Необычная история
Шрифт:
По-братски похлопав ее по плечу, он пожелал спокойной ночи и распахнул перед ней входную дверь. Манеры его были безупречны.
Он оказался прав: в следующие две недели они почти не виделись. Он постоянно отсутствовал, а в тех редких случаях, когда приходил в палаты, лишь улыбался краешками губ, встречаясь с ней глазами.
В кабинете начальницы она выслушала, что ввиду необычных обстоятельств она может уехать из Тимоти. Матрона не удержалась от наставления: Трикси, мол, должна теперь научиться жить так, как предполагает ее новое положение.
– Профессор
Трикси рассказала обо всем Люси и попросила ее до поры до времени хранить молчание. Впрочем, предосторожность оказалась излишней: пациенты узнали об их помолвке из «Телеграф», и новость мгновенно разнеслась по больнице.
Все радовались за Трикси – кроме старшей сестры Беннетт, конечно, – и поздравления были искренними. Правда, кое-кого новость привела в изумление.
– Как тебе это удалось? – нахально спросила Мэри. – Я всегда думала, что уж ты-то последняя из всех девушек, в которых профессор мог бы влюбиться.
Это была совершенная правда, отметила про себя Трикси, но только ласково улыбнулась приятельнице и спокойно заметила, что о вкусах не спорят. Но Мэри все-таки решила высказаться до конца и язвительно заключила:
– Ну, по крайней мере хорошенькое личико жены не будет отвлекать его от работы.
– И как это я раньше об этом не подумала? – спокойно парировала Трикси. – Вот поэтому, смею сказать, и имеет смысл жениться именно на простушках.
Трикси не обольщалась на свой счет, она понимала, что именно в этом крылась причина, почему профессор захотел жениться на ней. Не только поэтому, конечно, – надо было охранять его драгоценное свободное время, его уединение, быть хозяйкой, когда нужно… Оставалось только надеяться, что она сможет оправдать его ожидания.
– Время покажет… – бормотала она, засунув голову в шкаф и выбирая, какую одежду выбросить, а какую оставить. Куча забракованной ею одежды становилась выше и выше. Выходные, думала она радостно, она проведет в магазинах. На ее банковском счету не так уж много денег, но теперь уж можно их потратить. Профессор всегда одобрял ее одежду, но ведь он мог и лицемерить…
Куплю бархатный костюм, решила Трикси, и зимнее пальто. Утро прошло в поисках и увенчалось успехом: она нашла то, что хотела. Ярко-синий бархат – изящный жакет и облегающая, не слишком короткая юбка. У нее были стройные ноги, но Трикси ничего не знала о взглядах профессора на предмет женских ножек. Она подобрала к костюму шелковую блузку, туфли, перчатки, сумочку и, так как все-таки предстояла свадьба, милую маленькую шляпку со слегка опущенными полями – шляпка эта очень ей шла. Все-таки удивительно, чего только одежда не делает с человеком! – думала Трикси, и так и сяк поворачиваясь перед громадным зеркалом в шляпном отделе. Она потратила все, что у нее было: купила костюм от Марка и Спенсера, еще несколько блузок, пару шерстяных вещей и нижнее белье. В Тимоти вернулась с
От дяди и тети не было вестей, но, напомнила она себе, они ведь не знали дня ее свадьбы. Она и сама его не знала до тех пор, пока не получила от профессора короткую записку. Жуткие каракули разобрать было почти невозможно, но постскриптум был написан четче. Вечером накануне свадьбы они встретятся и поужинают вместе, тогда и обсудят оставшиеся детали.
Прощание с Тимоти было горьким: она все-таки была тут счастлива… Сестра-монахиня Снелл пожелала ей всего самого доброго, а пациенты пожимали ей руку, целовали ее, дарили на память батистовые платочки и лавандовые мешочки.
В своей комнате Трикси погрузилась в печальные раздумья о своем гардеробе. Выбор был невелик. Она уже надела было джерси, но почему-то передумала и в последнюю минуту стала переодеваться в голубой креп. И из-за этого на пять минут опоздала…
Как молния, она пронеслась через холл.
– Простите, я опоздала…
– Не извиняйся; у меня было о чем подумать в эти пять минут.
– Пациенты?
– Да. Через пару дней, пожалуй, слетаю сюда проверить их состояние.
– Почему бы вам не осмотреть их завтра?
Он заглянул в ее серьезное лицо.
– В день нашей свадьбы? Разве это не оскорбление для невесты, Беатрис?
– Меня только условно можно назвать невестой. Да и свадьба займет не так уж много времени.
– Ты самая лучшая в мире девушка. После ланча я забегу в больницу – по пути к парому. – Он внимательно вгляделся в ее лицо. – Не возражаешь?
– Ничуть, – стоически соврала она и была вознаграждена поцелуем в щеку, который Мургатройд созерцал с сентиментальным удовольствием. Милая парочка влюбленных голубков, подумал он…
Ужинали в профессорском доме. Увидев Трикси, Миес радостно ей улыбнулась.
– Все готово, – сказала она. – Вот шампанское во льду, а над ужином я уж так старалась, так старалась…
Он действительно был великолепен: свежие крабные палочки, грудка цыпленка, запеченная в винном соусе, брюссельская капуста в сметане, картофельные шарики, молодая морковка и, наконец, пирог со взбитыми сливками и свежими ананасами. Ели они медленно, и беседа текла неспешно и непринужденно. Уже доедая, профессор вдруг сказал:
– Кажется, я кое о чем забыл – пару дней назад помнил, а потом из головы вылетело…
Он пошарил по карманам и вытащил маленькую ювелирную коробочку.
– Фамильное обручальное кольцо – переходит от одной невесты к другой. Ему очень много лет; мужчины нашей семьи надевают его своим избранницам. Я должен соблюсти традицию… Наденешь его?
Золотое, с сапфирами и бриллиантами, кольцо было так же красиво, как и в тот день, когда было надето на палец первой невесте. Когда Трикси надевала кольцо, ей стало интересно, кто же будет обладать им в будущем. Ведь у нас не должно быть детей, думала она, я же не женой буду, а только хозяйкой в доме… Она смахнула неожиданную слезу и поблагодарила его.