Ненависть сиреневого цвета
Шрифт:
Пока я обдумывал возможные причины беспокойства, Миура-сан предложил девочке поработать. И вот тут-то я совсем удивился. Я ожидал, что её заставят сначала линзы надеть, а уж потом работать, как это было со мной. А тут ей предлагают совсем иные условия: работа во внутренних комнатах лавки без линз. Девочка спросила:
– А из-за этой работы мой цвет глаз изменится?
– Нет. Но ты попробуешь свои силы и поймёшь, сможешь и захочешь ли ты здесь работать.
– Хорошо, – без особого удовлетворения ответила девочка.
Я
– Как твоё имя?
– Меня зовут Рёко, – ответила она.
– А фамилия?
– У меня нет фамилии.
– Что ты имеешь ввиду?
– Я была в приюте, а в одиннадцать лет я стала ёкаем, и меня выгнали. Я свою фамилию и не запоминала. Она мне не нужна.
Эта последняя фраза поразила меня. Я и подумать о таком не мог, хотя мои родители долгое время обходились со мной ужасно. Но эта девочка, как ни в чём не бывало, говорила такие вещи, будто это совершенно нормально. Я подумал, что Миура-сан сейчас даст ей свою фамилию, как Хидзуоке, но вместо этого он ответил:
– Тогда мы будем называть тебя просто Рёко. Тиба Мегуми покажет тебе всё здесь. Зови её Тиба-сан.
Рёко взглянула на свою наставницу мельком, а потом снова спросила управляющего:
– А когда меня научат менять цвет глаз?
– Всему своё время, – ответил Миура-сан и занялся своими делами.
Мегуми забрала Рёко с собой, Казума отвёл меня в сторону и сказал шёпотом:
– Ни в коем случае не рассказывай ей про линзы.
– Почему? – Я сказал это даже как-то возмущённо. – Меня вот вы сразу заставили надеть линзы, а ей и сказать об этом нельзя.
– Да. Пока нельзя. Управляющий её проверяет, потому что не доверяет ей.
– Если честно, я тоже ей почему-то не верю, – признался я.
– Вот видишь? Поэтому мы должны подождать и посмотреть, как она будет себя вести. – И Казума добавил, – а у тебя хорошая интуиция. Не понимаешь пока причин, но зато уже видишь, что доверять не стоит.
– Я, и правда, пока не понимаю, – опустил голову я, – но хотел бы знать, почему вы ей не доверяете.
– Она пришла сюда только ради собственной выгоды. Конечно, мы все здесь не просто так, однако мы хотя бы готовы проявлять благодарность и заботиться друг о друге. Вот только Рёко не такая. Как только эта девочка узнает секрет, она уйдёт, – очень уверенно сказал Казума.
– Но с чего ты взял? – Я всё ещё недоумевал.
– Разве ты не заметил, что она постоянно спрашивает про смену цвета глаз? И не обратил внимания на то, что она ничего не ответила по поводу работы? Видно же, что она только и думает, как заполучить себе другой цвет глаз, а вот работать ради этого она вряд ли станет.
Я начал прокручивать в голове разговор с Рёко и очень быстро согласился с Казумой. Так как был уже вечер, мы с другом отправились ужинать. Я невероятно хотел есть после стольких впечатлений.
Последующие дни Рёко почти не показывалась и всё время проводила с Мегуми. Через неделю вечером мы с Казумой как всегда поболтали о школе за ужином и разошлись по своим комнатам. Я уже собрался лечь спать, как вдруг фусума моей комнаты отодвинулась и на пороге появилась Рёко. Мегуми уже позаботилась о том, чтобы у неё была новая одежда и опрятный внешний вид: чистенькое платьице синего цвета, аккуратно расчесанные гладкие чёрные волосы. И вот эта чистенькая девочка скромно стояла в проходе, не осмеливаясь войти. В глазах у неё стояли слёзы. Она молчала, периодически отирая то один, то другой глаз. Я не мог долго смотреть на плачущую девочку и спросил:
– Что-то случилось? Почему ты плачешь?
Она всё ещё молчала, только начала всхлипывать. Я, не дождавшись ответа, подошёл ближе и ещё раз повторил свой вопрос, заглянув в её глаза. Рёко заплакала ещё сильнее. Я не мог ничего понять. В нашей лавке эту новенькую девочку не мог обидеть никто, а другой причины, по которой можно так плакать, я не знал. Я завёл Рёко в комнату, усадил и попросил подождать, пока я принесу воды. В лавке уже было тихо, ведь все наверняка спали. Я не стал будить Казуму или Мегуми, потому что решил сначала выяснить причину слёз Рёко и то, почему она пришла именно ко мне.
Когда я вернулся, Рёко всё ещё плакала. Я дал ей воды, немного подождал, пока она успокоится и тогда уже заговорил:
– Рёко, что случилось? Скажи мне. Я помогу тебе, чем только смогу.
Рёко подняла на меня глаза и с надеждой в голосе спросила:
– Правда? Ты правда мне поможешь?
Я кивнул и продолжил разговор:
– А теперь расскажи, что случилось.
– Я… Занималась с Тибой-сан… – стала рассказывать Рёко, периодически прерываясь. – Она… Она очень строгая…
– Кто? Тиба-сан? – удивился я. – Но она очень добрая и никогда не ругается.
– Я так и знала, что ты мне не поверишь… – снова заплакала Рёко.
Я был в замешательстве. Я знал Мегуми и не мог поверить в то, что она может быть строгой. Но ведь Рёко из-за чего-то плакала?
– Я тебе верю, просто удивился. – Я решил выслушать её до конца.
– Тиба-сан всё время так строго со мной разговаривает, не выпускает из рабочего кабинета… Я… Я просто хочу хоть иногда отдыхать… А меня заставляют постоянно работать… Ёичи-сан…
Девочка снова заплакала. Я не знал, что делать. Пока я думал, как быть, Рёко немного успокоилась и продолжила: