Нэнси
Шрифт:
– Мне очень, очень жаль.
Мальчик был удивительно красивым. С темными волосами и по-детски милым личиком. Но глаза Питера просто завораживали. Не такие, как у других. Уникальные. И губы… О да, эти губы я уже видела.
– Это он.
Услышав со стороны лестницы женский голос, я подпрыгнула от неожиданности и резко развернулась, но мне прямо в глаза светили фонариком. Причем явно намеренно. Я прикрылась от света рукой, но особого эффекта не добилась.
– Ей-богу, не надо было тебе сюда приходить.
–
– Я тебя умоляю! – Новая гостья стала спускаться по ступенькам. – Можно подумать, у этой шлюхи хватит смелости прийти сюда посреди ночи.
Наконец я разобрала интонации Нэнси и улыбнулась:
– Нэнси! Я заходила к тебе сегодня, но твоя мама сказала, что ты в церкви.
– Все правильно. Церковь – одно из тех мест, где этой твари до меня не добраться.
– Ты о миссис Кинг? – уточнила я, чувствуя, как во мне растут подозрения. – Ты же знаешь, что это миссис Кинг, а не Питер?
Нэнси спустилась на последнюю ступеньку и громко вдохнула. Словно ей было скучно. Словно я ее чем-то разочаровала.
– Конечно, знаю. Я же не идиотка. Она и тебе дневник показала, да?
Я глянула на тетрадь, которую держала в руках.
– Да. Значит, ты это читала?
Нэнси наконец-то опустила фонарик, но у меня в глазах все равно плясали белые пятна.
– Ясное дело, - отозвалась она, подходя ближе. – Давным-давно.
И тут я все поняла.
– Ты видела фотографию. Ты знаешь, что Тоби Макэфи – это Питер Кинг.
Нэнси улыбнулась. В тусклом свете я увидела, как блестят ее зубы.
– Ты хоть представляешь, что они сделают, если обо всем узнают?
– Кто – они?
– Копы. Служба опеки. – Вдруг Нэнси дернулась, крутанулась вокруг себя и заорала: - Прекрати!!! – А потом, успокоившись, снова повернулась ко мне. – Вот же тварь.
– Так что они сделают? – спросила я, уже зная ответ. Просто хотелось, чтобы Нэнси сама сказала.
– Они его заберут. Его ближайшие, а точнее единственные родственники живут через полстраны. Я не могу так рисковать. Не могу его потерять.
– Нэнси, это же просто безумие какое-то.
Она застыла, а ее лицо превратилось в маску ярости.
– Я не безумная!
Ла-а-адно.
– Но ведь он имеет право знать, Нэнси. Можно же провести какие-нибудь анализы.
Я понятия не имела, почему Питер до сих пор в Ренфилде. Его усыновили? И как так вышло, что никто не узнал в нем сына миссис Кинг? Вдруг вопросов появилось больше, чем ответов. Но сначала надо было избавиться от мисс Любовь-до-Гроба.
– Важнее всего, Нэнси, что Тоби имеет право все знать.
– Но я его только что вернула! – закричала она, сжав кулаки. – Я помню его с тех пор, как мы были еще маленькими. Мы вместе играли. Я так сильно его любила! А потом он погиб в пожаре и… - Ее голос оборвался, но она сумела договорить: - И вернулся.
Ничего
– Пять лет назад он вернулся в Ренфилд. Его усыновила семья из Трента, но потом они переехали сюда, и я его узнала. – Она подошла ближе, словно умоляла меня понять. – Тогда я и пришла в этот дом. Нашла дневник и сразу поняла, что это он.
Я глянула на фото.
– По глазам узнала.
– Ты все понимаешь! – просияла Нэнси, поверив, что я на ее стороне, что не выдам ее страшный секрет. – Если кто-нибудь узнает, его увезут. Он единственный мальчик, который относился ко мне по-человечески. Единственный! А недавно он меня наконец-то заметил… Впервые с тех пор, как вернулся.
Вот почему миссис Кинг над ней измывалась. Правду знала только Нэнси, но не собиралась ни передавать дневник властям, ни рассказывать о том, что в свое время узнала миссис Кинг.
– Нэнси, он имеет право знать.
Нэнси стиснула зубы, и я поняла, что ее настроение меняется быстрее, чем вертится центрифуга. А значит, у нее проблемы с головой, и она никогда не смирится с тем, что я во что бы то ни стало намерена рассказать все полиции.
Инстинкт выживания разыгрался на всю катушку. Ну, лучше поздно, чем никогда. Я засунула фотографию в дневник, сделала глубокий вдох и рванула к лестнице, но Нэнси успела вцепиться мне в волосы. Впервые в жизни я официально стала участницей девчачьей драки. Не задумываясь о том, что это затертое до дыр клише, я со всей дури укусила Нэнси за руку. Нэнси вскрикнула и стала пинаться, больно стукнув меня по левому колену.
К сожалению, драки – это не мое. Как ни старалась я добраться до лестницы, мне никак не удавалось освободить волосы из цепких пальцев. В голове билась одна-единственная мысль: добраться до машины. Вот только на стороне Нэнси было безумие. Она обхватила меня рукой за шею и стала сдавливать горло. В глазах помутнело, и я четко поняла: безумие выигрывает.
Из-за нехватки кислорода мышцы начали слабеть, и вдруг послышался глухой стук. Через секунду Нэнси кулем навалилась на меня.
Еле-еле выбравшись из-под нее, я глубоко задышала, то и дело кашляя. Глянув на неподвижную и явно чокнутую Нэнси Уилхойт, я увидела широкую улыбку Саманты Варгас. Саманта держала в руках почерневшую доску, в уголке которой поблескивало маленькое пятнышко крови Нэнси.
– Говорила же, нельзя ей верить, - сказала Саманта с таким видом, с каким учитель отчитывает нерадивого ученика.
Я бросилась к ней и крепко-крепко обняла.
– Я так рада тебя видеть!
– Я тоже, - рассмеялась она и обняла меня в ответ. – Но давай-ка кое-что проясним. Значит, Питер не погиб тогда в пожаре?
– Ты все слышала?
– Не все, - отозвалась Саманта, похлопывая меня по спине. – Но хватило, чтобы задуматься.
Я отстранилась и показала ей фотографию.