Непобедимая Моди
Шрифт:
— Что ж, да сопутствует вам удача! — напутствовал аббат.
Рангвал сжал рукояти кинжалов.
— Я с вами, мисс, если позволите вас сопровождать.
Командор Рорк переглянулся с кузеном Барбаулой:
— Я бы тоже присоединился. А ты как, Барб?
Барбаула встряхнул дротиком. Следующим высказался Осбил:
— Для завершения картины вам не помешает землероек добавить чуток.
— Благодарю вас, друзья, — с улыбкой поклонилась Саликса. — Прошу со мной.
Пламенный Горас шагал тропой судьбы. Лапы уверенно печатали шаг, в голове голоса указывали
Пламенный Горас стремился к мести. Треск кустарника отдавался в его сознании издевательским смехом пиратской команды, плеск ручья — забортной водой, которой его окатывали из кожаного ведра. В крике чаек чудились предсмертные стоны престарелых деда и бабки.
Пламенный Горас следовал указаниям невидимых сил, слышал повелительные голоса. Голод, железная цепь, ржавый замок. Штормовое северное море. Адская боль в голове. Снова грубый смех, желтые клыки капитана пиратов… Насмешки и издевательства…
Он огибает замшелые стволы видавших многие сезоны деревьев, грудь его вздымается, как кузнечные мехи, вилы зажаты в лапе железной хваткой. Солнце и тень листвы, папоротники и травы, птицы взлетают, уступают дорогу ведомому судьбою гиганту.
38
Убедившись, что сзади никого, Виска сбавил скорость. Неудача с Рэдволлом и вынужденное бегство горько язвили его самолюбие. Теперь осталось лишь укреплять авторитет капитана команды, сжавшейся до жалкой кучки павшего духом зверья. Заросли крапивы в канаве закончились, солнце подсушило дно. Виска сел на камень, дал команде отойти подальше и крикнул им вслед:
— Эй, куда разогнались? Спешить некуда. Присядьте да передохните, ребятишки.
Пятеро опасливо оглянулись, вернулись, расселись перед ним. Он презрительно обозрел их, одного за другим:
— Чего вы так торопитесь? Как вспугнутые мухи.
Джанго зачем-то поторопился с ответом, причем ответ выбрал не самый удачный:
— Ты сам хотел побыстрей унести ноги, кэп. Ты же боялся, что полосатый увяжется за нами.
Глухой удар — и труп Джанго рухнул на подсыхающее дно канавы. Лис даже не поднялся с места.
— Ты сказал, что я боялся? — спросил он у покойника. — Виска Длиннозуб никого никогда не боялся. Кто-нибудь еще хочет высказаться?
Нет, никто с высказываниями не торопился. Виска отложил кистень, вытащил меч, воткнул его в дно канавы и, не отрывая взгляда от дрожащего клинка, продолжил беседу с трупом.
— Вот самый прекрасный меч, который только может существовать на свете. И этот меч — мой. Но я еще никого им не убил. Ха-ха, может, на ком-нибудь из вас испробовать? — Он повернулся к четверым оставшимся. — На ком первом? Следите за речью, милые мои.
Однако никто ему не ответил, да и некому было отвечать. Пока он любовался мечом да трепался с покойником, остатки его команды предпочли ретироваться подальше от греха. Он остался в канаве один. Он вскочил на камень, выглянул наружу. Тропа пуста. Между деревьями никого. Он обернулся и увидел беглецов на равнине. Они неслись к западу. Виска пожалел, что не может мгновенно заменить кистень — да хотя бы и меч! — на лук со стрелами. Оставалось только орать.
— Вернитесь, трусы! Я ваш капитан, я приказываю вернуться! Назад! Немедленно назад! — надрывался он.
Но они как будто не слышали. Кроме одного. Малый Ферти задержал бег, обернулся и прокричал:
— Не дождешься, долголапый! Ты, капитан без команды!
Виска свирепо взмахнул мечом.
— Назад! Догоню кишки выпущу!
Ферти презрительно фыркнул:
— Кишка тонка, придурок!
И гадкий крысеныш припустил за остальными дезертирами. Взбешенный Виска вылез из канавы и понесся за беглецами. Однако догнать их не смог. Их подстегивал страх, а ему мешали тяжелые кистень и меч. Виска остановился, вывесив язык из пасти и тяжко дыша.
Наглый Ферти снова остановился, даже шагнул навстречу своему бывшему капитану:
— Ты теперь один, грязная скотина!
Впервые в голосе Виски прозвучали жалобные нотки:
— Ферти, друг, что я тебе сделал плохого?
Ферти подхватил камень и швырнул в Длиннозуба.
Камень немного не долетел до цели, и Ферти досадливо поморщился:
— Ничего плохого, кроме зуботычин, да затрещин, да пинков, да ругани… Подлый убийца! Глурму… Уж Джанго-то этот никому вреда не сделал, ни для кого опасен не был. Надеюсь, твою мерзкую рожу больше не увидеть.
Ферти отвернулся и пустился прочь, более не оборачиваясь.
— Да черт с ними, с неблагодарными тварями. Гнусные дезертиры… Как я теперь без команды: с судном-то управлюсь?
И он погрузился в горькие размышления о неудачах, незаслуженно выпавших на долю столь выдающегося капитана, как Виска Длиннозуб. При мыслях о судне ему вспомнились двое матросов, которых он оставил его охранять. Имен их он не помнил, да это и не важно. И без имен хороши. С двоими-то помощниками он сможет управиться и с парусами, и с рулем.
Приободрившись, Виска продолжил путь, уже составляя планы дальнейшей деятельности. Команду собрать нетрудно. Виска знал два способа, как заполучить команду. Первый — служи или подохни. Но второй гораздо привлекательнее. Дальние края, несметные богатства, интересная жизнь морского героя! Есть чем приманить сельских остолопов.
Виска даже засмеялся. Все же ему везет, как и положено. Где теперь его команда? За кого уже черви принялись, кто рыщет по лесу, плутая и вздрагивая от треска каждого сучка. А у него есть судно, добрый друг кистень и неподражаемый меч, какого нет ни у кого из живущих. А команда дело наживное. Великое счастье — служить такому капитану, как великий Виска Длиннозуб!