Неос Венд II

Копытин Фёдор

Абел молчал и, сжав руку Ксении, смотрел на закат. Как ему хотелось сгореть в нём дотла. Чтобы быть где угодно, но не здесь. Его как будто окатили ведром холодной воды. Он чувствовал себя маленьким мальчиком, которого ругали. Он чувствовал вину за всё происходящее. И он был согласен с Ксенией. За последний год он совсем позабыл о том, что у него уже есть своя маленькая семья, что он уже не тот, кем был раньше. И что пора бы уже завести детей. Может быть двух, а может трёх и даже четырёх. Однако в глубине души Абел боялся, что станет таким же отцом, какой был у него. А у него, по сути, не было отца. Нет, он был жив до поры до времени и семья у него была нормальной на тот момент, пока его батя был жив. Он обеспечивал его, давал хорошее образование и, собственно, был опорой в материальном плане. Но нельзя сказать, что он был хорошим отцом. Как финансовый столб,

он был непоколебим, всегда доставал деньги и покупал всё необходимое. Но как отец, именно как отец, он был мёртв для маленького Абела. Папа никогда не проводил с ним время, не ходил куда-то гулять, не рассказывал интересные и тупые истории, не делился своей житейской мудростью. Абел не чувствовал отца в своем отце, а когда он умер, честно говоря, с психической точки зрения ничего не изменилось. Абел, как был нелюдимым подростком, таким и остался в своё восемнадцатилетие. А теперь уже, став взрослым, заходит речь о детях. Абел хотел быть своим отпрыскам настоящим отцом, и именно отцом. Но в силу сегодняшних дней это просто было невозможно. Было столько дел, которые Абел должен был выполнять. Можно было бы это всё не делать. Однако потом подобного рода враги, которых он недавно встретил, могли появиться в его родном мире. И тогда бы уже было гораздо сложнее. Эту грязную работу должен был кто-то делать, а этих кто-то во всём мире было всего две штуки. Абел и Таумиэль. Таумиэль, в силу своей крысиной натуры, не в обиду ему будет сказано, отлично показывал себя на мировой арене, строил козни и подминал чужое руководство под свою руку, готовил мир, соединял его вместе, чтобы в один прекрасный момент объединить полностью. Абелу ничего не оставалось делать, как пройти через портал и начать исследовать мир по ту сторону. Допенгаус понимал обиду Ксении, и она была оправдана.

— Прости… — наконец выдавил из горла Абел. — Я понимаю, что со стороны это кажется всё очень плохо. За последний год я реально не навещал тебя. Но пойми, на то были причины.

— Я знаю это, Абел. — улыбнулась Ксения. — Неос Вендовцы слишком многим объединены между собой. Но, понимаешь, Абел, твои действия не похожи на те, которые ты делал в прошлом. Скажи мне, Абел, ты ещё с нами? Ты ещё в Неос Венде? Или ты просто идёшь с нами, потому что тебе по пути? Недавно заходил Стивенс. Он ещё очень давно заподозрил что-то неладное. Толи его силы дали сбой, толи ещё что-то… А теперь, спустя год, он накопал столько интересной информации, что у меня волосы встают дыбом. Абел, ты ведь что-то скрываешь, и это что-то просто огромное. И ты, и Таумиэль не стали рассказывать Неос Венду много чего. Скажи мне честно, ты ведь знаешь, что на самом деле происходит сейчас в мире? Ты ведь знаешь, откуда пришла эта напасть, но не хочешь рассказывать.

Абел молча созерцал закат. Сейчас что-то явно пошло не так. Этот разговор не должен был пойти в таком ключе. Что за Стивенс? Какой Стивенс? Ах, это тот Стивенс. Абел видел его и видел довольно часто на голографическом телевидении Неос Венда. Те интервью были красивыми, ржачными и прикольными. Однако чего Абел не мог до сих пор понять, так это того, как Стивенс что-то смог накопать. Ведь он с Таумиэлем столько лет готовился к этим дням. Они составляли такие планы, чтобы их не смог предугадать даже Вирон Агасея и Диамонд Бестерри. Часто они пользовались артефактом умершей расы и делали такие манёвры, что даже величайшему стратегу и тактику Неос Венда они не снились. А теперь он слышит, как какой-то Стивенс Лаони обнаружил то, что не смог обнаружить никто другой.

— Абел. — продолжила тихо Ксения. — Я понимаю, что лезу не в своё дело и что, возможно, вся эта информация должна была остаться в тайне, уйти в могилу вместе со всеми нами. Но уже поздно. Вы уже где-то просчитались и теперь тебе придётся всё объяснять. Ты вместе со мной встретишься со Стивенсом и под запись расскажешь всё то, что на самом деле происходит. Я не верю, что ты не имеешь к этому причастие. Иначе интересные документы улетят в сеть Неос Венда. И потом ты всё равно будешь рассказывать то, что знаешь, но уже всему Неос Венду. И поверь мне, это тебе не понравится.

— Ксюша. — жалостливо проскулил Абел.

Всё это было очень жестоко со стороны его жены. Ксения же продолжила смотреть на закат, который практически закончился. Её глаза намокли и она силой сдерживала слёзы. Казалось бы, всё хорошо, но что-то ей подсказывало, что Абел носил в себе страшную тайну, которая никому не понравится. Она не хотела её знать, но уже было слишком поздно. Теперь уже нужно было знать. Так или иначе, Абел провёл

ночь, а затем следующий день вместе с Ксенией. Они наслаждались друг другом, вспоминали былые времена, общались, а затем Абел Допенгаус ушёл, дабы обдумать всё сказанное и принять важное в его жизни решение.

Глава 29

Экскурсия

Цитадель концентрации

Таумиэль Найрандл, как это обычно бывает по воскресеньям, сидел в своём пентхаусе и разгребал завал той информации, которую собрали его подчинённые со всего мира. Империя Объединенных Созвездий теперь была под его контролем. Части Корской Коалиции и планеты Мунского Содружества также подчинялись ему. А Империя Антропоморфов переживала что-то типа гражданской войны. Он старался всё делать чисто, без потерь со своей и с чужой стороны. Таумиэль не преследовал цели уничтожить кого-то или взять силой. Он пытался сделать всё мирным способом. Неожиданно чужеродная, однако союзная энергия четвёртого измерения позвала его. Это был Абел. Хотя никто другой быть и не мог. Таумиэль вздохнул и призвал артефакт. Кажется, именно от него исходил этот зов. Значит, его товарищ нашёл что-то во внутреннем энергетическом измерении. Таумель настроился на серьёзный лад и переместился. Его встречал такой же узаконенный хаос. Великое безумие, которое грозилось постоянно выйти за пределы измерения, но никогда этого не делало. Таумиэль нашёл Абела в маленькой пещере. Он сидел, облокотившись о постамент, и держал в руках Апоклиф — книгу с великими знаниями, которую однако Таумель предпочёл частично проглотить и забыть. Всё написанное в Апоклифе он считал правдой, но правдой неуместной, никому не нужной, которая скорее погубит, нежели спасёт.

— Что случилось? — спросил Таумиэль Абела. Тот, закрыв книгу и слегка пожанглировав ей, положил обратно на постамент.

— Мы просчитались.

— С чем? — сердце Таумиэля ёкнуло. Он сжал кулаки и сосредоточился на собеседнике.

— Во многом, Таум, мы просчитались. В очень многом. Противников в другом мире победить просто нереально. С ними невозможно сражаться на их территории. Я без понятия, сколько таких, но я уже встретил как минимум троих. Я не знаю, что нам делать дальше. Они слишком сильны, и их артефакты подавляют энергию четвёртого измерения. Я больше и больше уверяю себя в том, что война будет на нашей территории. И она будет весьма похожей на войну с антропоморфами. И мы будем опять в роли жертв. — Таумиэль нахмурился и скрестил на груди руки.

— Это печально, конечно, но ладно… С этим, в принципе, ещё можно смириться. Мы в любом случае к тому моменту постараемся сделать так, чтобы носителей энергии четвёртого измерения было максимальное количество, а потом их нужно будет собрать в одну огромную концентрацию или же в несколько автономных концентраций поменьше. Это уже, кстати, идёт. Неос Венд уже встретился с такими людьми. Они побеседовали с ними, да и я скажу тебе по секрету, на многих планетах уже сформировались целые армии существ со сверхспособностями. Геноцид будет великий. Однако лично нас он не должен коснуться. Ну, так я думаю.

— Но это ещё не всё, Таумиэль. Стивенс Лаони. Помнишь его?

— Да нет, не особо. Кто это? — пожал плечами Таум.

— Вот и я думал, что он просто носитель энергии четвёртого измерения. Человек со способностью отматывать время вспять при определённых обстоятельствах и, в общем, со многими ограничениями. Он у нас состоит во внутреннем совете. Он догадался обо всём. Он собрал какую-то информацию и что-то мне подсказывает, он уже догадывается, что дело пахнет жареным. Он пришёл к моей жене и всё ей показал. Она не стала мне много чего рассказывать, но дала чётко понять, что между тем, что Стивенс нарыл, и нами проведена чёткая ровная линия.

— Твою мать… — закатил глаза Таумиэль. — Сука, столько лет подготавливаться и обосраться. Подожди, кто!? Нет, я не понимаю! Вирон Агасея ничего не узнал. Диамонд Бестерри не догадался. Остальные тоже. Кто бы мог подумать…

— Да и, кстати, — хихикнул Абел. — Апоклиф — мистическая сука вещь. Какого чёрта в нём меняется настолько кардинально содержимое каждый раз, когда я его открываю и читаю заново!? Нет, ну, это сильно, но непонятно. Я, сука, не понимаю, что здесь происходит. Каждый раз, читая Апоклиф, я нахожу частичные ответы на то, что можно сделать. Уж что-что, а Апоклиф это дар умершей цивилизации нам. Эта книга написана Богом. Я в этом уверен. Или энергетом, но как бы непосредственно Богом всё равно написано.