. Сама мощь атаки превратила бы лестницу Пауэлла и Прессбургера вместе со всеми хитро спрятанными подпрограммами в пыль.
О Господи. Дева Мария. Твою ж мать.
Персоналка пискнула. Тектопластическая шкура разошлась и показала Эллиса: у коллеги было такое лицо, словно его только что вздрючил ангел смерти.
– Йау-Йау. О Господи. Возвращайся сюда. О Боже. Произошел несчастный случай. Трио. Господи, я не знаю… Произошел несчастный случай, ох, какой-то энергетический выброс, я в жизни не видел ничего подобного…
– Эллис! Что случилось? Расскажи мне, что произошло.
– Трио подключилась к твоей проге. Я услышал крик, понял, что-то не так. Может быть, какое-то замыкание. Я прибежал.