Ненавидеть или полюбить?

Владимирова-Бойко Марина

— А вы не подскажите, когда он вернется, как его… Из Амстердама?

— Подскажу. Он пробудет там три дня.

— Еще раз спасибо! Извините.

— А можно еще вопрос?

— Да, говорите, — в этот раз он ответил строго. Конечно, кому понравится приставучая тетка.

— А то, что вы ругались, это связано с этим? Его исчезновением. Просто раньше такого не было. Он всегда брал трубку. Поймите, я в растерянности.

— Нет, думаю не связано. Я не думаю, что он отключил телефон из-за того, что покрыл меня матом. Скорее тут что-то другое. И тут снова лучше обратиться к вашему мужу.

— Извините, еще раз спасибо.

— Всего доброго! Сказал он мне на прощанье, и я вышла из кабинета.

Названивать

Толику я больше не стала. Раз мы ему не нужны…, решила ему ничего не говорить и все же разузнать, когда он соизволит появиться домой. Самое главное, что он жив и здоров.

Глава 4

Все же, как я себя не успокаивала, из офиса вышла слишком расстроенной. Руки опустились, голова разболелась. Джек это почувствовал и, сопереживая своей хозяйке, скулил через свой не слишком удобный намордник.

— Пойдем Джек! С такими темпами у меня скоро не будет мужа, — жаловалась я ему. Нет, всеми силами попытаюсь сохранить семью, но мне кажется, что это бессмысленно.

Осознавать, что происходит что-то не совсем приятное в моей семье — не хотелось. Хотелось, знать и чувствовать, что все хорошо. Знать, что мы нужны Толику, а он — очень нужен нам.

Мне почему-то вспомнилось, как он забирал нас из роддома, когда родилась Соня. Огромный букет роз, сотня воздушных шаров, запущенных в небо. А самое главное внимание. Сколько было к нам внимания! Я не узнавала своего мужа. Длилось это конечно не долго, первые несколько месяцев, но все же о таком приятно помнить и вспоминать.

На самом деле у меня нет претензий к своему мужу, и никогда особо не было. Он обеспечивает семью, внимателен, заботлив, не многословен, отзывчив. У него хороший вкус, он умеет удивлять, всегда хорошо выглядит, ухаживает за собой. Еще он не пьет и не курит. Настоящий спортсмен. Если приглядеться в нем множество положительных качеств. К чему бы я придралась, так это к тому, что он не слишком внимателен к детям, да и они в последнее время они от него совсем отстранились, особенно София. Я сначала думала, что это нормально, дети всегда больше привязаны к матери, но потом вспомнил, какой сама была в возрасте Сони. Я любила отца и искала малейший повод, чтобы побыть с ним. Почитать вместе книгу, погладить его небритую щеку. Здесь все же наоборот, Марк до сих пор называет его по имени. Ну, никак не хочет обращаться к Толику — папа. А когда он возвращается с очередных гастролей, то Соня сразу запирается у себя в комнате, и не выходит, пока я ее не позову. Мне объяснить, что происходит, когда приезжает папа — она просто говорит, что ей не нравится ее собственный отец. «Мы будем относиться к людям так, как они относятся к нам», — такое утверждение про моих детей. Они чувствуют, что отец проявляет к ним холодность и отвечают ему тем же.

Путешествовать по миру мой муж стал совсем недавно, до того, как ему предложили высокооплачиваемый контракт, он танцевал в театре и каждый вечер проводил дома. Мы редко ходили в ресторан, в основном заказывали суши или пиццу, а еще постоянно смотрели футбол. Живя в большом многомиллиардном городе, который с уверенностью можно назвать крупнейшим мегаполисом страны, где столько всего интересного мы протираем штаны на диване перед телевизором. Обидно, досадно, но ладно. Сама же я не пойду в ресторан. А мне бы очень хотелось, чтобы дети остались дома, к примеру с няней, а мы с Толей посвятили вечер себе. Устроили бы романтический ужин при свечах, заказали бы дорогое шампанское и, смотря друг другу в глаза, наслаждались прекрасным вечером, проведенным вместе.

Мне надоедает такое однообразие. Хотелось чего-нибудь новенького и свеженького. Но Толик не проявлял инициативы. Единственным его желанием было, есть и будет — посмотреть очередной матч. Он не знал, в какую группу ходит

Марк, с какими оценками Соня перешла в следующий класс и в какой класс она перешла, он тоже не знал. Он так удивился, когда я сказала, что наша дочь — лучшая ученица седьмого класса. Его удивило два факта: первый, что она лучшая и второй, что она учиться уже в седьмом классе. Детьми он не интересовался, и этот факт угнетал больше всего. Теперь, по всей видимости, перестал интересоваться и мной. Своей законной супругой. Раз решил вообще не заявляться домой, телефон отключил. Интересно где же он пропадал целых два дня? Что он скажет, когда придет домой? Он же обязательно придет домой, хотя бы, потому что тут все его вещи, а еще мы очень мы его ждем.

Если сейчас позвонить Ларе и рассказать ей всю эту историю, она очень обрадуется. Она давно недолюбливает моего мужа и постоянно твердит, что он мне не пара. «Он не тот человек, за которого себя выдает», — твердила она. Теперь я понимаю, что она права и узнала я об этом совершенно случайно. Если бы у него телефон оказался включен, то я бы никогда не догадалась, что он по какой-то причине не пришел домой. Надеюсь, он мне все объяснит, и я еще буду себя ругать, что зря волновалась.

Когда с Джеком мы приехали домой, то на моем месте для парковки меня ждал мужчина в форме полицейского. Это был худощавый парень невысокого роста, одетый в меховую шапку и теплую куртку. На его полицейском черно-синем бушлате отчетливо выделялись погоны, на которых красовалась одна единственная звездочка.

Он весело воскликнул, когда увидел, что я выхожу из машины, вместе с собакой:

— Оксана Игоревна! Здравствуйте!

— Добрый день! — ответила я и подошла ближе к нему.

— Я вас ждал. Вам пришла повестка из суда. Мне велено лично вам передать. Под роспись.

— Повестка? Из суда? — я растерянно удивилась. — Как из суда?

Джек сидел еще в машине и царапал своими когтями стекло. Ух, и получит он у меня, когда я его выпущу. Разбаловала совсем. Таким способом он просился на волю. Нет, Джек, посиди, пока я разберусь с полицейским. Еще с этим мне проблем не хватало. Меня не покидала мысль, что во всем виновата цыганка. Я ее сбила, денег не дала, вот поэтому меня стали преследовать неудачи. Она же говорила, жди сюрприз — вот он! Как раз под новогодние праздники. И не один сюрприз, а сразу несколько. Сначала непонятный хам, потом муж пропал, теперь вот — повестка, да еще в суд! Интересно я не сплю? Нужно срочно ущипнуть себя.

Я ущипнула себя за палец. Зоркий мент не мог этого не заметить и после моего не совсем логического жеста улыбнулся и продолжил говорить:

— О нет! Вы не спите! Уверяю вас тут, ничего серьезного. На вас жалобу подал второй собственник. Он утверждает, что вы его не пускаете в его же квартиру и поэтому он подал на вас в суд. Просто вам нужно явиться на заседание, и объяснить, почему вы так поступили.

— Ах, вот оно что! Да я…, я защищала своих детей! — моему возмущению не было предела. Признаю, вспылила так, что мой собеседник сделал шаг назад.

— Возьмите повестку, распишитесь мне вот здесь, — он указал на белый лист бумаги, на котором большими черными буквами была указана моя фамилия, имя и отчество. Вверху листа, я бегло прочитала, что это обычный бланк, в котором расписываются при получении писем.

— И приходите в суд. Там все подробно им и расскажите. Возможно, я вас пойму, но на этом и все закончится. А вам нужно доказать свои права, — говорил он спокойно и размеренно.

Свои права…Какие к черту свои права! Вот наглец! Ну, я ему покажу, где раки зимуют, он еще будет жалеть, он еще будет просить у меня прощения. Нахал! — я возмущалась, но от этого мне легче не становилась. Нужно собраться и поддаваться эмоциям. У меня обязательно все получится, я обязательно справлюсь со всеми трудностями.