Немезида
Шрифт:
— Когда я задаю тебе вопрос, я ожидаю ответа. — Он прорычал мне в лицо. — Ты не захочешь видеть, что происходит, когда я не получаю того, чего хочу. — Его голос был низким, настолько низким, что дрожь пробежала по моему позвоночнику, а губы приоткрылись в резком вдохе.
Энергия гудела вокруг нас, темная, зловещая угроза застала меня врасплох. Воздух стал насыщенным, ничего, кроме звука нашего тяжелого дыхания, не наполняло тихий гул.
— А теперь скажи мне. Кто ты? — повторил он, его горячее дыхание обдало мою кожу.
Я повернула голову в сторону,
Другой рукой он схватил меня за подбородок, поворачивая мою голову обратно к себе лицом. Его большой палец потянулся к моей нижней губе, освобождая поврежденную кожу. Незаметно мой язык высунулся и провел по губам, оказавшись так близко к кончику его пальца, отчаянно желая попробовать его на вкус.
Моя грудь поднималась и опускалась все быстрее от его близости. Я извивалась, пытаясь освободиться от его захвата, но мои усилия только усилили его прикосновение.
Напряжение сковало мое тело, и беспокойство заклокотало в груди, пока я пыталась собраться с силами, чтобы ответить на его вопрос.
— Оливия, — наконец прошептала я, задыхаясь.
Он все еще прижимал меня к стене, но давление на мою шею ослабло. Он убрал руку с моего подбородка и провел ею по моему боку, пока она не остановилась на моем бедре, отчего у меня перехватило дыхание, а по телу побежали мурашки.
Его пальцы схватили меня за бедро и впились в кожу, но не настолько, чтобы причинить боль. Мои руки дернулись по бокам, отчаянно пытаясь притянуть его еще ближе, чем он уже был, отчаянно пытаясь стереть любое расстояние между нашими телами.
Его рука скользнула дальше вниз, затем его пальцы скользнули под подол футболки, которую я одолжила у него. Кончики его пальцев поползли вверх, на этот раз по внутренней стороне моего обнаженного бедра, прокладывая медленный, терпеливый путь.
Мое тело было настолько напряжено, что каждое его прикосновение, каждый маленький контакт ощущался все острее. Он наклонился, прикоснувшись губами к моему уху, его дыхание пробежало по голой коже, лаская ее.
— Я тебе не верю, — поддразнил он, его грубая ладонь сжала внутреннюю поверхность моего бедра, его пальцы еще сильнее впились в мою кожу.
Мое дыхание вырывалось маленькими глотками воздуха, его карающие прикосновения наполняли меня смесью удовольствия и боли. Я была такой мокрой, что до смущения мокрой. Я оттолкнула этот факт, пытаясь вернуть свое тело в прежнее состояние, пытаясь придумать, как оттолкнуть его, потому что он был опасно близко, слишком комфортно близко.
Моя голова с глухим стуком откинулась к стене, и я попыталась переключить свое внимание на что-нибудь еще, кроме ощущения его грубых рук на моей коже.
Черт, черт, черт. Соберись, София. Глупое предательское тело, прекрати это. Прямо сейчас.
Дрожь пробежала по позвоночнику, когда
Мои пальцы впились в стену позади меня, с силой вцепившись в нее, надеясь, что это подавит желание потянуться к нему. Мне нужно было вернуть контроль над этой битвой, нужно было изменить ход событий, пока он не раскрыл слишком многое.
Мое внимание снова переключилось на Тео, и я встретила его взгляд со всей убежденностью, на какую только была способна, позволив своему желанию взять верх, прежде чем поменяться ролями и изобразить возмущенную жену.
Его рука продолжала собственически сжимать мое внутреннее бедро, когда я разжала кулаки и обхватила его пальцы своими, медленно скользя ими по внутренней стороне бедра, пока они не оказались прямо там. Там, где он мог узнать, какое воздействие он оказывает на меня.
Его тело напряглось, а дыхание сбилось, когда я остановилась в опасной близости, и костяшки его пальцев коснулись моей обнаженной киски. Мои глаза следили за его реакцией, когда я ослабила хватку, надеясь, что он продолжит сам.
Он сглотнул, его горло пульсировало от рывков. Его грудь была совершенно неподвижна, когда он смотрел вниз на мою руку, и на мгновение я засомневалась, дышит ли он вообще.
Его взгляд метнулся вверх, остановился на моих губах, прежде чем его глаза столкнулись с моими, и огонь в них, который я так хорошо знала, воспламенил мою душу. Мы просто смотрели друг на друга какое-то время, и я не могла дышать, даже если бы хотела, мои веки дрожали.
Наконец я набрала полную грудь воздуха, приподняла бедра и придвинула свой обнаженный центр ближе к его руке. Его рука быстро переместилась с моего горла, обхватив мою челюсть так крепко, что зубы впились мне в щеку, и он шагнул еще ближе.
Его челюсть была напряжена, его пронзительный взгляд фиксировал меня на месте, а предупреждение обрамляло его выражение лица, как бы говоря: «Не искушай меня, черт возьми».
— Ты играешь в опасную игру, mentirosilla (пер. Лгунья), — предупредил он.
Но искушать его было единственным способом сохранить свою тайну.
Когда я поняла, что он не двигается, моя рука поднялась к его плечу, мои пальцы пробрались к его шее и запутались в его волосах. Мои ногти царапали кожу головы, прежде чем мои пальцы зарылись в его волосы, прижимая его ближе.
Мое сердце бешено колотилось, кровь нагревалась и разливалась по всему телу. Я прижалась бедрами еще сильнее, отчего мои груди касались его груди в поисках его прикосновений.
Я чувствовала, как его тело колеблется от нерешительности, как оно борется между воюделением и желанием получить ответы.