Неожиданная развязка
Шрифт:
– Ну, Гошенька, миленький, я тебя умоляю, посмотри, как здорово, тебя так ни одна собака не узнает! Это же в целях безопасности!
– Да я так внимание буду привлекать!
Только хуже будет!
– Ерунда! Кто сейчас обращает внимание на парней с длинными волосами? Ни одна душа. Подумаешь, невидаль! Просто ты не привык! И надень что-нибудь другое, не то, в чем ты был вчера.
– Черт с тобой, – проворчал Гошка, Манины доводы на него подействовали. – А что будешь делать с Лехой?
– Примерно
– А где ты будешь этим заниматься, в метро, да?
– Зайдем в какой-нибудь подъезд, подумаешь, большое дело! У меня для него есть вот это… – Она вытащила из сумки вязаную синюю шапочку, из под которой вились рыжеватые кудри. – По-моему, ему пойдет!
Гошка засмеялся:
– А сама-то в своем виде пойдешь?
– Еще чего! Ты выйди на минутку, ладно?
Гошка пожал плечами и вышел на кухню допить чай.
– Гош, иди, можно, – крикнула Маня спустя минут пять.
Гошка вошел и ахнул, перед ним была совершенно другая особа. Вместо симпатичной пышноволосой девочки на него смотрела какая-то зализанная очкастая уродина.
– Ну ты даешь! Тебя и не узнать.
– А что я говорила!
– Ой, Маня, надо бежать, Леха, наверное, уже ждет.
Они выскочили из подъезда, на всякий случай проверили, нет ли за ними хвоста, и, убедившись, что все в порядке, опрометью бросились к метро. Леху заметили еще издали.
– Гош, давай я сначала одна к нему подойду, узнает он меня или нет?
– Валяй, – рассмеялся Гошка и отошел в сторонку.
Маня приблизилась к Лехе сзади и дернула его за куртку. Он круто обернулся.
– Ты чего? – спросил он, недоуменно глядя на незнакомую девчонку.
– Ты Леша? – проверещала Маня, изменив голос.
– Ну?
– А я учусь в параллельном классе…
– Что-то я тебя не видал. А вообще, чего тебе надо?
– Ты почему не в школе?
– А тебе какое дело? Сама-то тоже небось…
– – У меня уважительная причина.
– Пошла ты со своей причиной!
– Леша, разве можно так с девочкой разговаривать? Нехорошо!
– Слушай, ты чего прилипла? Отвали!
– Ты, Алеша, грубиян, это твой большой изъян! – выдала Маня и тут же спохватилась, сейчас Шмаков ее раскусит.
И действительно… Он вдруг пригляделся к ней, потом сорвал с нее очки и оторопело спросил:
– Малыга, ты чокнулась?
– Не узнал, не узнал! – ликовала Маня.
– Да узнал, узнал…
– Только после стишков, а так – нет!
– А где Гошка-то?
Маня обернулась и помахала рукой какому-то парню с патлами. Куртка на парне была Гошкина, прошлогодняя.
– Офигеть. Это ты, Гуляев?
– Я, Шмаков, я! Видишь, что Маняша со мной сделала?
– А клево! Я тоже хочу!
– Хочешь – получишь! – обрадовалась Маня, схватила Леху за руку и потащила за палатку.
Вскоре он появился в синей шапочке с рыжеватыми кудрями.
– Во компашка! Не слабо, Малыга! Такой маскарад, шизнуться можно. Ну все, поехали. Теперь нас никто не узнает, даже Умаров. Гошка, а у тебя патлы тоже к косынке приклеены?
– Нет, – ответила за Гошку Маня, – у него парик!
Едва они свернули в переулок, как Маня схватила Гошку за руку.
– Это она, – прошептала девочка.
– Где?
– Вон, видишь, у киоска стоит… Вчера она тут в машину села.
– Ты уверена?
– Еще бы, я же не слепая! Что делать будем?
– Посмотрим. Кажется, нам опять повезло…
– Эта та самая деваха? – довольно пренебрежительно осведомился Леха. – Не фонтан, между прочим. Вряд ли Умаров на нее клюнул.
Девушка тем временем отошла от киоска, открыла пачку сигарет и закурила. Сделала несколько затяжек и медленно побрела прочь. Ребята двинулись за ней.
– Как повезло, как повезло, – бормотала себе под нос Маня.
Девушка дошла до угла и свернула на соседнюю улицу. Возле хлебной палатки она опять остановилась и купила лаваш в пакете.
– Эй, Мартышка, стой! – раздался мужской голос, и к девушке подбежал парень лет двадцати. – Привет, Мартышка!
– Привет, Кащей!
Ничего себе прозвище. Хоть и очень меткое. Парень был тощим до изумления.
– Слушай, Мартышка, что за мужик тебя вчера склеил?
– Какой мужик, когда? – девушка заметно побледнела.
Ребята деловито приблизились к палатке, и Гошка купил три пирожка с курагой.
– Нате, ешьте, – предложил он друзьям.
И они на вполне законном основании остановились возле Мартышки и Кащея.
– Да видел я тебя, видел, как ты в синий «Жигуль» садилась у табачного киоска. Некруто на «Жигулях» кататься, Мартышка!
– А мне по фигу, круто-некруто!
– Так кто этот мужик-то?
– Почем я знаю? Подвез и ладно…
– Слушай, Мартышка, ты мне тут не вкручивай, мужик этот в той квартире поселился, между прочим.
– В какой это той? – спросила девушка, но голос у нее дрогнул.
– Не надо строить из себя тут… сама знаешь, об чем речь… Ты ж на нее и навела.
– Слушай, ты, – совершенно побелела девушка, – отвали, а то…
– А то что?
– А то плохо будет.
– Кому? Мне? – захохотал как-то зловеще Кашей.
– Тебе, тебе, – судорожно раскуривала следующую сигарету девушка.
– Ой, как страшно, мамочки мои, сейчас со страху обделаюсь! Дура ты, Мартышка…
Совсем дура, хотя что от тебя ждать… Короче, что у тебя с тем типом?