Нелегал из Кенигсберга
Шрифт:
— Это знак начала новой жизни. Я начал новую жизнь с абсолютного нуля.
— Что случилось? Почему? — воскликнула Вейга с непритворной тревогой.
Лунь выдержал паузу, в течение которой попытался прикурить в духе киногероя, но не нашел в портсигаре ни одной сигареты. Впрочем, волнение, которое должен был передать этот жест, вышло весьма натуральным. Ведь все, что он пока говорил, было чистой правдой. А дальше пошла тщательно продуманная легенда:
— Я давно собирался развестись с женой и наконец это сделал. Магазин принадлежал ей, и она по-прежнему им владеет. Мне же пришлось продать машину, чтобы набрать некую сумму для нового жизненного старта. К сожалению, две профессии, которыми я владею, оказались почти невостребованными в сегодняшней Германии. Вот я и нашел на первых порах работу кладбищенского фотографа. Нашел по объявлению в газете…
— Если бы вы позвонили мне, я помогла бы найти вам более интересную и, может быть, более доходную работу…
— Милая Вейга, спасибо! Но разве у вас мало других забот, чтобы взваливать на плечи и мои проблемы? Я мужчина, и я сам всего добьюсь.
— Пусть будет так… Но мы могли бы просто общаться безо всяких деловых отношений. У нас было такое необычное знакомство. Оно так замечательно продолжилось в Кёнигсберге… И вдруг вы пропали. Я не знала, что и подумать. Винила во всем себя — что-то не то сказала, что-то не то сделала…
— Право, вам не стоит терзаться по этому поводу! Ваше поведение безупречно! И у нас действительно было замечательное знакомство. Я много о вас думал…
— И что же вам мешало набрать телефонный номер?
— Вы позволите мне сказать правду? И при этом не обидеться?
— Ну, конечно!
— Видите ли, даже самое простое общение с красивой женщиной требует некоторых средств — цветы, кафе, такси, рестораны…
— Боже, какая чушь! — рассердилась Вейга. — Мне совершенно не требуются никакие такси и рестораны! Мне просто интересно с вами разговаривать. Даже безо всякого кофе! Как замечательно мы гуляли тогда по штранду…
— И все-таки не обошлось без кофе «У Регины»! — улыбнулся Лунь. — Но дело, конечно же, не в кофе. Постарайтесь понять мужскую психологию: финансовая несостоятельность для нас сродни физической импотенции. Для мужчины унизительно ощущать пустоту своего кошелька. Я бы, несомненно, вам позвонил… Позвонил бы сразу, как только почувствовал себя на высоте некоторого положения.
— Оставим этот разговор! Для меня мужская психология всегда была темным лесом. Но раз уж романтические, да нет, просто дружеские отношения вы примеряете к кошельку, тогда переходим на деловую почву. Нашей фирме нужен буклет для рекламы своих платьев и костюмов. Вы бы взялись сделать фотографии наших моделей?
— Да. Но только в одном случае.
— В каком?
— Если позировать мне в ваших нарядах будете вы.
Вейга рассмеялась:
— Хорошо! Сделка состоялась! Завтра жду вас на съемку. Если вы потеряли мой адрес, вот вам еще одна визитка.
Наутро Лунь примчался на мотоцикле в переулок Шнайдергассе. Он привез с собой кофр сразу с двумя камерами «Цейсс-икона» и любимую «лейку». Вейга встретила его в ошеломительно красивом костюме. Для съемки выбрали кабинет хозяйки фирмы — просторный и довольно светлый. Хозяйка — пышногрудая вдова клайпедского брандмейстера, особа экспансивная и отчаянно молодящаяся — тоже захотела демонстрировать фирменные наряды, и по очереди с Вейгой, удалялась в комнатку отдыха, ставшую импровизированной костюмерной. Лунь снял около сотни кадров и отправился в лабораторию. Конечно же, Вейга просто блистала в любом из нарядов. Она обладала незаурядным фотообаянием. Но и хозяйка ателье тоже осталась довольной своими портретами. Именно она выписала фотографу весьма приличный гонорар, который ему выплатила Вейга, исполнявшая по совместительству обязанности кассира.
Лунь прекрасно понимал, что это была замаскированная финансовая помощь от Вейги, и именно поэтому отправился в ювелирный магазин и купил там почти на весь гонорар изумительной работы янтарное колье с серьгами.
Вечером в кафе «У Регины» он вручил свой подарок совершенно растерявшейся Вейге.
— Зачем вы это сделали? Я не могу принять такой дорогой подарок!
— Вот-вот, это опять намек на мою финансовую несостоятельность, — деланно обиделся Лунь.
— Никаких намеков и в помине! Я просто не вижу ни одного повода для таких подарков…
— Один повод все же есть! Это начало нашего делового сотрудничества. Для меня это большое событие, и я хотел бы ознаменовать его этой совершенно пустяковой вещицей.
— Ах, так?! Тем более не приму, раз вы считаете это пустяковой вещицей! — Но в голосе Вейги была уже игра.
— Она пустяковая только в масштабе наших весьма грандиозных отношений, — выкрутился Лунь.
— Вы считаете наши отношения грандиозными? — спросила Вейга, принимая все же коробку с янтарным гарнитуром.
— Для меня они воистину грандиозны. У меня сейчас нет более значимого в моей судьбе человека, чем вы. И это чистая правда!
— Спасибо. Для меня это высокая честь. И это тоже чистая правда.
— Хороший повод подкрепить нашу общую правду хорошим коньяком!
— Только коньяк я выбираю и оплачиваю сама!
— Так не справедливо! Это была моя идея!
— Хорошо. Тогда поступим так: завтра воскресенье, и я приглашаю вас на воскресный обед. Куда именно, скажу при встрече. Итак, завтра в четырнадцать ноль-ноль я жду вас на театральной площади. Помните? Там, где мы познакомились.
Вейга, как всегда, пришла минута в минуту. Лунь весьма ценил подобную точность. Вежливость королей — лучше не скажешь.
Вейга продолжала интригу:
— Только не спрашивайте, куда мы идем, — попросила она своего спутника. — Пусть это побудет загадкой еще четверть часа.
— Пусть! — радостно согласился Лунь.
Они прошли по мостам и переулкам старого Мемеля, вошли во двор трехэтажного дома, а потом поднялись по деревянной лестнице на второй этаж. Вейга достала ключ и открыла дверь из мореного дуба. Это была ее квартира!
— Я приглашаю вас на домашний воскресный обед! — радостно объявила она.
— Вот это сюрприз! Что может быть вкуснее домашнего обеда!
— Ну, в этом еще надо убедиться.
Овальный стол был накрыт золотистой льняной скатертью, на которой стояли две мейсенские тарелки, фаянсовая супница, удачно подобранная в тон остальной посуде, такие же салатница и хлебница. Вейга, надев белый вязаный передничек, разложила по тарелкам салат из свеклы, красной фасоли и припущенного лука, заправленный сметаной. На первое был луковый суп, а к нему пирожки с капустой.
— Божественно! — произнес после первой ложки Лунь, никак не ожидавший такого приема.