Ненавижу блондинов
Шрифт:
Виктор предлагал, спрашивал что-то, я только кивала, не вдумываясь в его слова. Послушно ковыряла в тарелке, поставленной передо мной, и отхлебывала из чашки. Спроси меня, что именно ем, я бы не ответила. Вкуса еды не чувствовала. Шумной обстановке не придавала значение.
— М-да, не «Марусенька», — посетовал на качество сервиса Виктор, решительно отодвигая блюдо, к которому едва притронулся.
— Любишь только хорошую еду, — констатировала факт.
Немного поев, почувствовала прилив сил и сонливость. Вяло водя вилкой, вырисовывала на блюде замысловатые узоры красным соусом.
— В
— … имя какое-то кошачье, — повторила машинально я его вечную присказку из той, другой жизни.
— Помнишь, значит. Почему сразу не сказала кто ты? Что за игра, Аня? Я бы в любом случае помог тебе и твоей дочке.
— Нашей дочке, — поправила его. Скрывать правду больше не имело смысла: — Я тогда ждала тебя в общежитие, чтобы рассказать про беременность. Но пришел не ты, а Маринка. Она показала мне фото заявления в ЗАГС. Как ты заполнял бланк…
— И ты сбежала, ничего мне не рассказав, — он продолжал меня разглядывать, — из-за фотографий?
— Виктор, ты так легко поверил, что брат, которого я обняла — это мой парень, от которого я беременна. Ты не стал проверять. Может, ты искал повод, чтобы расстаться со мной, — напомнила ему его же откровения. — Чтобы я тебе тогда доказала? Тогда тестов на ДНК не было. И твои богатые родители не разрешили бы жениться на… бедной студентке. Да еще беременной.
— В любом случае ты должна была рассказать, — отчеканил он. И я с ним согласилась. Он отец и имел право знать правду. А дальше, что делать с правдой, его решение. — Почему ты не попросила помощь на дочку? Ты же жила на пособие и помощь матери.
— У тебя деньги были лишние? Решил помочь чужому ребенку! — не поверила я.
— Твоему ребенку, Аня. Твоему, а не чужому. Я был молодой и дурак, и решал быстрее, чем думал. Да, я ревновал к… Не представляешь как. Не подходил к твоему этому специально — боялся, что убью. Но потом меня отпустило. Я писал тебе. Когда узнал, что воспитываешь девочку одна, присылал переводы пару раз на твой адрес и имя. Они не вернулись…
Слушала и не верила. Я-то была уверенна, что Виктор счастлив с Мариной. Они отложили свадьбу, но потом все равно поженились.
— Я ничего не получала… никаких писем и денег, — растерянно смотрела на Виктора, уверенная, что он не шутит. Внезапно меня осенило, откуда мама брала деньги на дорогую, красивую коляску и игрушки Маше. — Это мама… говорила, что премию получила. Так вот откуда деньги…
Хотелось тут же набрать ее и выяснить, какого она тиранила меня и Машку, оскорбляла Виктора, если он пытался выяснить, что со мной, поговорить, помочь.
— Рад, что мы все выяснили. — Я заметила облегчение на его лице. С чего бы он ждал от меня скандала. Я и раньше не скандалила, или это его бывшие такие… темпераментные, орут при любой проблеме. Он точно прочитал у меня на лице мысли и невесело усмехнулся:- И как ты жила все это время?
Еще под впечатлением от вероломства мамы, я плохо соображала, что отвечаю. Сказала, что вертелось в голове — правду.
— Ждала.
— Кого ждала?
Можно было и так сказать. Я ждала нашей встречи, придумывала, что скажу, чтобы зацепить побольнее. А теперь все выяснили, и сказать нечего. Оба хороши: на двоих одно полушарие, и думали мы им по большим праздникам.
— Вот этого. Возможности поговорить. Рассказать тебе про Машу. Познакомить вас.
— Мы уже, — впервые за все время Виктор улыбнулся. — Бабка с дедом будут в восторге от внучки. Они меня замучили, требуя внуков. А тут уже взрослая умница и красавица — вся в маму. Спасибо тебе за нее. Я уже не надеялся. Такой подарок… бесценный.
Его ладонь легла на мою сверху и сжала пальцы. Я даже не пыталась освободиться. Этим жестом он благодарили и предлагал поддержку. Честно говоря, я устала. Не только за эти два дня, но за всю предыдущую жизнь. Устала одна нести на себе весь груз проблем, вины, ответственности. Это мамы с ее неуемной энергией хватало и на своих и на чужих. Мой энергетический ресурс почему-то не восстанавливался. Мне нужно было то самое плечо — сильное, мужское.
— Ты ведь позволишь… — начал Виктор.
— Начать все сначала? — брякнула, выдавая свои мысли.
М-да, мать… Совсем разучилась говорить с мужчинами. Мастер по отпугиванию возможных кавалеров. Ты ему еще брак предложи или по ипотеке за себя заплатить…
— Зачем сначала? Нет, Аня, у нас с тобой было все сказочно, — он даже не улыбнулся, произнося это слово.
Здорово же тебя приложила бывшая Марина и иже с ней.
— Сказочно, — эхом повторила за ним.
Сама я ничего сказочного в наших отношениях не видела. Обычные влюбленные студенты. Первое сильное чувство у обоих еще не вымаранное предательством и изменами. Мы не ссорились ни разу — времени не было на ерунду вроде выяснения отношений. Липли друг другу при каждом удобном моменте, точно знали, что наша любовь ненадолго. Над нами посмеивались, но больше из зависти. Взаимность — редкое чувство. А пронести его сквозь годы — на такое способны единицы.
— Именно. Потому предлагаю продолжить, только с умом. Другая женщина мне не нужна. Это я точно знаю.
— Я подумаю, — уклончиво ответила, смущенная его последним заявлением.
Никогда не любила громких заявлений от мужчин об их непоколебимой верности.
Особенно от красивых и богатых.
— Выпью за твое согласие, — он поднял стакан минералки: — И за перспективы.
— Ты о чем? — не поняла я.
Соображала плохо, мысли вяло копошились, мозг требовал законный отдых — сон. Но Виктор выбрал именно этот момент, чтобы все решить.
— О будущем. Я выкуплю у Шалого его часть «Марусеньки» и буду расширяться. А ты…
— Но я не специалист в ресторанном бизнесе, — перебила его, не представляя, как смогу ему помочь.
— У тебя будет другая задача. Мне нужен наследник.
Он не шутил, даже мускул не дрогнул на лице. Вспыхнувшая было радость — угасла. Мне никто не предлагал руку и сердце. Виктор говорил о ребенке, не семье. Ребенок нужен, а я — нет.
— Только наследник? — решила уточнить, чтобы послать его сразу.