Непобедимое Солнце
Шрифт:
Когда ему надоело валяться в кровати, он привстал и осмотрелся. Первое, что он заметил, это свою наготу. От этого ему стало немножко не по себе. Благо, на глаза ему попался шкаф, сделанный целиком из зеркальных золотых пластин. Открыв дверцу, он обнаружил внутри несколько комплектов, впрочем, совершенно одинаковой одежды - так что проблемы выбора перед ним не стояло. Это были туники из золотистого шелка с вышивкой посередине в виде, конечно же, женообразного солнца. К туникам прилагались кожаные ремни, обшитые золотыми платинами, с золотой бляхой с изображением солнца, золотистые шелковые плащи, короткие, до пояса. Внизу на
Принц хотел было одеться, но тут вдруг подумал, что хорошо было бы вначале помыться. В тот же миг, словно повинуясь мысленному приказу, одна из "стен" мягко отъехала в сторону. Принц увидел роскошную ванную комнату. Однако стоило только ему переступить порог комнаты, как "стена" тут же закрылась за ним. Отовсюду хлынули длинные упругие струйки теплой воды, деловито подлетела пенная мочалка, принявшаяся осторожно, но в то же время настойчиво мыть его тело.
Принц сначала пробовал сопротивляться, но после того, как мочалка больно стеганула его по шее, он решил покориться судьбе и не шевелился, пока искусно запрограммированный механизм ванной комнаты не сделал все сам. После чего вода перестала течь, а на Принца напали сразу три полотенца, а из невидимых отверстий пошел теплый воздух.
Лишь когда Принц окончательно высох, стена вновь неслышно отъехала в сторону, выпуская своего пленника обратно в комнату.
"Ну, дела-а-а!
– почесал затылок Принц, - даже у моей Феи такого не было! Да, тазики сами набирали воду и грели её, но мылся я все-таки сам! Ну... или почти всегда. По крайней мере, иногда это любила делать Фея..."
После этого Принц почувствовал себя вправе облачиться в новые одежды. Когда он посмотрелся в зеркальную поверхность шкафа, то не узнал себя - перед ним стоял настоящий сказочный принц: весь с ног до головы в золоте, ухоженный, царственного вида.
Одевшись, Принц решил тщательно исследовать те хоромы, в которых он оказался.
Это была довольно просторная комната с большим стрельчатым окном, украшенным прекрасным узором из разноцветных стекол. Сюжет был предсказуем: солнце с женскими чертами лица, греющее своими длинными лучами, напоминающие властно протянутые во все стороны руки, клумбу с кустами роз.
Принц подошел к окну и осмотрел его. Так он и знал - окно было с решеткой, правда, золотой, а высота до земли была приличная - наверное, с полмили. Даже если и удастся каким-либо образом перепилить решетку, выбраться живым из комнаты все равно невозможно.
Тогда Принц стал искать двери, и, как можно догадаться, их не нашел.
"Золотой попугай в золотой клетке", - грустно подумал Принц.
Если бы не это обстоятельство, Принц мог бы подумать, что он в гостях у какого-то сказочно богатого короля. Стены комнаты были из полированного до зеркального блеска золота, идеально ровные и гладкие, без какого-либо намека на неровность - так что найти дверь не было никакой возможности.
Солнце ярко освещало комнату. Его лучи отражались от полированных стен-зеркал, отчего свет усиливался до невозможности и резал глаза до слез.
Вся эта обстановка кричащей роскоши и несвободы
"Так и подохну здесь, в этой золотой клетке...
– с горечью подумал он.
– Даже поесть тут нечего - одно сплошное золото!" Он с тоской вспомнил вкусные обеды, которые ему готовила Фея.
Но стоило ему только подумать об этом, как вдруг часть стены сама собой отъехала в сторону. В открывшемся проеме показался золотой человек, который катил тележку, всю уставленную блюдами - полноценный горячий обед с напитками. Принц не стал объявлять голодовку и основательно поел - в конце концов, он никогда не страдал отсутствием аппетита, а также потому, что ему нужны силы. Хотя бы для того, чтобы понять, где же слабое место этого золотого чудовища, которое захватило его в плен, и чего, собственно, оно добивается.
– И правильно сделал, - возник в его сознании знакомый голосок с металлическими нотками.
– Тебе пока ещё нужна еда для восстановления сил, но скоро ты будешь свободен. Ибо когда ты вольёшься в Поток, ты будешь совершенным, ты будешь свободным от нечистоты плоти, всех этих жидкостей, которые оскверняют твое тело, делают тебя похожим на животных, и ты сам поймешь, что сделал правильный выбор...
– А разве у меня он был?
– осторожно осведомился Принц, боясь опять получить огненного тумака, как вчера. Но в этот раз его не было.
– Конечно, ты ведь сам посмотрел в Мое зеркало. Мое зеркало притягивает только тех, кто стремится к совершенству. И Я предоставляю им такую возможность!
– Что такое "влиться в Поток"?
– спросил Принц, желая сменить тему.
– Поймешь, скоро поймешь... Это не объяснить. Это как новое рождение, рождение светом и от света. Это как брак, но лучше и чище. Я покажу тебе это, когда ты созреешь. Я хочу, чтобы ты сам захотел войти в Него - это обязательное условие. Иначе я просто бы сожгла твое сердце и ты стал бы одним из моих големов. Но мне не нужны рабы - у меня их достаточно - мне нужен... К тому же, ты явно способен на большее, чем только носить подносы с едой...
– Принцу показалось, что в металлическом голосе послышалось что-то похожее на металлический перезвон, перезвон золотых колокольчиков... Неужели это Существо ещё может смеяться?
"Ну, если оно смеется, - рассудил Принц, - значит, бить точно не будет". И от этой мысли ему стало легче. Он настолько осмелел, что опять дерзнул спросить:
– Не понимаю, Хозяйка, почему Ты вчера называла меня "трупным червем", чуть меня не убила, говорила, что Тебе от меня ничего не нужно. А теперь обращаешься со мной как с дорогим гостем, помещаешь в роскошную комнату, в которой у нас и короли не могут себе позволить жить, кормишь вкусным обедом...
– "Много будешь знать - скоро состаришься", - не так ли говорят у вас?
– ответил как-то удивительно по-женски Голос, и опять зазвенели золотые колокольчики ушах.
– Пока тебе позволено знать одно, Добрый Принц - так, кажется, тебя называла жена?
– ты должен делать то, что Я тебе говорю и не задавать лишних вопросов. Понятно?
– Принц неопределенно мотнул головой, поглощая уже третье блюдо.