Нэнуни-четырехглазый
Шрифт:
Но в ноябре на полуостров пожаловал тот, кто считал себя полновластным хозяином всего живого в этом крае. Да он и был здесь хозяином на протяжении веков. Охотничьи племена гольдов, орочей тазов, удэге издревле почитали тигра божеством, не смели поднимать на него свое примитивное оружие. Напротив, ему молились, приносили жертвы. Перед гигантской оранжево-полосатой кошкой трепетало население Кореи и Маньчжурии. Верховный правитель Страны Утренней Прохлады вынужден был издать указ: выделить из лучших воинов королевской гвардии специальные команды храбрецов-богатырей
Янковские услышали тревожное ржание и топот своего косяка во дворе, выбежали на крыльцо. Следом за лошадьми бежал бледный, запыхавшийся воспитанник Андрей.
— Михаил Иванович! Тетя Оля! Сейчас какой-то громадный, похожий на кошку зверь схватил за огородом Рыжика! Задавил и прямо в зубах утащил на сопку в лес!
Все гурьбой кинулись в поле, где с утра бродил косяк. Нашли клок шерсти, немного крови. Больше ничего. Снега еще не было, но на оттаявшей утром земле Михаил Иванович разглядел круглый, размером в тарелку, след. Тигр!
Попытался проследить, но крови было всего несколько капель, а в лесу след и совсем затерялся. С тяжелым сердцем он повернул домой. Жена бежала навстречу.
— Ну что? Нашли что-нибудь?
— Нет, Рыжика, Оля, искать нечего. Но я нашел следы — унес тигр. Боюсь — это только начало. Снега-то нет, как его найти?
Ольга отвернулась. Она не любила показывать свои слезы даже мужу. Грустные они вернулись домой. А Андрей успел рассказать о беде Лизе и Шуре, и теперь ревели все хором…
Опасения хозяина подтвердились. Рыжика тигру хватило всего на два дня. На третий он так же безнаказанно уволок Белку. И эта охота ему очень понравилась. Брать глупых и беззащитных домашних животных оказалось куда легче, чем скрадывать чутких кабанов, оленей, коз. Те часто срываются из-под самого носа, а старый кабан еще и клыки показывает!
Третьего жеребенка, а за ним по очереди и двух маток он взял ночью уже прямо во дворе, в ста шагах от дома. Всякий раз собаки, поджав хвосты, поднимали дикий лай, но с места не трогались. И пока хозяева выбегали с оружием на шум, тигр спокойно успевал уволочь свою жертву, легко перемахивая полутораметровую ограду с лошадкой в зубах. Вламываясь в недостроенную конюшню, он одним ударом лапы перебивал лошади шейные позвонки и волок ее без сопротивления.
Михаил Иванович невольно вспомнил слова адмирала: «двуногие и четвероногие хищники могут доставить вам немало хлопот». Да, с двуногими вроде бы справились, но вот четвероногие, кажется, в самом деле могут похоронить его мечту. А снега все нет!
«Нэнуни» ходил мрачный. Ольга Лукинична при нем не плакала, но осунулась на глазах. Он знал, что жена почти не спит.
И вдруг — в полнолуние — долгожданная пороша!
Михаил Иванович посветлел. Проверил под вечер винчестер, отобрал самые надежные патроны. Ольга Лукинична вышла из кухни.
— Где думаете его караулить?
— Спрячусь под стеной конюшни в сено. Для приманки привяжу во дворе Пегашку.
— Последнего нашего жеребеночка?
— Сейчас при полной луне на снегу светло. Замечу его загодя, схватить жеребенка не дам, не беспокойся.
Он взял под мышку тулуп и вышел. Вывел жеребенка, привязал к коновязи посреди пригона. Бросил под неосвещенную луной стену конюшни охапку сена, накинул на плечи тулуп, сел. Стояла тихая, светлая, еще не очень морозная ночь. Отчетливо виден стоящий в двадцати шагах Пегашка. Пригорюнясь, он лениво жевал клок сена.
«…Нет, сегодня вору незаметно не подкрасться. Увижу».
И только подумал, как краем глаза заметил какую-то тень и вздрогнул. А в воздухе молнией сверкнуло длинное изогнутое тело. Огромные лапы простерты вперед, хвост — змеей!
На мгновение почудилось: сказочный дракон спрыгнул с луны. Но тут жалобно, пронзительно проверещал Пегашка, и охотник отчетливо расслышал хруст раздробленных позвонков. Еще миг, и тигр, как кошка с мышью, с жеребенком в зубах бежал крупной рысью к ограде.
Пусть полная луна, но ночь есть ночь. Посадить на мушку на бегу трудно. Стрелку показалось, что поймал переднюю лопатку, — он выстрелил. Тигр сразу бросил добычу, глухо рыкнул и плавно перемахнул через ограду. Пегашка не шевелился, вокруг головы по снегу растекалось темное пятно.
Михаил Иванович выскочил через калитку в заборе и увидел след хищника. Разбрасывая неглубокий снежок, он уходил к лесу саженными прыжками. Справа от этих огромных лунок на серебрящемся под луной снегу словно рассыпана гречиха… Он наклонился, взял на ладонь. Кровь! «Стрелял в левый бок. Значит, прохватил навылет… Ага, перешел на шаг, видно, задело как следует!» Он повернул к дому.
Ольга, конечно, не спала. Она слышала предсмертный вопль жеребенка, выстрел, рык тигра. Засветив керосиновую лампу, встретила мужа на крыльце.
— Что, успел задавить Пегашку?
— Задавил и ушел, черт! Хоть и ранил я его, кажется, серьезно. Завтра позову на помощь Гека. Кроме Фридольфа в таком деле положиться не на кого.
Михаил Иванович протер винчестер и повесил его в спальне на рога оленя.
Утром, хорошо понимая, что раненый хищник во сто крат опаснее здорового, отправился к соседу: в мужестве финна он не сомневался. И тот собрался сразу, без лишних слов.
На море главенствовал Гек, на охоте — Янковский. Он шагал впереди. Кровавый след вел зигзагами сквозь густой кустарник. Было ясно — ранение тяжелое: хищник несколько раз ложился и все время петлял, а это значило, что он недалеко и готовит засаду. Охотники двигались осторожно, не торопясь и часто оглядываясь по сторонам. Каждый шорох держал в напряжении. Пересекли овраг, начали подниматься по отлогому склону соседней сопки, как вдруг услышали треск сухих веток кустарника. Тигр вскочил с лежки и, пригибаясь, как змея, подбирался к ним, готовясь к прыжку. По колеблющимся вершинкам орешника охотники улавливали его направление, хотя разглядеть зверя еще не могли.