Немезида

Серайа

Невысказанная потребность проникла в пространство между нами, воздух замер на мгновение, а от ее взгляда по моей коже разлилось тепло.

Она сделала глотательное движение. Мой взгляд упал на ее грудь, очертания сосков проступали сквозь ткань платья.

Она с опозданием на полсекунды скорчила гримасу, но я уловил это. Я бы не поверил в ту ложь, которую она собиралась мне сказать.

— Я просто искала кое-что, что оставила здесь до твоего переезда, — солгала она, закрывая за собой ящик. — Но здесь этого нет, так что я пойду, — продолжала она,

указывая на дверь.

Я ухмыльнулся и сделал шаг к ней. Она отступила назад, ее спина столкнулась с деревянной мебелью, и подняла руки за спиной, чтобы удержаться.

Она двинулась, чтобы уходить, но я сократил оставшееся расстояние между нами и схватил ее за шею, ее тело прижалось к моему.

— Шшш. Не так быстро.

Я положил другую руку рядом с ее рукой на стол и наклонился, чтобы прошептать ей на ухо. Ее глаза затрепетали и закрылись.

— Я тебе не верю.

Я задержался еще на мгновение, ее возбуждение пересиливало мои чувства. Когда я отстранился, ее глаза широко распахнулись и встретились с моими, как будто она только что осознала то, что я сказал.

— Прости?

Я наклонился вперед, пока кончик моего носа не коснулся ее носа, и мое дыхание коснулось ее кожи.

— Я бы посоветовал вам попробовать другой ответ, миссис Моралес, — прошептал я, мои слова пролетели над ее губами.

— Я думаю, что вы переходите границы, мистер Альварес, — заявила она со спокойным вызовом в ее взгляде.

— Ваше тело говорит мне совсем другое, миссис Моралес.

Ее грудь расширялась с каждым вдохом, и мои пальцы непроизвольно пробежались по ее шее — кожа была гладкой, когда я скользил по ней. Мой большой палец зацепился за бретельку ее спального костюма, и я поиграл с ней, бросая вызов.

Мы оба смотрели, как нитка ткани упала с ее плеча, тонкий материал повис на ее коже, обнажая силуэт ее груди. Ее губы разошлись в резком вздохе, когда шелк коснулся ее кожи, и мое дыхание прервалось.

Мой язык прилип к небу, когда я завороженно наблюдал за ее реакцией на мои прикосновения: ее грудь поднималась и опускалась с каждым вдохом.

Боже, эта женщина завораживает, увлекает меня в свою орбиту.

Она подняла на меня глаза, удивление отразилось на ее лице, когда мои пальцы сами по себе осмелились спуститься дальше.

Мои пальцы медленно прошлись по ее груди, и дрожь пробежала по ее телу, когда я проследил за выпуклостью ее грудей. По коже побежали мурашки, а челюсть заныла от боли, и я стиснул зубы, сопротивляясь желанию посмотреть вниз.

Сопротивляясь желанию сказать "к черту" и сделать то же самое с другой стороны, пока ее платье не упало к ее ногам, давая мне удовольствие видеть, как она изгибается по моей воле.

В голове промелькнули образы ее на моих коленях, моя ладонь прижимается к изгибу ее задницы, когда я шлепаю ее за то, что она просматривала то, что ей не следовало. Но эти мысли были опасны.

Моя рука на ее заднице означала, что мои пальцы будут ближе к ее киске, молясь о том, чтобы

найти ее мокрой и готовой намочить их еще больше, когда я закончу с ней.

Эта женщина вызывала во мне почти интуитивные реакции, а ее сопротивление только усиливало мое желание трахнуть ее до полного подчинения.

Я продолжал исследовать линии ее тела, ожидая, что она остановит меня, но она молчала. Я прошелся по ее боку, положив пальцы на подол ее ночной рубашки, дразня, но она снова не отстранилась от моего прикосновения.

Энергия гудела вокруг нас, заставляя мое сердце бешено стучать в груди, а в животе разгорался огонь, требуя большего.

Но я не осмеливался двигать пальцами дальше. Меня так чертовски подмывало сдаться, но я бы не стал, пока она что-нибудь не скажет.

Она наклонила голову, пристально наблюдая за мной из-под густых ресниц, подманивая меня продолжить. Что-то промелькнуло в ее карих глазах, но исчезло прежде, чем я успел это расшифровать.

Сквозь щель в портьерах пробивался лунный свет, освещая ее лицо. Я впервые видел ее без макияжа. Она и так была красива, но в ней была какая-то мягкость, которой я раньше не замечал.

Но когда ее жесткая оболочка была снята, я увидел и другую правду, которую она скрывала.

Следы исчезающего синяка.

Мое тело напряглось, кончики пальцев сжали ткань на подоле, костяшки пальцев задели ее бедро, когда ярость, подобной которой я никогда не испытывал, охватила меня.

Нежно, дрожащей рукой я прикоснулся к ее лицу, провел большим пальцем по нежной, почти выцветшей плоти от синяка.

Она замерла.

— Кто, блядь, сделал это с тобой? — спросил я, говоря сквозь стиснутые зубы.

Она вздрогнула от моего прикосновения, оторвав взгляд от моего.

— Я ударилась о стол, пытаясь что-то взять.

— Ты ужасная лгунья.

Мой большой палец нежно прикоснулся к ее щеке, а указательный палец наклонил ее голову назад, чтобы она посмотрела на меня.

— Пожалуйста. — Я сделал паузу. Мои глаза снова искали ее, пока наши взгляды, наконец, снова не встретились. Мое сердце пропустило удар, когда я спросил — Это был Виктор?

В замешательстве она нахмурила брови, на мгновение на ее лице промелькнула тревога. Напряженная атмосфера внезапно рассеялась, когда она отпрянула от меня при упоминании его имени, моя рука отлетела от ее руки, и она отпихнула нас друг от друга, почти с силой, увеличивая расстояние между нами.

— Этого никогда не было, — предупредила она и выбежала за дверь, захлопнув ее за собой.

Я не пошел за ней.

Я оперся о стол, к которому она до этого была прижата, пытаясь успокоить свое неровное дыхание. Я отодвинул шторы, чтобы убедиться, что она благополучно добралась до дома, и через несколько минут увидел ее фигуру, проходящую мимо окна в спальне.

Не обращая внимания на желание ворваться в дом и убить Виктора Моралеса, я развязал полотенце на поясе и вытерся, прежде чем переодеться в одежду, которую оставил ранее на кровати.