Ненавидеть или полюбить?

Владимирова-Бойко Марина

— Мне открыла, дочь Оксаны, я попросил позвать кого-то и взрослых, и она отправилась, кажется в ванную за Оксаной.

— Врет гад! — не выдержала я. — Хапуга! Ты ей сказал, что будешь с нами жить!

Послышались звонкие удары молотком. Судья стучала, а после быстро высказалась:

— Прекратить! Со следующим замечанием попрошу вас покинуть зал суда. Соблюдайте тишину во время слушанья.

Вот сволочь, но врет же, врет и не краснеет! — меня тихонько толкнула Вероника, а затем шепотом произнесла:

— У нас

еще будет время высказаться, не нужно показывать себя с плохой стороны.

Мне прямым тестом заткнули рот. Пришлось молчать и выжидать, когда дадут слово. На самом деле, не слишком понравилась такая ситуация. Но ничего не поделаешь, мне пришлось ждать, когда Фемида откроет глаза и наступит настоящая справедливость. Надеюсь, она все же наступит, не смотря ни на что.

Все-таки заседание оказалось напряженным. Это чувствовали все. Лишь когда Вероника начала задавать вопросы Игнату, я хоть слегка выдохнула, так как знала, что она на моей стороне и от нее сюрпризов не будет.

— Скажите, сколько раз вы приезжали к своему отцу, Игорю Викторовичу?

— Я не помню, — ответил он.

— Протестую! — возмутился адвокат.

— Протест отклонен, — ответила, судья и ударила молотком. — Продолжайте.

— Неужели вы не можете припомнить сколько раз, после вашего отъезда заграницу вы навещали своего родного и пожилого отца?

— Нет.

— Но не часто? Один раз, два? Три?

— Что-то около того.

— Соседи, живущие на одной лестничной площадки с Ветлицкой Оксаной, утверждаю, что видели вас всего один раз, когда Игоря Викторовича сбила машина. Скажите ведь у вас красная машина, марки BMW?

— Да, — спокойно ответил он.

— Протестую! Этот вопрос не имеет никакого отношения к делу! — все никак не мог угомониться адвокат.

— Протест отклонен! Продолжайте! — и снова стук молотком.

— А скажите вашего отца, сбила машина, очень похожая на ваше авто, именно в то время, когда вы к нему приезжали, единожды?

— Не могу понять, к чему вы ведете? — Игнат слегка растерялся. Я это сразу заметила.

— Протестую! Протестую! Протестую! — кричал лысый, полный адвокат, больше похожий на большого розового поросенка.

— Протест отклонен! Отвечайте на вопрос!

Игнату ничего не оставалось, Вероника его прижала к стенке:

— Да, но это чистая случайность.

— Не кажется вам, что эта слишком очевидная случайность?

— Нет.

— У меня пока, все. Вопросов к истцу пока не имею.

— Объявляю перерыв! Заседание закрывается на перерыв! — проговорила судья, и снова раздался двойной стук деревянного молотка.

Вот это да! Вероника его сделала. Как же она его ловко поставила в тупик.

— Спасибо вам, — проговорила я ей.

— Еще не за что! Пойдем, выпьем кофе? Здесь недалеко есть очень хорошая кофейня.

— И откуда вы все знаете…

— Это моя работа, — она улыбнулась. Показались забавные ямочки в уголках ее губ.

— А знаешь, что мне кажется?

— Что спросила я, — открывая входные двери зала суда. Что истец, преследует, какие-то другие цели, но никак не завладение квартирой.

— И какие это цели?

— Скорей всего тебе придется узнать это самой, — сказала она это как-то неуверенно.

Мы спустились с Вероникой в кофейню, которая находилась практически напротив зала суда. У нас было где-то около часа, чтобы передохнуть и выпить кофейку. Кстати разрядка мне как раз сейчас была нужна. Нужно было передохнуть, собраться с мыслями, чтобы продолжить дальше, иначе этот розовый поросенок, в качестве адвоката моего так называемого оппонента, просто меня завалит всякими ловкими вопросами.

В уютной кофейне, где разносился сногсшибательный аромат кофе, я заказала себе Амаретто, а мой адвокат предпочла Латте. Мы сели за круглый стол, возле окна. На столе, застеленным белой скатертью, стояла маленькая ваза со свежими ромашками. Я еще подумала, как приятно зимой видеть свежие цветы, ромашки… Мы ждали свой заказ, молчали. Я слушала заводную песенку, которая доносилась из другого конца зала. Я так не могла понять, кто это поет, как говориться: "Не знала, да еще и забыла".

Первой заговорить пришлось мне. Вероника оказалось не многословной. Я спросила у нее, когда принесли наш заказ:

— Но вы его так прижали к стенке! Я просто в шоке.

— Это моя работа, — Вероника улыбнулась, показав свои белоснежные зубы.

— На самом деле, этот человек моя не единственная проблема, — я решила ей рассказать про мужа.

— Что еще?

— У меня пропал муж. Точнее он врет мне.

— Я думаю, эта проблема намного серьезней, чем сейчас мы тут разбираемся.

— Он говорит, что уехал в командировку в Польшу, я ему позвонила, он был недоступен. После чего я связалась с его менеджером, он мне сообщил, что мой муж ни в какую Польшу не уезжал, несколько дней пробыл в Москве, затем едет в Амстердам. Но будучи в Москве, домой так и не появился.

— Вы не думали, что у него может просто изменились планы, или он вам хочет устроить сюрприз? Например, новогодний? Ведь скоро Новый год.

— Не знаю. Мне кажется, что он мне врет, и я ему теперь не звоню. Не знаю, как в данной ситуации поступить.

— У вас впервые такая ситуация?

— Да. Он постоянно сидел дома, особенно вечерами. Все изменилось, когда он подписал контракт и труппой начал гастролировать.

— Я постараюсь вам помочь. Но для начала давайте решим одну проблему, затем возьмемся за другую.

— Разумно.

— Спасибо, — она ответила коротко быстро, затем начала пить свой кофе.

Мой кофе быстро остыл, и я потеряла всякий интерес к нему. Люблю только горячий. Сильно горячий.

— Скажите, все закончится хорошо?