Ненужная семья
Шрифт:
– Какой штраф?! Какая компенсация?! Это она должна мне выплатить и штраф и компенсацию! – женщина кидается на мужчину как разъярённая курица.
– Я вас предупредил, – чеканит ледяным тоном, тем самым сбавляя пыл моей бывшей свекрови. – А сейчас дайте пройти. Иначе я буду вынужден вызвать полицию. Доказательства ваших угроз записаны на камеру, – показывает на здание суда и на свой диктофон.
– Это мы ещё посмотрим, – цедит сквозь зубы Ольга Дмитриевна, но с дороги уходит.
Глава 46
Егор
Несмотря на его помощь, матери Олега всё-таки удалось выбить меня из колеи. И дело даже не в оскорблениях, которые меня нисколько не задели, а в той информации, что я узнала о Петре Николаевиче.
– Егор… Александрович, – обращаюсь к мужчине, резко останавливаясь. – Мне нужно позвонить.
– Если звонок не займёт много времени. – Михайлов бросает взгляд на наручные часы.
– Думаю, я успею, – говорю это больше себе, чем юристу Алана. Иначе я просто с ума сойду от неизвестности, чувствуя себя виноватой, что лишила семью денег.
У нас полдень, и Пётр Николаевич вполне может быть занят на работе, но я всё равно решаю набрать номер своего свёкра. К счастью, он отвечает на звонок почти сразу же.
– Ясенька! Какая приятная неожиданность! Надеюсь, ничего не случилось? – спрашивает обеспокоенно. – Как Настёна?
– У Насти всё хорошо. Здравствуйте, Пётр Николаевич. Я вам не помешала?
– Нет-нет. Я даже рад, что ты позвонила. Я тут немного замотался. Не звонил вам давно.
– Пётр Николаевич, я могу задать вам пару вопросов?
– Конечно. Слушаю тебя внимательно.
– Те деньги, что вы дали мне на операцию Насти, это была ваша зарплата за всю командировку?
Я знала, что отец Олега практически не живёт дома и проводит на вахтах по шесть, а то и более месяцев.
– Что тебе Ольга наговорила? – спрашивает после небольшой паузы изменившимся суровым тоном.
– Пётр Николаевич… – начинаю, но мужчина меня перебивает.
– Ладно. Уже не имеет никакого смысла скрывать. Яся, я уже давно живу с другой женщиной, – ошарашивает меня признанием. – Возвращаться домой, где от тебя требуют только деньги, мне надоело. По-хорошему, конечно, надо было давно развестись, но я что-то всё тянул, всё ждал, пока Олег встанет на ноги, – до меня доносится скупая усмешка. – А так, по большому счёту, меня вполне устраивало не видеть Ольгу. Что я и делал. Ольгу это тоже устраивало. Денег мне хватало. Какую-то часть я переводил ей, а на остальное мы жили с Надей и её дочкой Анечкой. Но после того, как ты сказала мне про Настю… В общем, это оказалось последней каплей. Я посоветовался с Надюшей, и мы решили, что справимся. Она перевела мне всё, что у нас было, немного помогли коллеги, а уже здесь я снял и отдал тебе, что смог собрать. Если ты помнишь, я в тот же день улетел обратно.
Это я помнила.
– Я не знаю, что наговорила тебе Ольга, но в тот раз я приезжал только для того, чтобы подать на развод. И хорошо, что позвонил тебе.
– Пётр Николаевич, – начинаю, но он меня снова перебивает.
– Яся, про деньги даже не заикайся. Брать назад я ничего не буду, – заявляет категорично. – Настёнка мне не чужая. Может, подрастёт немного и приедет к деду погостить, – добавляет, а у меня от его слов щемит в сердце.
Михайлов выразительным жестом показывает на запястье левой руки, красноречиво намекая, что время на разговор закончилось.
– Обязательно приедет, – обещаю. – Спасибо вам большое, Пётр Николаевич, – благодарю и завершаю звонок.
– Нам стоит поспешить, – поторапливает меня Егор.
– Да, конечно, – соглашаюсь.
Однако, несмотря на то, что мы приходим вовремя, нам приходится ждать около получаса. В достаточно просторном помещении мне становится душно и тесно, когда я замечаю Олега. К счастью Ольги Дмитриевны рядом с ним нет. То ли она сама ушла, то ли её напугало предупреждение Егора – неважно.
Олег, заметив, что я не одна, некоторое время не решается подойти, но всё-таки пересиливает себя и направляется в нашу сторону, заставив меня напрячься.
– Здравствуй, Яся.
Молча киваю на его приветствие.
– Яся, может, ты передумаешь? – предлагает миролюбивым тоном, косясь при этом на Михайлова.
– Нет, Олег. Я не передумаю, – в горле пересыхает, и я с трудом произношу слова.
– Ясно, – усмехается, демонстративно окидывает с головы до ног Егора и отходит немного в сторону. Но расстояние небольшое. Видимо, чтобы иметь возможность слышать наш разговор.
– Ясмина Анатольевна, не волнуйтесь. Предоставьте это мне, и всё будет хорошо, – заметив моё состояние, успокаивает Егор тихим уверенным голосом.
Как ни странно, это действует, и в помещение, где будет проходить рассмотрение нашего дела, я вхожу уже без особого волнения. С видом случайного зрителя, а не одного из участников, словно со стороны я наблюдаю за процессом. Монотонный голос судьи, раскаивающийся и давящий на жалость Олег, и непреклонный холодный Егор, безжалостно разбивающий все доводы, приводимые моим мужем.
– Детализация звонков Ясмины Анатольевны говорит об обратном. За всё это время любящий муж и отец ни разу не звонил, чтобы поинтересоваться у супруги здоровьем дочери. – Для подтверждения Михайлов жестом фокусника достаёт из чёрной папки-портфеля для документов распечатанные листы, тем самым вытаскивая наружу не самые приятный факт: ни Олега, ни его мать нисколько не волновало здоровье Насти.
– Меня не пустили к дочери в больницу! – срывается Олег, ударив ладонью по столу.
– В медицинской палате с девочкой находилась её мать. А устраивать сборище родственников запрещено правилами клиники. Вам ничто не мешало звонить лечащему врачу или жене. Или хотя бы приносить те же передачи, хоть как-то проявляя ту любовь и заботу, о которой вы только что говорили, – методично добивает Егор, а я ещё раз переживаю заново те чувства, о которых не хотела даже вспоминать.