Неопознанные летающие убийцы
Шрифт:
– Разворачивай.
– Чего-о-о-о? Шеф приказал: в госпиталь, – значит, в госпиталь.
Для убеждений не было ни времени, ни сил. Кеннеди потянулся к подплечной кобуре. Пустая. В кармане неожиданно обнаружился револьвер – силлуминовый, легкий – но выглядящий по-прежнему грозно.
Ствол ткнулся в бок – сильно, больно.
– Разворачивай.
Тормоза скрипнули. Машина развернулась.
На выезде из города, на виадуке, шофер скосил глаза на револьвер, не отлипавший от ребер. Процедил:
– «Захват-четыре», мать твою… Самолеты захватывали, корабли… Теперь за «скорые» взялись… Куда едем-то?
– Все равно куда. Лишь бы подальше.
– Тогда в Гэри, – слегка повеселел шофер. – Там у меня невеста.
Кеннеди не возражал. Невеста – это здорово.
Эпизод 5
Туннель. Темнота. Два тонких луча света вязнут в ней – они вырываются из подлокотников инвалидного кресла. Мотор жужжит – очень громко. Кресло несется по туннелю. Генерал неподвижен. Встречный воздух туго бьет в лицо. Но генерал не жмурится.
Туннель заканчивается. Впереди броневой люк – без штурвалов и кремальер. Но с кодовым замком – на уровне талии стоящего человека. И – с аккуратным пандусом снизу.
Надо затормозить. Надо протянуть руку и набрать код. А когда люк отъедет в сторону – надо вкатиться в бункер командного пункта ВВС.
Генерал не делает ничего. Кресло с разгону заскакивает на пандус. Ударяет в люк. Опрокидывается набок. Мотор жужжит. Колеса крутятся. Что-то портативное и хитроумно-электронное, вмонтированное в кресло, требовательно пищит.
Генерал лежит неподвижно. Он мертв.
Позже:
Командный пункт ВВС. Оперативный зал. Стена, идущая полукругом – один огромный сплошной экран. Вдоль нее – тоже полукругом, снизу, – столы, дисплеи, напряженные спины людей. Стук клавиш. Негромкие разговоры.
Полковник Сондерс. Ему не сидится. Прохаживается по залу. Останавливается, заложив руки за спину.
Таймер под потолком – огромный, кубический. Табло на каждой из четырех граней. Мелькающие цифры видны из любой точки зала. Идет обратный отсчет. Времени все меньше.
Чуть позже:
Цифры на таймере застывают – шесть нулей. Ничего не происходит. Тишина гробовая. Смолкло щелканье клавиш. Смолкли разговоры. Секунды капают. Ничего не происходит. На таймере – нули.
Крик:
– Цель вижу!
И тут же россыпь цифр: направление, высота, дальность, скорость…
Полковник окаменел – ни звука, ни движения. Цель не там. Не там, где ЗРК уставились в небо сигарами ракет. Не там, где вспарывают небо истребители. Совсем не там.
Потом камень оживает. Полковник рявкает:
– Таймер – прямой отсчет!
В двух крайних окошечках замельтешили секунды. Отсчет пошел. Отсчет семнадцати минут между жизнью и смертью.
– Истребители – курс на цель!
Приказ немного запаздывает. Починенные поняли всё чуть раньше…
Новая скороговорка цифр – цель меняет курс. Идет на Милуоки. Прямо на них. Истребители мчатся за целью.
Позже:
– Экран – максимальное разрешение! – командует полковник.
Смотрит через плечо – рядом должен быть отец. Отца нет.
Радар здесь – не чета технике капитана Тонелли. В плотной стае гусей можно различить каждую птицу. И – можно увидеть отделившуюся от самолета бомбу.
Компьютер разворачивает картинку, позволяя наблюдать погоню как бы сбоку – кажется, и бомбардировщик, и истребители пролетают мимо. Но это только кажется.
Взгляд на таймер – прошло четырнадцать с половиной минут.
«Сейчас сбросит», – обреченно думает полковник. Истребители не успевают – совсем чуть-чуть.
Подтверждением крик:
– Цель разделилась!
От игрушечного самолетика отделяется крохотное пятнышко. Быстро летит вниз. Самолетик тут же уходит на разворот – навстречу истребителям. Навстречу собственной смерти.
Крик, облегченно-радостный:
– Истребители в зоне атаки!
Полковник не реагирует – пятнышко-бомба на экране останавливается, словно раздумала падать. Парашют, понимает полковник.
– Подтверждение на атаку?
Полковник не реагирует. Взгляд на таймер. Пятнадцать минут двадцать секунд. Взгляд через плечо – отца нет.
Снова, радраженно и нетерпеливо:
– Подтверждение на атаку!!??
Полковник издает невнятный звук.
Радостный вопль:
– Есть подтверждение на атаку!!!
Сверкающие капельки – ракеты «воздух-воздух» – несутся к бомбардировщику. Лоб в лоб. Бомба ползет по экрану едва заметно. Таймер – пятнадцать минут сорок семь секунд. Отца нет. Некому подсказать, на какой высоте грохнет.
Ликующе:
– Цель поражена!!!
Единый облегченный выдох. Обломки самолетика чертят экран – вниз, вниз, вниз… Оставшиеся капельки-ракеты бестолково тычутся. И вспухают крохотными кляксами – самоликвидируются.
Таймер – шестнадцать минут ноль две секунды. Отца нет. Старуха с косой шумно дышит в затылок. Бомба ползет по экрану медленно-медленно. Полковнику Сондерсу кажется, что она будет ползти так всю жизнь. Всю оставшуюся жизнь. Все пятьдесят восемь секунд.
Санкт-Петербург
июль-октябрь 2003 г.