Неоновая девушка
Шрифт:
Рыдала холодно невинная душа.
В неведомом краю звучала песня волчья,
Ночные облака чернели у крыльца.
Ветра трясли карниз и разрывались в клочья,
Прислужник молодой молился без конца.
Я пленницу свою лелеял на планете,
Я розовую кровь не проливал из жил.
Я тяжело стоял на золотом паркете,
Я страстную мечту на волю отпустил.
Из башенки резной метнулся желтый всполох,
Я
Я дрался в городах и хулиганил в селах,
Меня к реке вели хрустальные следы.
***
Упруго шел он по мозаике проспекта,
Рязанский парень был стеснителен и груб.
Бродяга мило улыбался для эффекта,
Держал он толстую сигару краем губ.
Москва любила знаменитого поэта,
Она жалела златокудрого певца.
Его искала в летнем парке Генриетта,
Ласкала Эмма в летнем сквере удальца.
Мечтатель всем казался чудаком беспечным,
Он поневоле оказался в тупике.
Снимал повеса шляпу перед каждым встречным,
От реверанса кудри делали пике.
Раскалывалась голова его с похмелья,
Задира в кабаке оставил свой талант.
Поил вином он проститутку для веселья,
Таскался по притонам синеглазый франт.
Пообтрепались его модные костюмы,
Он в драке потерял свой черный котелок.
Хмельные думы были вялы и угрюмы,
Глядел тревожно скандалист на потолок.
Сергей Есенин удивился на закате,
Он постепенно превратился в старика.
Вчерашний щеголь загрустил в ночной палате,
На чистый лист легла кровавая строка.
ВИРТУАЛЬНАЯ ФЕЯ
Появилась ты из лунного мерцания,
Родилась для нового сюжета,
Рукотворный идеал для созерцания,
Трепетность лилового рассвета.
Ты смеялась громко в синеве загадочной,
Куколка в лазурном окаеме,
Мило танцевала на планете праздничной,
Плавала в зеркальном водоеме.
Ты аукала, капризная, багряная,
Хулиганка в чудной юмореске,
Радовалась солнцу, девушка стеклянная,
Загорала в летнем перелеске.
Ты дурачилась, красотка виртуальная,
Фея из прозрачного узора,
Ты, прелестная, невинная, хрустальная,
Шла по синей дымке косогора.
***
Девушка гламурная,
Куколка фигурная.
Модница невинная,
Талия осиная.
Чуточку ревнивая,
Чересчур красивая.
Недотрога
Гурия мятежная.
Молодая, стройная,
Златовласка знойная.
***
В небосводе ночном засияет луна,
На крутом берегу шелохнется сосна.
Заблестит вдалеке голубая волна,
Незаметно вздохнет в полумгле тишина.
Поплывут по реке полевые цветы,
Ты светло загрустишь без девичьей фаты.
Лодку мягко качнет небольшой поворот,
Я веслом расплещу целомудрие вод.
Засверкает роса на резной бахроме,
Песню ты запоешь на пурпурной корме.
Ты ладонью своей отодвинешь кусты,
До утра простоишь чудной статуей ты.
Поцелует ольха серебристую грудь,
Дуб на матовый бюст не посмеет взглянуть.
От улыбки твоей я сегодня умру,
На фигуре святой я сорву мишуру.
Я задену рукой перламутровый стан,
Я тебя окуну в первозданный туман.
Растворится легко пенный след за бортом,
Совершенство твое не исчезнет потом.
МАРСИАНКА
Ожила марсианка на прекрасной земле,
Статуэтка стояла в перламутровой мгле.
Шелковистые кудри отражала река,
Серебристую ветку задевала рука.
Незаметно сверкали на траве янтари,
Незнакомка дрожала в переливах зари.
Грациозная роза расцвела на полдня,
Белокурая фея увидала меня.
Неземная красотка наклонилась грустней,
Удивительный сокол закружился над ней.
Бархатисто смеялась у гранита она,
В небосводе сияла золотая луна.
Нестерпимые блики полыхали огнем,
Индианка играла с красногривым конем.
Ледяные ладони потянулись к волне,
Унеслась амазонка на лихом скакуне.
Озорная русалка растворилась в глуши,
Равнодушно качнулись на пруду камыши.
Заводная богиня оглянулась на миг,
Устремился с обрыва говорливый родник.
Голубая протока заискрилась вдали,
Марсианскую деву сатанисты сожгли.
Темнолицие парни не поймали коня,
Постепенно затихла на лугу топотня.
Иноходец домчался до резного дворца,
Седовласый привратник пристрелил жеребца.
Л.В.
Ты красиво стоишь на граненой скале,