Нелюбимая жена дракона
Шрифт:
— А как это?
Я поискала глазами, что можно поставить вместо ворот, и увидела оставленные ведра. Приволокла их, поставила на дорожку:
— Вот это ворота. Ты мячом должна в них попасть, а я буду их защищать. Если ты обманешь меня, и я пропущу гол, то ты победила.
Ребенок увлеченно начал пинать мяч, высунув язык от сосредоточенности. Поначалу у нее не получалось, но ей так понравилась игра, что она даже не расстроилась, когда промахнулась. Сколько прошло времени, я не знаю. Когда мы вместе с ней кричали:
— Ура! Победа!
Сбежались слуги со всего двора.
— Госпожа Ясиния, нам пора. Отец будет ругаться.
Дочь дракона обернулась, посмотрела в мою сторону:
— Ты завтра придешь со мной играть?
— Конечно, я же тоже хочу победить.
Она улыбнулась и помахала мне рукой.
17 глава
Мои дни стали протекать веселее. Утром я играла после завтрака с дочерью своего жениха, потом шла в библиотеку и в свою комнату. Ариат с того дня не появлялся, а теперь еще и младший дракон пропал. За столом сидели только я, король и Везель.
День свадьбы приближался. Теперь еще и добавились примерки платья после прогулки. Я по несколько часов стояла, как неподвижная кукла, пока на мне исправляли и доделывали красоту.
— Что вы тут делаете? — раздалось как гром среди ясного неба.
Мы с девочкой обернулись. На нас смотрел ее хмурый отец. Он быстро приблизился к нам, кивнул няне дочери, которая тут же сгребла в охапку ребенка и быстро повела в дом. Меня же бесцеремонно схватили за руку и поволокли в сторону дома:
— Держитесь от девочки подальше!
— Но почему? Я же скоро ей стану матерью!
Я была возмущена. Не понимала, что я сделала не так? Мы подружились за эти дни. Она мне доверяла, все было прекрасно, пока не появился он.
Ариат резко остановился, развернул меня к себе лицом, посмотрел в глаза:
— Вы моя жена, и должны слушаться!
— Еще не жена! Вдруг я передумаю выходить за вас замуж!
Я увидела, как его глаза потемнели, он сжал мою руку до боли, я стерпела и промолчала, чтобы не показать ему, что мне стало на минуту страшно. Мы продолжили подниматься по лестнице.
— С этого дня, до свадьбы, вы из комнаты не выйдете. Завтрак и обед вам будут приносить в спальню.
Он остановился у моей двери, открыл ее и дождался, пока я зайду. Он закрыл ее так громко, что мне показалось, что с потолка посыпалась штукатурка. Я подошла к окну, посмотрела на улицу. Теперь эта комната превратилась в тюрьму. Пару дней и меня ждет свадьба с эти человеком, которого я ненавидела уже больше, чем кого-нибудь. При любой возможности я сбегу — решила про себя.
Дни эти пробежали очень быстро, я была занята тем, что Рене бесконечно тренировалась на мне, чтобы сделать красивую прическу, да еще и последние примерки платья. Только по ночам я с тоской думала о том, что на мельнице я была счастливее, не говоря про мою прошлую жизнь. Одинокими ночами я плакала в подушку и мечтала о свадьбе, о семье, о детях. В этой жизни Бог воплотил мои мечты, но они мне теперь представляются адом.
Рене больно дернула за волосы, чем отвлекла меня от тяжелых мыслей.
—
Она прижала руки ко рту и с ужасом смотрела на меня, ожидая наказания. Я ей улыбнулась:
— Успокойся. Все хорошо.
Служанка улыбнулась, подняла с ковра выпавшую расческу и продолжила меня расчесывать:
— Вы сегодня грустите. Не переживайте, все будет хорошо. Я не знаю, что разозлило господина, но он очень хороший и заботливый. Вы завтра выйдите за него замуж и узнаете его получше.
Я ей рассеянно кивнула. Мне было сложно представить, что он может быть таким, как рассказывает девушка.
Она подала мне сорочку, расстелила постель. Я забралась под одеяло, повернулась набок и мне стало совсем грустно. Слеза жалости к себе покатилась по моей щеке. Я быстро вытерла ее и попробовала успокоиться.
— Лера, никто здесь тебя не защитит и не поможет, — постаралась себя уговорить, — Сестры сами неизвестно где и, может, им тоже, нужна помощь. Одна Сонька могла за себя постоять. Где вы теперь?
Воспоминания болью кольнули сердце. Я скучала по ним и еще одна капля предательски намочила подушку. Я зажмурилась и постаралась вернуться в своих воспоминаниях туда, в детство. Даже не заметила, как провалилась и заснула. Мне снились все мы, мои девчонки, папа и мама.
— Госпожа, просыпайтесь! — голос Рене вырвал меня из мира, где я была когда-то счастлива.
Я спросонок даже не сразу сообразила, где я и кто все эти люди, которые наполнили мою комнату. Девушки суетились, бегали, что-то носили, убирали. Я не успела спустить ноги с кровати, как меня тут же подхватили и потащили в ванную. Там стояла емкость, наполненная теплой водой с молоком. Меня в четыре руки раздели, посадили и начали протирать мягкой тряпочкой. Та девушка, что мыла меня запела какую-то песню, про птицу. Ее тонкий голос навевал грусть, как будто меня на похороны собирают.
Дальше меня смазали медом с какими-то маслами. Кожа приобрела золотистость и красиво блестела. На меня сверху надели кружевную накидку и взяли под руки. Передо мной сыпали лепестки роз и вели к креслу. Все было очень красиво. Мне нравился обряд собирания невесты на свадьбу, но внутри все больше возрастало волнение и страх. Да, я боялась и того, что меня ждет и то, что меня сейчас свяжут навсегда с этим человеком.
Рене и еще одна служанка принялись завивать кудри и делать укладку. Передо мной поставили вазу с ягодами и фруктами. Я так переволновалась, что хотела есть как волк.
— Рене, может, мне ветчины или сыра принесешь? Я одними абрикосами не наемся.
— Вам нельзя, госпожа. — шепнула она мне на ухо, — Невесту не кормят до брачного ложа, чтобы она смогла забеременеть и родить сына. Я и так ягоды себе попросила принести, еще получу за них от управляющей. Просто ей сейчас не до меня. Там гости уже начали прибывать и стол нужно накрывать.
Я вздохнула, хотелось высказаться, но промолчала, ведь девушка и так старалась мне помочь и угодить. Она ж не виновата, что здесь такие правила. Видимо, невеста не будет сопротивляться в постели, если ее не кормить. А за краюшку хлеба и сама готова будет на все.