Неокортекс
Шрифт:
– Подойди.
Она крепко обхватила его кисть и натянула руку струной. Поднесла ближе к лампе. На обоих локтевых сгибах чернели синяки диаметром с монету.
– Говоришь спокойно сидел? – с недоверием спросила она.
Он кивнул. Она отпустила руку, закрыла глаза и протерла их пальцами.
– Мне идти к ней? – спросил Кирилл.
Она задумалась.
– Мам?
– Пока не ходи. Пусть раны подживут. Я попрошу Надежду Николаеву сделать для тебя перерыв. Иди делай домашнюю работу.
Кирилл опустил рукава.
– Я уже сделал.
– Покажи.
Она взяла планшет и около минуты проверяла домашку, потом вернула ему, ничего не сказав. Теперь она снова выглядела расстроенной хоть и старалась оставаться спокойной.
В лабораторию заглянул Тадлис.
– Привет, – сказал он шепотом, будто прервал просмотр фильма.
– Кирилл, сходи займи себя чем-нибудь. Покушай. Нам с Тадлисом надо поговорить.
Кирилл направился к выходу. Поравнявшись с Тадлисом, тот протянул Кириллу руку. Кирилл вложил в его ладонище свою. Сжал Тадлис крепко. Поди специально, подумал Кирилл. Гордиться, наверное, что здоровый такой вымахал.
– Как ты тут, космонавт? Защищал маму, пока меня нет?
– Угу.
– Не смурнись, мужик, – Тадлис потрепал его по волосам.
Так противно Кириллу стало, что захотелось двинуть этому погрызку по шее. Был бы Кирилл взрослее и выше ростом… Так надоели его дружеские улыбки, ужимки, постукивание по плечу. Кирилл ненавидел Тадлиса. И ненависть была взаимной.
Выйдя за дверь, Кирилл рванул направо по коридору. Бежал он так быстро, что не расслышал, о чем кричали ему вдогонку Густав и Леон. Наверное, назвали дурачком. Как всегда.
На поворотах, не замедляясь, Кирилл, подпрыгивал, отталкивался обеими ногами от стены и летел параллельно полу, словно на летающей доске. Потом опять подпрыгивал, ускоряясь от каждого прыжка, как кенгуру.
Обогнув лабораторию и рабочие кабинеты, Кирилл остановился у закутка, ведущего в тупик. Из-за шума насосов сюда мало кто захаживал. Кирилл на всякий случай осмотрелся – нет ли хвоста.
В затемненном углублении располагались вытяжки и фильтра для дополнительной очистки лаборатории и медкабинета. Если они отключены – значит мама не работает.
Кирилл открыл потайную дверцу и протиснулся червяком в узкую круглую шахту. Внутри было тесно, приходилось передвигаться ползком.
Шахта огибала рабочие кабинеты. Кирилл обычно не задерживался там – подслушивать разговоры дяди Яса и Геннадьича было скучно и не интересно.
Кирилл оставил кабинеы позади и добрался до развилки. Впереди кабинет врачихи, а потом тупик. В этом месте сверху врезалась еще одна труба, ведущая к маминой лаборатории. Обычно загогулину Кирилл использовал чтобы развернутся. Дальше лезть он не решался. Обратно пришлось бы возвращаться задом наперед, а так можно было и застрять.
Кирилл прислушался. Из лаборатории доносились голоса мамы и Тадлиса. Эхо смешивало их в рокот тромбона. Кирилл мог разобрать только некоторые обрывочные фразы.
– … ты не слушаешь, – громко говорил мамин голос.
– … он не ценит… обманывает…
– … Не кричи…
– … Сам умею… не нужен он мне…
– … он сделал для тебя… успокойся… нет сил больше… Кирилл…
– … твой сын, а не мой…
Где-то включилась музыка. Кирилл перестал разбирать голоса. Постояв еще немного, он решил вернуться.
Того, что Кирилл услышал уже достаточно, чтобы понять – Тадлис хочет отлучить от него маму. Тадлис давно это задумал. Так и сказал: «не нужен он». Не нужен Кирилл!
Лучше бы Тадлиса убило на площадке, чем Марика.
Слезы выдавливались из глаз, но Кирилл терпел. Если бы только папа был рядом…
Нужно как-то помешать Тадлису. Но, что Кирилл может? Тадлис сильнее и старше. Кирилла он не испугается. Что же делать? Нужно найти другого старшего и попросить пригрозить Тадлису. А если не послушает – избить. Но кого? Дядя Яс его родственник, они с ним не разлей вода. Густав и Леон считают Кирилла придурком, да и Кирилл их тоже. К Хакасу лучше на километр не приближаться, страшный он какой-то, неразговорчивый. Винич ему и вовсе сам всыплет – припомнит все, что Кирилл у него стащил.
Вдруг Кирилл вспомнил про нового соседа. Илья, кажется, его зовут. Ростом он пониже Тадлиса, но по весу точно больше. Может он боксер или борец?
По дороге в каюту Кирилл натолкнулся на дядю Яса и Егеря.
– Здравствуйте. Вы завтра в Исландию?
– Привет, – ответил дядя Яс. – От тебя ничего не скроешь. Как жизнь молодая?
Егерь сморщил лицо, изобразив театральный оскал.
– Возьмете меня с собой?
– Юркий какой, – возразил Егерь. – Иди мечтай.
– Ну, пожалуйста. Вы обещали.
– Как мать скажет, так сразу возьму. Я слово держу, – дядя Яс усмехнулся.
– Она разрешила! – крикнул Кирилл им напоследок.
– Охотно верю.
Илья спал в каюте, отвернувшись к стене. Кирилл решил его разбудить. После нескольких тычков, Илья проснулся, взглянул с недовольством на Кирилла и, фыркнув, отвернулся.
– Вставай. Тут нельзя долго спать.
Кирилл постучал ему по плечу. Илья опять обернулся.
– Не надо так делать! – огрызнулся он.
– Не надо спать в обед.
– Сколько надо столько и сплю. Отстань.
– Рано не рано, – Кирилл запрыгнул на свою кровать, оттуда на стол, со стола на пол. – Говорю же не рано, не спят тут так. Нельзя же говорю, понимаешь. Так? – Опять прыжок на кровать, на стол, на пол. – Что спать сюда прилетел? Мой папа спит пять часов, а потом зарядку делает. А ты не можешь.
Илья сел на кровать, протер лицо. На голове у него торчали смешные рожки из волос.
– Моя мама спала там, где ты сейчас.
Илья осмотрел кровать, будто искал там маму.