Непобедимое Солнце
Шрифт:
Когда Принц пришел в себя, он снова лежал спеленатый на белом столе с колесиками, и опять перед его взором возникли лица все тех же фей, но только они постоянно двоились и троились и даже летали над ним. Словно откуда-то издалека он слышал их голоса:
– ...Пока бить больше нельзя, а то сердце остановится. Приступим ко второму средству.
Оливковая понимающе кивнула и ввела в вену Принцу какие-то вещества. Какая-то сила тут же ударила ему в мозг, и голова сильно закружилась. Ему казалось, что он не лежит на горизонтальной поверхности, а летит куда-то в пропасть. Потолок, лица фей, стены - все поплыло
– Эй, сестра, кажется, его сейчас будет тошнить!
– Замечательно. Чем больше его будет рвать, тем быстрее организм очистится. Развяжи его, а то он нам тут всю простыню замарает, - как обычно бесстрастно сказала Салатная.
Оливковая быстро развязала Принца и он упал мешком на пол. Его стало мучительно выворачивать в наскоро подставленный Оливковой тазик. Казалось, что сейчас даже желудок и все кишки его вылезут изо рта. Все внутренности мучительно болели, изо рта лезла какая-то желтая блестящая жижа с кровью, а потом рвота закончилась опять глубоким обмороком.
– Так, ну что там у нас?
– Количество солиума упало на четверть, но похоже, что рвать ему уже нечем.
– Приступаем к третьему способу, сестра...
Дальше Принца раздели догола и запихали в какую-то очень горячую, ароматно пахнущую жидкость. Находиться в ней было очень приятно, но долго поблаженствовать ему не дали. Его вытащили оттуда, не позволив вытереться. А, немного погодя, вся кожа Принца начала жутко чесаться, пошло сильное потоотделение, да такое, что феи только и успевали снимать с него мокрую - хоть выжимай - одежду, всю покрытую каким-то золотистым налетом. Принц же вырывался из их рук и, крича, разрывал одежду руками, расчесывая до крови кожу.
– Проклятье! Да он же сейчас себе сосуды порвет, ты что, не видишь?! Быстро свяжи руки, быстро! И ноги тоже!
– Ай! Он пинается!
– Дай, я сама...
Принц бился на полу как рыба, которую вытащили на сушу из воды, а пот так и лил с него градом. В результате, на полу образовалась лужа какой-то золотистой жидкости. Когда же мучение стало невыносимым, он опять провалился в пустоту.
Но дальше было ещё хуже.
– Так, сестра, теперь слабительное.
– Ты уверена? Смотри, это ж кожа до кости! У него может наступить обезвоживание и он умрет!
– А если мы не выведем из него эту гадость, он умрет ещё раньше. Давай, быстро, только открой дверь розовой комнаты, а то не добежит - доза будет просто лошадиная.
Оливковая хихикнула было, но Салатная так на неё посмотрела, что та покраснела и молча подала ей коробочку с какой-то розовой гадостью.
– Давай отвяжем его сначала... Так, так, хорошо... Эй, ты, больной, ты меня слышишь?
Салатная внимательно посмотрела на Принца и сильно его ущипнула за щеку. Принц сморщился.
– Та-а-а-к, хорошо, реагирует, значит, слышит... Так, как тебя, "Принц" что ли? Вон, смотри, там розовая комнатка - побежишь туда, понял? Понял, а?
Принц слабо кивнул.
– Понимает ещё. Эх, жаль мне его, если мы его вытащим с того света и отдадим во второй отдел...
Что же будет с ним во втором отделе, она не договорила, потому что Оливковая резко надавив на шею, заставила рот Принца рефлекторно открыться и всыпала
– Эй, эй, ты потише, тут и так на лошадь будет, а ты хочешь что - как слона его накормить? А теперь - р-р-р-ра-а-а-азвязываем...
Обе феи быстро развязали рукава рубашки и помогли Принцу встать. Но как только Принц встал, он почувствовал, что у него что-то сильно забурлило в животе и он со всех ног побежал в розовую комнату.
Сколько Принц просидел в розовой комнате, он не знал, но очень, очень долго. Потоки золотистой жидкости вырывались у него из организма толчками, он еле удерживался на сиденье, а жидкость все выходила и выходила.
– ...Эй, ну ты все там? Закончил? Не отвечает...
– Не отвечает, значит, закончил, что тут не понятного? Давай его в душевую - его надо помыть с ног до головы - от него воняет, наверное, как от дохлой мурины.
– ...Ну а теперь давай-ка попей этой вот розовой водички, - постепенно приходя в себя, опять услышал Принц голос Оливковой.
– Дорогу ты уже у нас знаешь, умненький, так что давай...
Принц попытался отвернуться. Слабость была такая, что он не мог пошевелить и пальцем, а потому, когда Оливковая взяла его за челюсть, он уже не в силах был ей противиться.
Фея сжала пальцами его нос, Принц стал задыхаться, а потому ему против воли пришлось открыть рот. Тогда она, с победным воплем, влила ему в рот стакан какой-то розовой бурды. Весь пищевод Принца обожгло словно ему в рот влили расплавленный металл, он почувствовал очень сильную, невыносимо сильную жажду, как будто бы объелся чего-то соленого. Несмотря на слабость, он вскочил с передвижной кровати и увидел прямо перед собой целое ведро воды, но какого-то странного зеленоватого оттенка. Недолго думая, он опустил голову в ведро и стал жадно пить, как животное на водопое.
– Ой, а он случаем не захлебнется?
– Не должен. Пьют же животные так, и ничего.
– Так то животные, а это человеческий мужчина...
– Да ладно, что ты мне тут говоришь! Знаю я этих мужчин - ничем они не хуже животных! Выпьет - не захлебнется...
А между тем Принц выдул едва не полведра, высунул голову и начал громко икать.
Какая-то из фей - Принц не видел какая - захихикала. А другая сказала:
– Эй, Принц, ну мы договорились, дорогу ты знаешь, да?
Даже если бы Принц дорогу и не очень знал, то теперь он её выучил наизусть. Потому что бегать туда ему приходилось через каждые пару минут. Длинные струи золотистой жидкости напором выливались из него, как вода из душевого раструба. Иногда он стоял в розовой комнате по десять минут подряд, а потом, шатаясь, шел обратно, чтобы, полежав пару минут, опять бежать в розовую комнату.
– ...Ну что, баня готова?
– А что - из него уже все вылилось?
– Вроде больше не бегает. Давай, в баню - осталось вывести совсем немного.
– А он выдержит?
– Знаешь, сестра, если он выдержал все это, выдержит и баню, а если выдержит баню, то даже эти изуверки из второго отдела ему будут нипочем, правда, Принц? А? Что, молчишь? Дурак ты, мы, понимаешь, шкуру твою спасаем, а ты... Я, между прочим, твою жену со Школы знаю, сидела с ней за одной партой и в "Улье" у нас одна кровать и тумбочка была. Она спала на верхнем ярусе, а я - на нижнем...