Немецкие шванки и народные книги XVI века

Автор неизвестен

СЛЕДУЕТ ТРЕТЬЯ, И ПОСЛЕДНЯЯ ЧАСТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ДОКТОРА ФАУСТА, О ТОМ, ЧТО ОН ТВОРИЛ И СОВЕРШАЛ СИЛОЮ СВОЕЙ НИГРОМАНТИИ ПРИ ДВОРАХ ЦАРСТВУЮЩИХ ОСОБ, И В ЗАКЛЮЧЕНИЕ ТАКЖЕ О ЕГО ГОРЕСТНОЙ И УЖАСНОЙ КОНЧИНЕ И ГИБЕЛИ

33

История о докторе Фаусте и императоре Карле V

Император Карл, пятый этого имени, прибыл со своим двором в Инсбрук, куда явился и доктор Фауст, будучи приглашен на пиршество ко двору многими баронами и знатными лицами, которым его искусство и уменье было хорошо известно, особливо же тем из них, кому он помог своими лекарствами и рецептами от многих тяжелых болезней и хворей. Они проводили его туда с таким почетом, что император заметил это и стал любопытствовать, кто он таков. Тогда ему объяснили, что это доктор Фауст. Император ничего на то не сказал и молчал до самого обеда. А было это летом, на Филиппа и Якова. Потом император позвал Фауста в свои покои и сказал: ему-де известно, что Фауст человек сведущий в чернокнижии и при нем находится дух-прорицатель, и посему хотел бы он, чтобы Фауст показал ему свое искусство, а он, император, никакого вреда чинить ему не будет и ручается в том своей императорской короной. На это Фауст сказал, что готов повиноваться его императорскому величеству.

«Тогда узнай, — сказал император, — что однажды стал я размышлять на своем ложе, как это мои предшественники и предки достигли таких высоких почестей и власти, о которых я и мои потомки можем только мечтать.

Особливо же могущественный Александр Великий, краса и светоч всех монархов, как явствует из хроник, завладел большими богатствами, многими княжествами и землями, что трудно будет сделать теперь мне и моим потомкам. Посему мое милостивое желание состоит в том, чтобы представил ты мне вид, образ, осанку и движенья Александра Великого и его супруги, какими они были при жизни, и я мог тем самым убедиться, что ты в своем искусстве опытный мастер». «Всемилостивейший государь, — сказал Фауст, — так как ваше императорское величество желают, чтобы были представлены особы Александра Великого и его супруги в том виде и образе, как они были при жизни, то я, покорный вашему велению, заставлю их с помощью моего духа появиться на виду у всех. Однако надобно вашему величеству знать, что их бренные тела не могут восстать из мертвых или вновь ожить, это совершенно невозможно. Но древние духи, видевшие Александра и его супругу, те могут принять такой вид и образ и превратиться в них. С их помощью я доподлинно покажу вашему величеству Александра Великого». После того пошел Фауст из царских покоев переговорить со своим духом, потом воротился к императору и сказал, что сделает все по его желанию, только с тем условием, чтобы его императорское величество ни о чем не спрашивал и не заговаривал, что ему император и обещал. Тогда доктор Фауст растворил дверь, [173] и вскоре вошел император Александр полностью в том виде и образе, как он выглядел при жизни. А именно, был он осанистый, толстый человечек с рыжей или золотисто-рыжей, густой бородой, краснощекий и с таким суровым взглядом, будто у него были глаза василиска. Он вошел к императору Карлу в полном вооружении и отвесил ему низкий поклон. Император хотел было тоже встать и приветствовать его, но доктор Фауст не разрешил ему этого. Вскоре затем, после того как Александр снова поклонился и вышел в дверь, идет ему навстречу его супруга. Она тоже поклонилась императору. Была она с ног до головы в синем бархате, изукрашена золотом и жемчугом. Она также была красива свыше всякой меры, краснощекая, кровь с молоком, стройная, круглолицая. Тогда император подумал: «Вот видел я двух особ, которых давно жаждал увидеть, а легко может статься, что дух принял этот образ и морочит меня, как та женщина, которая разбудила пророка Самуила». [174] И, чтобы лучше во всем убедиться, решил он про себя: «Вот я слыхал, что у нее на затылке была большая бородавка», — и подошел посмотреть на нее сзади, не окажется ли такой же и у этого видения, и действительно увидел бородавку, а высокая особа стояла перед ним как вкопанная и потом тоже исчезла. Так исполнилось его желание.

173

Стр. 571. Тогда доктор Фауст растворил дверь… — Тот эпизод, в котором Фауст выступает как «некромант» (то есть вызывает тени умерших), известен нам из разных источников в двух соприкасающихся версиях: а) некромант вызывает тени героев древности; б) некромант (одновременно с героями древности) вызывает по просьбе императора Максимилиана тень его умершей супруги Марии Бургундской, которую император узнает по родинке на щеке. Вторая версия первоначально была связана с легендами об аббате Тритемии, который заслужил славу чернокнижника своим сочинением «Стенография» (букв. «Тайнопись», 1499). Третий сюжет, связанный с «некромантией» Фауста, — это эпизод с Еленой (см. гл. 49 и 59).

174

Стр. 572. …как та женщина, которая разбудила пророка Самуила… — Волшебница из Аэндора вызвала для царя Саула призрак Самуила (I Кн. Царств, 28).

34

Доктор Фауст наколдовал одному рыцарю оленьи рога [175]

Когда доктор Фауст выполнил, как рассказано, желание императора, взобрался он вечером, после того как протрубили к столу, на замковую стену, чтобы посмотреть, как придворные снуют взад и вперед. Тут увидел Фауст, что внизу в рыцарском зале один человек, свесив голову, уснул (ибо в тот день погода была очень жаркая). Однако же лицо, которое так заснуло, я не хочу называть по имени, так как это был рыцарь и по рождению барон и проделка послужила к его осмеянию. Дух Мефостофиль усердно и верно помогал своему господину в этом деле и, пока рыцарь лежал и спал под окном, наколдовал ему на голову оленьи рога. Когда он проснулся и поднял голову с подоконника, то обнаружил эту проделку. Как тут было не испугаться бедняге? Ибо окно было узко и он со своими рогами не мог пролезть ни взад, ни вперед. Заметил это император, посмеялся над ним в свое удовольствие, покуда Фауст не разрушил свое волшебство.

175

…наколдовал ему на голову оленьи рога. — Более ранняя версия этого рассказа в сборнике шванков М. Линденера «Катципори» (33).

35

Как названный рыцарь захотел отплатить Фаусту, что, однако, ему не удалось

Доктор Фауст распрощался со двором, где ему наряду с императором и другие особы выказывали много знаков своего расположения. Только он отъехал мили на полторы, как заметил в лесу семь лошадей, которые неслись прямо на него. Это оказался рыцарь, с которым приключилась при дворе история с оленьими рогами. Его люди узнали доктора Фауста и потому-то спешили к нему во весь опор с обнаженным оружием. Доктор Фауст заметил это, и спрятался в рощице, и вскоре выехал из нее навстречу этим людям, а его враги вдруг увидели, что вся рощица полна вооруженными рыцарями, которые мчатся на них. Слуги рыцаря задали стрекача, только это им не помогло, они были окружены и задержаны, так что пришлось им просить у Фауста пощады. Доктор Фауст отпустил их и наколдовал так, что у них целый месяц на лбу красовались козлиные рога, а у коней — коровьи. Это было им в наказание, и так он одолел рыцаря с помощью своих заколдованных ратников.

36

Доктор Фауст сожрал у одного крестьянина воз сена вместе с телегой и лошадью

Пришел он однажды в Готу, в одно местечко, где у него были дела. В ту пору был июнь месяц, когда повсюду свозят сено, и отправился он под вечер с некоторыми своими знакомцами, изрядно выпив, погулять. Когда доктор Фауст и те, кто были с ним, пришли к воротам и стали прогуливаться вдоль городского рва, повстречался им воз с сеном. А доктор Фауст стоял на проезжей дороге, так что крестьянину пришлось окликнуть его, чтобы он убрался и сошел с пути. Доктор Фауст, который был пьян, отвечает ему: «Посмотрю я, кто из нас уберется! Разве ты, братец, не слыхал — толстого и хмельного воз с сеном сторонится». Рассердился на это крестьянин и отпустил Фаусту много бранных слов. Доктор Фауст ему опять отвечает:

«Как так, мужичок, ты еще ерепенишься! Не очень разговаривай, а не то я съем твое сено вместе с лошадью». Крестьянин говорит на это: «Ну так жри с моим дерьмом вместе».

Тогда доктор Фауст обморочил его, да так, что ему стало чудиться, будто у Фауста пасть величиною с чан, и пожрал он и проглотил сначала лошадь, а потом сено и телегу. Крестьянин испугался, страх его взял, спешит к бургомистру, докладывает ему по правде, как все случилось. Бургомистр, улыбаясь, идет вместе с ним посмотреть на такое дело. Когда они подошли к воротам, увидели, что крестьянский конь стоит вместе с телегой, как и прежде, а Фауст его только обморочил.

37

О трех благородных графах, которых Фауст по их желанию перенес по воздуху в Мюнхен, на свадьбу сына баварского герцога

Три благородных графа, которых здесь не подобает называть, в ту пору учившиеся в Виттенберге, собрались однажды вместе и разговорились между собой о небывалом торжестве, которое предстоит в Мюнхене по случаю свадьбы герцогского сына, и захотелось, им побыть там хотя бы полчаса. За такой беседой пришло одному из них на ум, вот он и говорит другим графам: «Дорогие родичи, если вы меня послушаете, я вам дам добрый совет, так что мы и свадьбу посмотрим, и этой же ночью опять в Виттенберге будем. И вот каков мой совет: пошлем-ка за доктором Фаустом, откроем ему наше желание, выкажем наше к нему уважение и попросим, чтобы он помог нам в этом деле; он наверняка не откажет». На этом они порешили, послали за Фаустом, все ему рассказали, одарили его и устроили в его честь добрую пирушку, чем он был весьма доволен и обещал им свою помощь. Как только подошло время сыну баварского герцога справлять свадьбу, пригласил доктор Фауст этих графов в свой дом, приказал им одеться как можно нарядней, со всем убранством, какое у них было. Потом берет широкий плащ, расстилает его в своем саду, что у него был перед домом, сажает на него графов, сам садится меж ними и строжайше им наказывает, чтобы никто из них, пока они будут в отсутствии, не произнес ни слова и, когда они будут во дворце герцога Баварского и кто-либо с ними заговорит или о чем их спросит, чтобы они никому ничего не отвечали. Они же обещали во всем этом быть ему послушны. После таких обещаний садится доктор Фауст и начинает свои заклинания. Вскоре поднимается сильный ветер, вздымает плащ и несет его по воздуху, так что они как раз вовремя и прибыли ко двору баварского государя. Только прилетели они невидимо, так что их никто не заметил, покуда они не спустились во дворец и на княжеский двор. Тогда увидал их дворецкий и указал на них баварскому герцогу, а все князья, графы и господа уже сидели за столом, и только эти три графа со своими слугами, только что прибывшие, стояли снаружи. Тут старый князь обратился к ним со словами приветствия, а они ему ничего не отвечают. Было же это вечером, когда за ужин садятся, ибо прежде они с помощью Фаустова искусства целый день невидимо и без помехи любовались на все свадебное великолепие. А доктор Фауст, как было сказано выше, строго наказал им не разговаривать ни с кем, и если только крикнет он: вперед! — все они скорехонько должны были ухватиться за плащ и в ту же минуту исчезнуть оттуда. И вот, когда баварский герцог заговорил с ними и они ему не ответили, подают им как раз воду для омовения рук и один из графов уже готов был нарушить запрет, Фауст закричал: вперед! — и вместе с двумя графами, которые ухватились за плащ, так и пропал из глаз, а третий граф замешкался, его схватили и бросили в темницу.

Два другие графа прибыли в полночь обратно в Виттенберг и стали сокрушаться о своем третьем родственнике. Но доктор Фауст их утешил, обещая рано утром освободить его.

Пленный же граф очень испугался и опечалился, когда увидел, что он покинут и к тому же еще посажен в темницу под стражу. Стали его спрашивать, что это было за чудо и кто другие трое, бывшие с ним вместе и пропавшие из глаз. Граф подумал: «Если я их выдам, плохо будет». И не стал он отвечать на вопросы, так что в этот день ничего от него выведать не успели и приняли решенье наутро допросить с пристрастием, чтобы заставить разговаривать. Граф подумал: «Может статься, что доктор Фауст сегодня меня еще не вызволит, а назавтра будут меня терзать и допрашивать с пристрастием, и по причине этих мук, может быть, придется мне заговорить». Но тем не менее он утешал себя мыслью, что товарищи его будут неотступно просить доктора Фауста выручить его, как это и было на самом деле. И только занялся день, доктор Фауст уже был тут как тут и так околдовал сторожей, что они погрузились в глубокий сон. После этого отомкнул он своим искусством замки и двери и без промедления доставил графа в Виттенберг, где доктора Фауста одарили, как то подобало.

38

Как доктор Фауст занял у одного еврея деньги и дал ему в залог свою ногу, которую он сам отпилил себе на глазах у еврея

Говорят, нечестивец и чернокнижник за год и на три геллера не разбогатеют. Это относится и к Фаусту. Много чего ему насулил дьявол, да все оказалось лживо, ибо дьявол — лживый дух. Он сказал Фаусту, что нужно ему пустить в ход свое искусство, которому он обучился теперь в полной мере, и таким образом самому достигнуть богатства и не сидеть без денег. Срок его договора еще не исполнился, и прошло всего четыре года после того, как было ему обещано, что не будет он терпеть нужды ни в деньгах, ни в богатстве; еду и питье добывал дух ему своим искусством из дворцов всех государей, как было сказано выше, так что на этот раз доктор Фауст должен отдать ему справедливость и не противоречить, но самому рассудить, чему он выучился. После такого разговора и объяснения с духом отправился Фауст на пирушку с добрыми приятелями. Так как он был не при деньгах, то пришлось ему искать денег у евреев, что он и сделал: взял у одного еврея на месяц 60 талеров. Когда же время прошло, еврей захотел получить свои деньги обратно вместе с процентами. А у Фауста и в мыслях не было что-либо заплатить ему. Вот приходит еврей к нему в дом, предъявляет своё требование. Доктор Фауст говорит ему: «Слушай, еврей, нет у меня денег, и не знаю, где взять их, однако чтобы был ты уверен, что я тебе верну долг, отрежу я себе какую-нибудь часть тела, пусть это будет рука или нога, и дам тебе в залог, однако же с непременным условием: как только найдутся у меня деньги и я сумею с тобой расплатиться, должен ты возвратить мне то, что я тебе оставлю». Еврей, как и был всегда врагом христиан, подумал про себя: «Видно, это отчаянный человек, если собирается за деньги заложить часть своего тела», — и потому согласился принять заклад. Тут доктор Фауст берет пилу, отрезает себе ногу и дает ее еврею (на самом деле это было только наваждение), с условием, как только он будет при деньгах и выплатит ему долг, должен он вернуть ему ногу, а он ее обратно приставит. Еврей остался этим контрактом очень доволен и ушел вместе с ногой. По дороге, устав ее нести, стал он думать: «На что мне ляжка этого мерзавца? Снесу я ее домой, так она только завоняет, и трудно будет прилепить ее обратно. Конечно, это дорогой заклад, и не мог он связать себя крепче, чем куском собственного тела, но мне какой прок от того?» С такими и еще другими мыслями (как этот еврей потом сам признался) идет он через канаву и бросает туда ногу.

Все это было хорошо известно доктору Фаусту, и тогда послал он через три дня за евреем, будто собирается выплатить ему долг. Приходит еврей, доктор Фауст спрашивает, куда он девал заклад, пусть вернет ему ногу, он хочет уплатить ему. Еврей ответил, что он выбросил ее за ненадобностью. Однако доктор Фауст пожелал немедленно получить обратно оставленную в залог ляжку, а не то пускай еврей удовлетворит его требование. Чтобы отделаться от него, пришлось еврею заплатить ему еще 60 талеров в придачу, а доктор Фауст остался, как и был, с ногой.