Неназванная любовь
Шрифт:
– Спасибо за такое особенное исполнение, – протягивая купюру в 100 евро с легкой дрожью в голосе, сказала Хейли, – Вы согрели мое остывшее сердце этим вечером.
– Мы рады, что вам понравилось, – беря деньги ответила Изабель, ошеломленная столь щедрыми чаевыми.
Непонятное напряжение повисло в воздухе. Хейли хотелось сказать еще много слов. О музыке, об этой песне, о своей жизни. Но кому это теперь было интересно.
В следующее мгновение Дени сорвалась с места и подскочила к Изабель. Она буквально вырвала деньги из рук оторопевшей
– Это был подарок, – уверенно и слегка дерзко сказала она.
Мигель понял, что разруливать ситуацию нужно ему. Он подошел к Изабель и, непринужденно взяв ее под руку, защебетал:
– Что ж, давайте двигаться в темпе «Престо». Не хотелось бы возиться с переездом до самого утра.
– Дени, ты с нами? – на всякий случай спросила Изабель.
– Я догоню вас чуть позже, – не отрывая взгляда от Хейли ответила Дени.
Изабель и Мигель бесследно исчезли из бара. Хейли продолжала стоять, пристально смотря на Дени и думая о том, какая она все-таки странная и как хорошо сидит на ее худом теле темный серо-синий костюм. Что сквозь не застегнутый верх ее светло-бежевой рубашки слегка видны ямочки между ключицами. И, что Дени все так же пристально рассматривает ее.
– Что ж, тогда спасибо за подарок, – решила прервать этот зависший кадр Хейли и взяла из рук Дени 100-евровую бумажку.
Дени продолжала стоять в этой позе еще какое-то время. Она просто не хотела двигаться. Руки Хейли впервые коснулись ее ладони.
Хейли развернулась, чтобы выйти из бара.
– Может, вы хотите поговорить? – наконец-то осмелилась крикнуть ей вдогонку Дени.
Хейли мгновенно остановилась и повернулась. Нет, говорить ей особо не хотелось. Но что-то в этой девушке продолжало притягивать ее. Может ее наивность, а может просто любопытство, что она сделает дальше.
– О чем? – спросила актриса.
– О чем угодно, – в легкой растерянности пыталась поддержать беседу Дени.
В голове Хейли пронеслась картина, как они проведут ночь вместе. За долгие годы съемок она научилась безошибочно угадывать состояние партнеров по фильмам. За это многие режиссеры и прозвали ее «богиней сложных сцен». И сейчас она абсолютно точно чувствовала, как накалилось внутри Дени электричество. И стоит ей только клацнуть выключателем, как весьма страстный и, скорее всего, не забываемый секс, ей обеспечен. Хейли призналась сама себе, что это было бы весьма неплохо. Или… Они действительно могли бы просто поговорить.
Хейли мысленно усмехнулась. Можно врать кому угодно, даже Богу в молитвах, мы и на такое способны, но только не себе. Абсолютно очевидно, что просто поговорить у них не получится. Но произнесла она совсем другое:
– Вас ждут друзья. А меня – мой верный Пино Нуар. Не стоит заставлять их ждать слишком долго.
Дени молчала. На ее лице была видна растерянность и Хейли это даже забавляло.
– Еще раз спасибо за подарок.
Хейли вышла из бара, а через несколько мгновений за ней последовала и Дени.
– Ты
– Мне нужно переодеться.
Хейли, знавшая наизусть все правила флирта и умевшая ловко их нарушать, в этот раз отдала все карты в руки Дени.
– Какая еще музыка вам нравится? – пыталась продолжить разговор Даниэла.
– Ты что же, хочешь сделать мне еще один подарок?
– А вы против?
Да, Хейли это явно забавляло. Неуклюжие фразы, настоящая робость. У нее давно не было такого хорошего вечера. Пожалуй, что уже несколько лет.
– Мне нравится музыка, которую вы играете, – мягкий голос Хейли заполнил закрытое пространство лифта.
– То, что мы играем – это жизнь, – попыталась сострить Дени.
– О да, Луис был чертовки прав.
Последняя фраза актрисы очень удивила Дени. За всей той ослепительной пеленой любви и восхищения актрисой, Дени все же не могла представить, что когда-то они будут говорить на одном языке, по очереди цитируя джазовых музыкантов.
Лифт вдруг остановился, свет блеснул несколько раз и погас. Над головой Хейли зажглась одинокая аварийная лампочка, едва освещая ее лицо. Хейли несколько раз нервно прошлась руками по всем кнопкам.
Лифт дернулся, от движения Дени в одно мгновение оказалась лицом к лицу с актрисой, едва успев опереться рукой о стену и остановиться в миллиметре от ее губ. Сейчас она почувствовала Хейли всем своим телом, ее тепло, дыхание. Она видела, как ритмично поднималась и опускалась ее грудь. Ее запах буквально парализовал девушку. Запах тела с легким налетом последних Шанель. Дени несколько раз коротко вздохнула. Нужно было как-то держать себя в руках. Она сделала глубокий вдох.
Свет зажегся и лифт опять тронулся. Дени смущено отвела взгляд от актрисы. Двери разошлись в стороны, и девушка моментально сделала шаг назад, давая Хейли пройти.
Дени так и не переоделась. Она не помнила, как оказалась сидящей на улице с обмотанной в бумажный пакет бутылкой вина. Иногда, проезжавшие мимо нее машины на несколько минут возвращали ее в реальность. Но в голове роились звуки, а картинки вечера наплывали одна на одну, как надоедливый официант из дорогого ресторана, предлагая ей самые разнообразные варианты возможного развития этой ночи.
Серо-голубые глаза, уже заметные морщинки под ними, пухлые, накрашенные бесцветной, чуть оттеняющей помадой, губы…
Дени сделала глоток и поставила бутылку на асфальт. Она закрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов, как известные музыканты перед концертом, и начала перебирать воображаемые струны контрабаса, который вздыхал столь тяжело и часто, что временами заглушал воображаемый рояль. А саксофон и вовсе терялся в своих робких и временами вообще неуместных репликах.
Дени резко открыла глаза, нервно схватила бутылку вина, и, подняв свое, уже не совсем послушное, тело с асфальта, пошла теряться в огнях ночных улиц.