Неотразимое чудовище (сборник)
Шрифт:
Я остановилась. С одной стороны, если я не явлюсь пред очи моего босса, он начнет волноваться, и они совместно с Ванцовым устроят невесть что! Но с другой…
— Почему бы мне не попробовать, — привела я, на мой взгляд, весьма убедительный довод. — Как ты думаешь, Пенс?
По его взгляду я быстро определила, что он ничего не думает. То есть мыслительные процессы в его лохматой башке, безусловно, происходят, но они совершенно не касаются проблемы, занимающей мое воображение. Своим вопросом я достаточно нахально вырвала его из размышлений
— Ты о чем? — рискнул поинтересоваться он.
— О Валере, — пояснила я. — Она ведь живет недалеко отсюда. Может, стоит к ней наведаться?
Пенс посмотрел на часы.
— Четыре часа, — сказал он. — Вряд ли она сейчас дома…
— Принимая во внимание род ее занятий, она именно сейчас должна быть дома, — сказала я. — Более того, она обязана быть дома! Или ты не думаешь, что она скорбит по поводу постигшей ее утраты?
И тут Пенс сказал фразу, которая вертелась и у меня на кончике языка.
— Знаешь, Сашка, у меня создалось такое впечатление, что пока я не видел скорбящих.
«А Рита?» — хотелось спросить мне, но, подумав, поняла — Рита тоже почему-то не особенно скорбит!
— В конце концов, мы пока знаем не все Лизино окружение, — сказала я. — Пойдем. Попробуем познакомиться с ее сестрой.
Для того чтобы побыстрее добраться до Валериного дома от театра, надо было пройти парком…
Стоп.
Я остановилась.
Тем самым парком, где убили Лизу. То есть получалось, что именно к Валере она и шла.
— Пенс, как ты думаешь, могла она идти после спектакля к своей сестре?
— Почему ты так решила?
Я огляделась. Парк был обычным, старинным, с аллеями, украшенными бюстами с отбитыми носами.
Скорее всего даже ночью он не оставался совершенно безлюдным, но Лиза пошла не по аллее. Почему она, прекрасно зная о том, что такие прогулки опасны, потащилась через детские площадки?
Ночью это, пожалуй, самое безлюдное место… Какого же черта она забрела туда, где вообще и днем-то с огнем никого не сыщешь, не говоря о ночи!
— И ничуть не ближе к выходу из парка, — сказала я задумчиво. — Так что мне совсем непонятно, как она там оказалась…
Решительно развернувшись, я быстро направилась именно туда.
— Сашка, я не успеваю за крутыми скачками твоих мыслей из стороны в сторону! — возмутился Пенс. — То мы собираемся посетить Валеру, то тебя несет в противоположную сторону, к контейнерам с мусором!
— Вот и я не могу ее понять, — проворчала я. — Почему она туда решила отправиться? Ведь не приволокли же ее туда силой!
— Могли напугать, — предположил Пенс.
— Ага, и по этой причине она побежала
— Почему ты думаешь, что она там назначила встречу?
— А что еще она тут забыла? Пошла собирать майонезные баночки, что ли? Может быть, мы имеем дело и с очень необычной дамой, я не спорю, но не до такой же степени! Ну-ка скажи — если бы тебе кто-то назначил встречу в таком жутком месте, в каком случае ты бы на нее отправился?
— Я бы вообще не отправился. Особенно ночью, — признался Пенс. — Если «кому-то» приспичило со мной поговорить о важном деле, пусть выберет место поприятнее, чем ночная мусорка! Даже если это часть парка. Это же все-таки далеко не лучшая его часть, согласись!
— А если он пообещал там ей объясниться в любви? — смело предположила я.
— У мусоросборника? — удивился Пенс. — Он что, панк? Нормальные люди вообще-то вряд ли захотят объясняться в любви в таком непрезентабельном месте.
— Ладно, — отмахнулась я. — Мог быть еще один вариант. Она шла к своей сестрице и вдруг увидела некую таинственную личность, которую мы обозначим «Х», с которой как раз была связана ее депрессия. Она его или ее видит и решает выследить. Предположим, она что-то такое подозревает. Скажем, что это маньяк. Давай так — мы ставим следственный эксперимент. Ты будешь этим таинственным маньяком, а я Лизой.
— Сашка, я не хочу.
— Чего ты не хочешь? — удивилась я.
— Быть этим твоим Х. Давай ты лучше пригласишь Донатовского. Он талантливый, а у меня никаких актерских данных! Я не справлюсь, честное слово! Бери с собой Донатовского, и разыгрывайте тут ваши «эксперименты»!
— Да я не могу, потому что он запросто может оказаться этим самым Х! Как ты не понимаешь?! Он же может войти в образ и задушить меня нечаянно! Тебе меня что, совсем не жалко?
Пенс долго смотрел на меня, как будто решал, жалко ему или нет. Потом решил, наверное, что все-таки ему будет меня недоставать, и махнул рукой.
Я уже обрадовалась, но не тут-то было!
— Все равно, — заупрямился он. — Пойдем к этой Валере, а потом уже будем думать! Может быть, она хоть немного прольет свет на эти туманные обстоятельства?
Спорить с Пенсом — занятие бессмысленное. Даже ради меня он не пойдет на уступки, особенно, если ему в голову втемяшится, будто он будет по-идиотски выглядеть. А это ему до ужаса не нравится.
Я с тоской осмотрела парк, поняла, что мой «эксперимент», увы, не состоится, и смирилась.