Неодолимая страсть
Шрифт:
– В дневное время я избегаю встреч с Картлендом и любым человеком, похожим на француза, а ночью занимаюсь его поисками.
– Это самое невероятное поведение из всех, о которых я слышала, – насмешливо заметила она.
– А что, по-вашему, я должен делать? – с вызовом спросил он. – Я ничего не знаю.
– Значит, должны узнать. – Лизетта деликатно сделала глоточек красного как кровь вина и облизнула губы. Она сидела прямо, с гордо поднятым подбородком, что указывало на хорошее происхождение и воспитание. – Вы ничего не сделаете, если
– Его цель не в этом, – возразил Куинн. – Мы отвечаем за выполнение наших заданий. Если нас поймают, то мы за это и заплатим. Полагаю, ты в таком же положении.
На мгновение показалось, что лицо француженки омрачилось, но затем выражение изменилось, и на губах появилась сладкая, беспечная улыбка.
Колин размышлял, насколько Лизетта опасна. Она кажется такой хрупкой и женственной, но он, по рассказам сестры Амелии, знал, как обманчива бывает внешность.
– У вас есть другие предложения, мадемуазель? Может быть, вы думаете, что мне следует заниматься поисками средь бела дня?
– В маске? – спросил Куинн, наконец, отодвигая от себя тарелку.
– Зачем она ему? – Лизетта оглядела Колина с макушки до вытянутых длинных ног обутых в сапоги. – Жаль скрывать такую красоту. – Ее губы соблазнительно изогнулись. – Хотела бы я увидеть вас обнаженным.
Куинн фыркнул:
– Вот видишь, милая. Вот почему ты не Ева. У тебя не хватает чутья, необходимого для покорения мужчины.
– Вы можете завязать глаза, – подмигнув, предложила она Колину, – и называть меня любым именем, которое вам нравится.
Впервые за долгое время Колин рассмеялся.
– Осторожнее с ней, – предостерег Куинн.
– Я предоставлю эту задачу тебе. Утром я уеду в Бристоль. Прошлое Картленда может быть связано с настоящим. Я надеюсь, что-то там обнаружится, и это даст мне некоторое преимущество.
– Хорошая мысль. – Куинн задумчиво поджал губы. – Мы с Лизеттой останемся и разузнаем что-нибудь здесь.
– Меня беспокоит, что он отправится один, – сказала она, и в ее голосе послышалась стальная нотка.
– Ты к этому привыкнешь. – Куинн раскинулся на стуле с небрежной грацией, закинув руки за высокую спинку и широко расставив ноги.
– Как бы хорош ты ни был, – презрительно заметила Лизетта, – иногда ты мне страшно не нравишься.
Куинн усмехнулся:
– Значит, мы договорились. Митчелл ищет в Бристоле. Мы с тобой работаем в городе.
– Возможно, мне лучше поехать с ним, – сказала Лизетта с улыбкой на губах, но не в красивых глазах.
– О, ты этого хочешь? – Наигранная радость Куинна заставила Колина снова рассмеяться. – Чудесно. Если не для Митчелла, то для меня. Прости, приятель. – Он передернул плечом и положил руку на стол.
Прежде чем они оба поняли, что произошло, Лизетта уже стояла у стола и забытый Куинном нож аккуратно вонзился в стол точно между его небрежно раздвинутыми пальцами.
Куинн окаменел при мысли, что чуть не лишился одного или двух пальцев.
– Проклятие.
Она наклонилась к нему:
– Не смейся надо мной. Неразумно злить и недооценивать меня, mon amour.
Колин встал.
– Благодарю вас за любезное предложение сопровождать меня, – торопливо сказал он, – но я с полным к вам уважением должен отклонить его.
Лизетта, прищурившись, посмотрела на него.
– Вы мне совсем не доверяете, – сказал он, – но заверяю вас: у меня есть важные причины вернуть свое доброе имя и нет никаких причин, чтобы сбежать.
С минуту она молчала. Затем уголок ее рта чуть заметно приподнялся:
– Здесь ваша женщина.
Колин ничего не сказал, но ответ и так был ясен. Она грациозным движением руки отмахнулась от него:
– Далеко вы не уйдете. Удачи вам.
Колин быстрым движением опустил руку в карман и бросил на стол несколько монет.
– Я буду молиться за тебя, – сказал он Куинну и сжал плечо друга.
Куинн ответил яростным ругательством.
Глава 7
Это был небольшой, но красивый дом в респектабельной части города. Граф Уэр владел им уже три года, и за это время дом редко пустовал.
В эту ночь окна нижнего этажа оставались темными, но выше в окне виделся мерцающий свет свечи. Уэр вставил в замок ключ и вошел в дом. Дом содержали в порядке двое слуг, муж и жена, которые не отличались болтливостью, им можно было доверять. Сейчас слуги спали, да графу и не требовались их услуги. Уэр не стал их беспокоить.
Он повесил шляпу на крючок и снял плащ. Вечерний костюм Уэр надел для светской вечеринки, одной из тех, что сменяли друг друга в длинной череде балов и раутов. Однако этот вечер был другим. Амелия была другой. Уэр был другим. Их отношения изменились. Она увидела его в другом свете, и он тоже теперь видел ее совсем по-другому.
Поднимаясь наверх, он задержался у одной из дверей, из-под которой в нижнюю щель пробивался свет. Уэр сделал глубокий выдох, с наслаждением ощущая кипение крови в жилах и все возрастающее возбуждение. Граф повернул ручку и, войдя, увидел свою темноволосую, с миндалевидными глазами любовницу, которая спокойно читала, лежа в постели.
Она оторвала глаза от книги и посмотрела на него. Он увидел, как учащается ее дыхание и раскрываются губы. Она решительно захлопнула книгу, и он ногой закрыл за собой дверь.
– Милорд, – выдохнула Джейн, сбрасывая одеяла со своего прекрасно сложенного тела. – Я надеялась, что вы придете сегодня.
Губы Уэра сложились в улыбку. Она была готова, это означало, что первая близость будет грубой и быстрой. Позднее они не будут торопиться, но сейчас в таком удовольствии не было необходимости. И это вполне отвечало его настроению.