Некровные узы
Шрифт:
– Сейчас вы удалите все снимки с камер, подберёте своё дерьмо и свалите отсюда, – продолжил голос, – мой помощник за этим проследит. Если хотя бы одна фотография того, что здесь произошло, попадёт в ваши паршивые газетёнки, я лично позабочусь, чтобы ни один из вас не нашёл работу в этом штате. Надеюсь, ясно выразился?
Воспользовавшись тем, что в воздухе воцарилась тишина, а журналисты заняты тем, что осмысливали претенциозные слова незнакомца, я с тихим стоном поднялась на ноги и, опустив взгляд вниз, оценила масштаб ущерба. Колени, к счастью, были целы.
Оторвавшись
Я не была ценительницей мужской красоты, скорее наоборот: чересчур привлекательные лица казались мне скучными, и даже раздражали, но в красоте этого мужчины было что-то завораживающее. Широкий разлёт плеч, который подчёркивал костюм заоблачной стоимости от «Зегна», почти двухметровый рост, тёмные, чуть вьющиеся на концах волосы, выразительные скулы, волевой подбородок и нарочито стильная небритость. Больше всего поражали его глаза, глубокого зелёного цвета, с экзотическим разрезом в обрамлении густых ресниц. В них одновременно читались холод, жестокость и страсть. Как эти противоречивые эмоции уживались в его взгляде, оставалось загадкой.
Отвернувшись от притихших журналистов, мужчина пристально посмотрел на меня, и от чего-то я вздрогнула всем телом. Наверное, от того, как цепко его глаза окинули моё, без мазка косметики, лицо, быстро скользнули по бледно-зелёному свитеру с треугольным вырезом от «Ральфа Лоурена» и по плиссированной тартановой юбке, задержавшись на сочащихся кровью коленях. Я знала, что выгляжу, словно на меня стошнило пасхального кролика, но привыкла так одеваться. Тина Эрриксон была послушной папиной дочкой.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга: он иронично и изучающе, я заворожённо.
– В жизни ты выглядишь старше, чем на фотографиях, Тина, – подал голос мужчина, и уголок его губ насыщенного цвета дёрнулся вниз. – Это приятный сюрприз.
Я уже собиралась спросить, откуда у него мои фотографии, и почему моя внешность оказалась для него сюрпризом, как из поредевшей кучки репортёров донеслось:
– А кто вы такой?
Темноволосый красавец усмехнулся, и не сводя с меня взгляда, представился:
– Я Алекс Мерфи, дядя и опекун Тины.
Глава 2
– Зед, – коротко кивнул тот, кто представился моим дядей, – удостоверься, что они сделали, как я сказал.
Из-за спин журналистов материализовался высокий сухощавого телосложения мужчина, при виде которого несколько особо впечатлительных отпрянули назад. Его вытянутое лицо с впалыми щеками пересекал неровный длинный шрам, тянущийся от уха до уголка тонкого почти безгубого рта; из-под белесых бровей холодно смотрели прозрачные голубые глаза. Выглядел он устрашающе. Словно все человеческие эмоции были ему чужды, и где-то зашит чип, запрограммировавший его на бездушное подчинение хозяину.
– Пойдём к машине, – Алекс взял меня под локоть, когда репортёры, возмущённо перешёптываясь, стали удалять фотографии с устройств.
Я
Каким-то чудом подоспевший к этому времени Зед, распахнул заднюю дверь, которая неожиданно открылась в непривычную сторону и я, неловко поправив юбку, скользнула на молочный кожаный диван.
Внутри салон автомобиля напоминал космический корабль в буквальном смысле этого слова: помимо множества кнопок, подсветки и встроенных мониторов, на его потолке словно рассыпаны звёзды. За свою короткую жизнь я повидала много роскошных машин, но таких, как эта, ни разу.
Алекс сел за мной следом, прижавшись бедром к моей ноге. Такая близость заставила меня подскочить на сиденье, и, ёрзая по гладкой обивке задом, прилипнуть к противоположной двери. Заметив мои манёвры, мужчина криво усмехнулся и демонстративно опустил широкий подлокотник между нами.
– Так тебе спокойнее?
– Я не то, чтобы… – промямлила я и быстро замолчала, смутившись под его пристальным взглядом.
Расстегнув пуговицы пиджака, Алекс непринуждённо откинулся на спинку дивана и вытянул ноги, уперевшись подошвами в торчащую из пола подставку. Глаза не справились с соблазном посмотреть на него. Под распахнутым пиджаком открывалась идеально-белая рубашка, дающая чёткое представление о скульптурном прессе своего хозяина; одна рука покоилась на подлокотнике – под манжетой крупная загорелая кисть с извитыми венами и ухоженными пальцами. Даже вскользь брошенный взгляд на ремень и ботинки не позволял усомниться в том, что они были выполнены вручную и на заказ. Этот мужчина, как и его автомобиль, был эксклюзивен и безупречен даже в деталях.
Внезапно я осознала, что даже не поинтересовалась, куда мы едем.
– Ты везёшь меня домой?
Алекс бросил на меня быстрый взгляд и отрицательно покачал головой.
– Нет, мы едем ко мне, – после чего достал из кармана телефон и, прочертив несколько линий на экране, увлечённо уставился в него.
В течение нескольких секунд я смотрела на его профиль, ожидая, что он скажет что-нибудь ещё, но этого так и не произошло.
– Я должна буду жить у тебя?
Не отрывая глаз от мобильного, мужчина кивнул.
– Ты переедешь ко мне. Сегодня Зед привезёт твои вещи. На ваше имущество наложен арест, и на твою машину в том числе, поэтому на учёбу тебя будет возить шофёр.
– У нас… всё отберут? – жалобно вырвалось у меня. Кажется, я до конца не осознавала масштаба произошедшей катастрофы. – И откуда ты всё это знаешь?
Вздохнув, Алекс отложил телефон на подлокотник и внимательно посмотрел на меня.
– Мои адвокаты сделают всё, чтобы сохранить большую часть активов вашей семьи. Обещаю, тебе не придётся бедствовать. У меня есть неплохие связи в суде, поэтому я знаю многое. Что тебя ещё интересует, Тина? Спрашивай сейчас, чтобы нам не пришлось возвращаться к этому в будущем.