Ненавижу тебя
Шрифт:
Хотя, можно не врать, а предложить позвонить. Нет, пожалуй, она не оценит мой юмор.
Я выхожу из лифта, и сразу же вижу нужную квартиру. Подхожу к двери и жму на звонок. Если она сейчас откроет и захлопнет дверь перед моим лицом, это будет полное фиаско. Я начну думать, что не так уж симпатичен. И счета в банках не такие уж и привлекательные.
За дверью топают ноги, и она внезапно распахивается.
Настя стоит на пороге и смотрит на меня заплаканными красными глазами. Переводит изумленный взгляд на медведя, и внезапно всхлипывает,
— Мне не до тебя, Элиас, — произносит она, прежде чем я успеваю сказать «привет», — я сейчас не в том настроении, чтобы общаться с кобелями — мужиками.
И она реально пытается закрыть дверь. Я едва успеваю поставить руку и заблокировать ее.
— Настя, — говорю я, пока она грозно сверкает глазами, и шумно дышит хлюпающим красным носом, — во-первых, меня задалбывает действительно бывшая. Во-вторых — че случилось?
— Окей, — пожимает Настя плечами, — предположим, я поверю. Бывшие они такие. Могут задолбать, — она снова всхлипывает, — но остальное тебя не ка….
— Ма! — раздается неожиданно детский голосок и шорох за Настиной спиной. Я опускаю взгляд вниз.
На меня удивленно смотрит девочка лет… черт знает, скольки лет. Я в детях вообще не шарю. Но она явно мелкая и похожа на Настю, как две капли воды. И это порождает во мне странные и непонятные чувства.
— Соня, иди к бабушке.
— Ми! — тычет пальцем в медведя ребенок и я молча протягиваю ей это меховое чудовище. Девочка издает восторженный звук, хватает игрушку и радостно убегает, и я слышу только бесконечное «Ми! Ми! Мимими!».
Мы пересекаемся взглядами с Настей. Она, видимо, замечает что-то в моем лице и криво усмехается.
— Да, Элиас, я была замужем и этот ребенок — мой. Так что не теряй время, — она смотрит на цветы, — я плохая партия для любых отношений. Даже необременительных.
Я делаю шаг, и оказываюсь с ней лицом к лицу. Настя тихо вздыхает и смотрит на меня волчонком.
— После развода тебе запретили общаться с мужчинами? — интересуюсь я, почти прижимая ее своим телом к двери.
— Нет, что за глупости? Но…
— Я пришел просто принести извинения, — начинаю я, и внезапно в коридоре раздается знакомый, но давно забытый женский голос.
— Насть, все в порядке?…
Мы с ней поворачиваемся. Настину мать я узнаю легко, несмотря на то, что годы немного изменили ее — старость накладывает на людей отпечаток.
А вот она меня — нет.
— Добрый день, — медленно произношу я. Женщина немного хмурится.
— Добрый. Простите, а вы кто?
— Старый Настин друг, — у меня вырывается усмешка.
— Боже, — устало произносит Настя, — мам, я сейчас приду. Все окей. Это Элиас. Ты его, наверное, помнишь. Не переживай.
Кажется, своими словами Настя подписала себе приговор. Потому что брови ее матери радостно приподнимаются, а улыбка озаряет лицо.
— Серьезно?! — она всплескивает руками, — вот это да! Тебя не узнать! Как ты изменился! Проходи, чего на пороге стоишь? Насть, чего человека в подъезде
Настя обреченно закрывает руками лицо, пока демон во мне довольно ржет.
— Гоооооосподи… — она мотает головой, — ладно, заходи. Скажешь свои извинения. И кто тебе выдал мой адрес!
Юлечка из Мастерской Хаоса сделала прекрасный коллаж к этой истории! Я в полном восторге!))
Эпизод 29. Настя
Мать уходит на кухню и начинает греметь посудой. Элиас хочет было сделать шаг в прихожую, как я привстаю на цыпочки, хватаю его за рукав рубашки и притягиваю его ближе, чтобы шепнуть на ухо:
— Так кто тебе выдал мой адрес? Я хочу знать, кого запихнуть в черный список!
Он ухмыляется.
— Информаторов не сдают так просто, Настя. Могу выдать тебе этот секрет взамен на что-нибудь приятное.
— Какая наглость… — я отстраняюсь, отпуская из захвата рукав его куртки, — Бергман, если честно, мне сейчас не до твоих игр. У меня другого рода заботы. Пей чай и уходи.
— Какие заботы?
— Не твое дело, Эли, — хмыкаю я, но на секунду задумываюсь, задержавшись на мужчине взглядом, прежде чем уйти. Все-таки в голове мелькает чисто примитивная мысль — он богатый мужчина, наверняка не последний человек в городе, и при этом заинтересован во мне. Пусть его интерес явно не подразумевает хоть сколько-нибудь длительные отношения… наверное, я могла бы попросить его о помощи в обмен на то, чего он хочет.
Я встряхиваю головой, отгоняя подобные мысли.
Нет, от этом даже думать стыдно, а произносить вслух — тем более. Он может просто послать меня к черту и посмеяться, а чувство достоинства уже не вернешь. Я отвергала его много лет назад, а теперь падаю ему в ноги из-за денег и связей. Противно.
Поэтому я молча разворачиваюсь и иду на кухню, пока Элиас разувается.
Соня сидит возле холодильника и пытается отковырять глаз медведю. Мама ставит кружки на стол, наливает чай и на обратном пути к раковине ловит меня, обняв рукой за талию и заговорщически прошептав:
— Смотри-ка, каким красавчиком стал, Насть. И тебя не забыл. Бери его давай, пока тепленький, хватит одной сидеть.
— Мама! Я меньше полугода назад развелась! — возмущенно шикаю я.
— И я про что!
Я выворачиваюсь из ее обьятий, потому что слышу шаги Элиаса. Он появляется в дверях, как человек из другого мира. Такой как он не должен стоять на старенькой, пусть и аккуратной кухне, в окружении дешевой стиральной машинки и обычной белой газовой плиты. На фоне такого человека всегда должны быть дорогие апартаменты или дорогое кожаное кресло начальника.