Неожиданная Россия
Шрифт:
К концу XVIII века экономическое развитие России потребовало создания новых водных путей и новых сухопутных дорог. Множество проектов появлялось уже при Екатерине II, стареющая императрица принимала соответствующие Указы, на реализацию которых чиновники с подозрительным постоянством так и не находили денег. Деньги неожиданно нашлись только при Павле I, а грандиозные по тем временам строительные работы были окончены уже в царствование Александра I.
Так в 1797–1805 годах построили Березинскую водную систему, соединившую каналами бассейн Днепра с Западным Бугом и Балтикой. По этой водной «дороге» осуществлялся экспорт украинской сельхозпродукции и белорусского леса в Европу через Рижский порт.
В 1810 и 1811 годах, буквально накануне вторжения Наполеона, Россия получила две дополнительных системы каналов – Мариинскую и Тихвинскую – по которым выросший грузопоток страны шел с Урала на Балтику. Тихвинская система стала самым коротким путём от Волги в Петербург. Она начиналась на месте современного Рыбинского водохранилища, проходила по притокам Волги к Тихвинскому соединительному каналу, который выводил к реке Сясь, впадающей в Ладожское озеро, и реке Неве. Поскольку даже в наше время Ладожское озеро считается непростым для судоходства, то вдоль берега Ладоги, завершая Тихвинскую водную систему, шёл обводной канал, построенный еще при Петре I и усовершенствованный уже при Александре I.
Длина всей Тихвинской системы составляла 654 версты, 176 из которых составляли участки, заполнявшиеся водой только при помощи сложной тогда техники шлюзов. Всего работал 62 шлюза, из них два вспомогательных, служивших для сбора воды в специальных резервуара. Тихвинская система насчитывала 105 грузовых пристаней.
В начале XIX века груженое судно шло по Тихвинской системе от Рыбинска в Петербург 29 дней. Обратный путь занимал в среднем 26 суток. Для тяги судов использовались упряжки в 3 или 6 лошадей. Во время летней навигации движение начиналось с восходом солнца и прекращалось в 9 вечера – то есть рабочий день погонщиков составлял 16 часов и даже более…
Ежегодно по Тихвинской системе проходило 5–7 тысяч судов и еще несколько тысяч плотов с лесом. Все шлюзы системы обслуживали всего три сотни технических специалистов и служащих. Но проводкой судов по реками и каналам системы занималось порядка 25–30 тысяч рабочих. С учетом же грузчиков на пристанях только для одной Тихвинской водной системы требовалось свыше 40 тысяч постоянных работников – огромные по тем временам цифры!
В 1810 году в Петербург речным транспортом со всех концов России было доставлено товаров на сумму 105 703 536 руб. 49 коп. Для сравнения, примерно такую же сумму составляли ежегодные доходы бюджета Российской империи в начале XIX века накануне наполеоновских войн.
Кстати, система водного транспорта России сыграла свою стратегическую роль в победе 1812 года. Это осенью 1941-го захват Гитлером столицы СССР означал бы, по сути, крах всего фронта – ведь Москва и тогда и ныне это центр всех коммуникаций европейской (да и не только европейской) России: узел всех железных дорог и большинства шоссейных.
Но в 1812 году всё совершенно иначе. Москва вообще не узел коммуникаций. Железных дорог ещё нет. Шоссейные играют некоторую роль в перемещении людей, но не грузов. Основной грузовой трафик шёл тогда в континентальной России по Волжско-Балтийским системам каналов. Явно не случайно 10-летняя эпопея строительства Мариинской и Тихвинской систем заканчивается ударными темпами почти накануне войны 1812 года. Сколько там холопов крепостной империи померло на строительстве, никого уже не интересует – чай не сталинские репрессии…
Так вот Москва тогда, в 1812 году, не транспортный узел вообще. Коммуникационный, транспортный узел всей – реально всей – России был тогда в Нижнем Новгороде. Не случайно здесь до эпохи железных дорог действовал крупнейший в стране центр оптовой торговли товарами всех сопредельных стран, от Европы до Персии и Китая.
Поэтому со сдачей Москвы Наполеону потери были в основном моральные и материальные. Это в 1941 году потеря Москвы – узла коммуникаций – означала стратегический проигрыш сразу. В 1812 году потеря Москвы была политической, но никак не фатальной стратегической неудачей. Системы волжско-балтийских каналов надежно соединяли Петербург со всей остальной империей даже в разгар наполеоновского нашествия – не смотря на войну и резкое падение объемов перевозок летом 1812 года по Мариинской системе в столицу России пришло грузов на 3,7 миллиона рублей, по Тихвинской – на 6 миллионов.
БАМ русских царей
Только прямые расходы России на войну с Наполеоном составили по тем временам фантастическую сумму – свыше 700 миллионов рублей. Поэтому начатое в России при Александре I строительство первых дорог с твердым каменным покрытием продвигалось со средней скоростью 40 вёрст в год. Однако, к 1820 году всепогодное шоссе Москва-Петербург заработало и по нему было впервые организовано регулярное движение пассажирских дилижансов. Большая карета на 8 пассажиров, благодаря сменным лошадям и мощёному камнем шоссе, преодолевала расстояние от старой до новой столицы за четверо суток.
Через 20 лет такие шоссе и регулярные дилижансы функционировали уже между Петербургом, Ригой и Варшавой. Кстати, включения в границы России значительной части Польши, потребовало от империи строительства нового канала.
В 1821 году Пруссия в одностороннем порядке ввела запретительные таможенные пошлины на транзит товаров к Данцигскому порту, практически заблокировав доступ к морю польским и литовским коммерсантам, ставшим подданными России. Вспомним, что центральная Польша вокруг Варшавы весь XIX век была одним из крупнейших промышленных и мануфактурных центров Российской империи. Поэтому чтобы создать новый транспортный коридор из центра Царства Польского к русским портам в Курляднии, Александр I за год до своей смерти утвердил проект «Августовского канала».
Эта новая водная система, соединившая Вислу и Неман, с общей длиною гидротехнических сооружении 101 километр, строились 15 лет. Строительство затормозило польское восстание 1830 года, активным участником которого стал первый руководитель строительных работ полковник Прондзинский, кстати до того служивший в армии Наполеона военным инженером и амнистированный при создании Царства Польского.
Помимо Августовского канала, прошедшего по территории Польши, Белоруссии и Литвы, косвенным результатом наполеоновского вторжения стал еще один канал, прорытый далеко на северо-востоке России. Северо-Екатерининский канал на границе Пермской и Вологодской губерний соединил бассейны Камы и Северной Двины. Канал задумали еще при Екатерине II, а его ранее неспешное строительство форсировали в период войн с Наполеоном. Северо-Екатерининский канал, даже в случае выхода противника к Нижнему Новгороду, позволял сохранить связь бассейна Волги через Каму с Архангельским портом. В то время это был единственный канал в мире, построенный вручную в глухих таёжных лесах, полных гнуса. Созданный во многом по чисто «военным» соображениям, он так и не стал экономически выгодным, и был закрыт через 20 лет после окончания строительства – тем самым практически полностью предвосхитив историю с БАМом спустя полтора столетия…
К середине XIX века система каналов Российской империи достигла пика своего значения для экономики и жизни страны. Но 800 километров общей протяженности всех русских каналов смотрелись совсем не впечатляюще на фоне их аналогов в Западной Европе. Так протяженность всех судоходных каналов Британии, крошечной по сравнению с Россией, превышала 4000 километров. Протяженность каналов Франции приближалась к 5000, а Германии свыше 2000 километров. Даже в Китае длина только Императорского канала, по которому снабжался рисом Пекин, превышала протяженность всех каналов России вместе взятых.