Ненависть
Шрифт:
Ненависть +350.
Вы достигли «Берсерка».
Наносимый урон увеличен на 200 %.
Получаемый урон увеличен на 150 %.
Урон от огня уменьшен на 50 %.
— Азраиль, нет, нет, нет. — я прошептал, едва
Архангел взглянул на меня и, не церемонясь, вонзил меч в грудь Алисы. Тело вздрогнуло и навсегда исчезло.
Я опустил руки, не веря в происходящее, и был готов рухнуть на землю, как в этот момент почувствовал на плече прикосновение зверя. Уже не спрашивая, он отодвинул меня в сторону.
Ненависть +500.
«Разорви его. Разорви эту мразь. Испепели их всех!» — я кричал у себя в голове в надежде, что зверь поймёт.
Посох вернулся в инвентарь, а мы на секунду исчезли из Мира. Чёрная завеса — перемещение. Перед открывшимися глазами я надеялся увидеть Азраиля. Но мы переместились лишь до стены. То самое свечение, которое вырывалось из рук жриц, не давало пройти дальше. Барьер не преодолеть. Зверь ударил кулаками по нему и взревел. Стена огня поднялась ввысь, но на защите это никак не отразилось.
Я изо всех сил кричал в сознании, чтобы Зверь уничтожил их всех. И, кажется, он меня слышал. Над вратами разверзлось небо, но чёрный портал схлопнулся так и не обрушив метеор.
В спину всадили кинжал. Здоровье рухнуло к семидесяти процентам. Я обернулся. Противник скрылся в чёрной дымке. Больше половины Героев из отряда Гурзона уже не было в живых. Оставшихся твари преисподней рвали на куски. «Нет, не надо обращать на это внимания, прошу тебя!». Зверь взревел ещё раз и всем телом ударился в преграду. Ничего. В предплечье, а после, разорвав голень, нас пронзили несколько копий.
Ненависть +800.
Ненависть +1000.
Вы достигли «Одержимости зверем».
Доступно восстановление здоровья и маны за счёт дополнительной характеристики. Возвращение контроля недоступно 11ч59 м.
Ненависть +1400.
Нервно
Я молил его остановиться, молил развернуться, но мы уходили всё дальше от стен замка. Чёрный туман вспыхнул, погрузив огромную территорию в яростное пламя, от которого не могли спастись даже Герои. Гурзон сгорел последним.
Перемещение, ещё одно, и ещё. Дима Одимов опустил руки и сел в дальний уголок своего сознания, наблюдая, как в интерфейсе проскальзывают строки об очередном убийстве, о поднятии веры, новом уровне. Как очередной набросившийся демон сгорает дотла. Вновь чёрная полотно — теперь замок едва можно было рассмотреть на горизонте. Таланты «зажигалки» и «пиромана» срабатывали в ста процентах случаях… Зверь упивался смертями.
Очередной скачок затянулся. Я поднялся в пустоте. Кромешная тьма, в которой, как мне показалось, прошла вечность. И ничего. Ни рыка. Ни демонов. Ни Мира. Ни интерфейса. Ничего не было.
— Фёдор Михалыч, а кто мне платить-то за них будет?! — возле меня раздался пожилой и, надо сказать, неприятный, раздражённый голос.
— Софья Родионовна, — проговаривая по слогам, ответил мужчина, — вы терпели пять дней, потерпите ещё два. Прекрасно знаете, что у нас тут целая делегация сует повсюду свой нос и следит за каждым шагом.
Мужчина вышел, а бабка вслед пробубнила:
— Сучок! Быстрее бы вы, голубчики, либо туда, либо уже сюда!
Я попытался открыть глаза, но не смог раскрыть веки. Вздох оборвался на середине —
в сдавленных рёбрах, что-то неприятно прохрустело. Меня бросило в жар и начало лихорадить.
— Аааааа… — я постарался закричать, но это больше походило на всхлип.
— Услышал что ли? Выбрал сюда. Батюшки, очухался! Очухался, Фёдор Михайлович.
Судя по топоту, обратно он вернулся уже не один. Кто-то растёр бедро и поставил укол. Стало немного легче…