Непобедимый
Шрифт:
Да и потом, волонтером я никогда не был. Это, конечно, хорошо, помощь и все такое. Тимур и его команда. Спасение больных животных. Поддержка бездомных и больных.
Только я уверен, что многие из участников преследуют свои цели. Под прикрытием благих лозунгов. Ну вот, как я, например.
Даже самые благородные поступки имеют личную мотивацию. Хотя бы потому, что человек, делающий их, ощущает себя лучше. Возвышаясь над теми, кому помогает.
Поэтому, сейчас я сощурился на Головина. Какие у него цели тут? Явно не только гуманные. Не только помощь милиции.
Сейчас он явно не расположен. Делиться самым сокровенным. Но потом можно выяснить.
К тому же, нельзя забывать. Я тоже пришел сюда не просто так. Пришел за помощью. Поэтому лучше сразу наладить контакт с дружинниками.
— А я Виктор, — ответил я, пожимая крепкую руку Головина. — Очень приятно. Ну что же, это я удачно попал. Как раз есть свободная минутка. Можно прогуляться. Правда, я недолго. Мне потом на тренировку надо.
Игорь кивнул и указал на выход.
— Конечно, без вопросов. На первый раз можем отпустить. Пошли, остальное расскажу по дороге.
Мы направились к двери. Я переваривал услышанное. Эге, а тут, видимо, жесткая дисциплина. Построже, чем в армии. Шаг влево и расстрел.
Не скажу, что во всех дружинах так. Я наслышан еще с прошлой жизни. Зависит от командира.
Это ведь добровольное формирование. И чтобы устранить расхлябанность и раздрай, главы обычно начинают закручивать гайки. Видимо, Головин такой же.
С другой стороны, правильно. Если хочешь порядка, по-другому нельзя.
Мы вышли в коридор. Вернулись к лестнице. Поднялись на второй этаж. Повернули направо от лестницы.
Головин постучался в первую дверь. Внутри раздалось: «Войдите!» и он открыл дверь. Мы вошли внутрь.
Небольшой кабинетик. Непонятно, как тут уместились три стола с печатными машинками и письменный шкаф.
За одним из столов сидел мужчина в мундире, только китель снял. Повесил на спинку стула. Он что-то неловко печатал на машинке. Глянул на нас одним глазом.
— Ага, молодая смена, — сказал он. — Пришли, наконец? Дубров на подходе. А пока он идет… Кто из вас умеет печатать на машинке?
Не думаю, что там особо сложно. Как-нибудь разберусь. Но застревать здесь стенографистом мне не улыбалось. Поэтому я покачал головой.
— Я даже ручкой пишу с ошибками. А печатная машинка. Ни разу не сидел, — что, в общем-то, сущая правда.
Милиционер посмотрел на Головина. Тот не посмел отказаться. Кивнул, опять широко улыбнулся.
— Конечно, почему бы и нет? С удовольствием помогу.
И сел за машинку. Я отошел в сторонку и выглянул в окно. Долго нам тут торчать еще?
Прошло минут пять. Сзади мерно щелкали клавиши печатной машинки. Головин хоть и не профи, но печатал довольно шустро.
Отсюда какой вывод? Всесторонне подготовленный парень. Тоже еще учится, вроде бы. Студент.
Гуманитарий? Не, вряд ли. Сейчас это не в почете. Все хотят стать инженерами. Самая выгодная должность у гражданских.
Хотя, Головин не просто так тут околачивается. К тому же, явно видно, что спортивный.
Он либо хочет потом работать в органах. Либо зарабатывает себе очки сотрудничеством. Скорее всего, второе.
Дверь открылась. Внутрь заглянул высоченный парень. Тоже милиционер. Тоже лейтенант.
Макушкой косяк задевает. Плечи тоже широкие. Шея толстая, как у быка. Наверняка борьбой занимался. Я сразу узнал своего.
— Головин, ты чего тут уселся? — спросил он. Намеренно не обращая внимания на нас, остальных. — Пошли скорее. Время идет. Сашок, это ты его усадил? Ну-ка, сам давай, ручками работай.
Командир дружины немедленно поднялся. Пошел к широкоплечему. Милиционер в рубашке тяжко вздохнул.
Сел за машинку сам. Глянул на меня. Его не оставила надежда запрячь кого-то вместо себя.
— Эй, студент. Слышь? Давай, теперь ты. Научу. Тут ничего сложного.
Ага, благодарю покорно. Я покачал головой и отправился вслед за Игорем.
— Как-нибудь в другой раз, спасибо.
Мы вышли в коридор. Верзила с любопытством глянул на меня.
— А это кто? Новичок?
Игорь кивнул. Хмурился, после того, как заставили печатать. Он вдобавок ко всему еще и гордый. Надо же.
— Его Коржов позвал. Это сторож со склада АЗЛК. Тот самый.
Здоровяк сначала не понял. Потом добродушно улыбнулся. Мы вышли опять к лестнице и спустились на первый этаж.
— А, вот оно что. Самбист, что ли? Из секции АЗЛК? Ну, молодец, дружище. Грамотно повязал субчиков. Мы, кстати, третьего уже нашли. По номеру грузовика. Корж оперативно сработал. Ну, держи краба, дружище. Меня Лева зовут. Лева Груздев.
Он протянул ладонь на ходу. Я пожал и мы вышли на улицу.
— Ну, где твои друзья? — лениво спросил он и огляделся. — Не подошли еще? А я торопился.
Он опять посмотрел на меня.
— Витя тоже идет с нами? А что же он тогда без повязки? Непорядок, — Лева покопался в кармане брюк и достал красную повязку с надписью «Дружинник» золотистыми буквами. Вручил мне. — Вот, держи. Нацепи на плечо.
К нам подошли человек пять парней. Тоже с повязками. До этого они сидели в тени здания, ближе к дальнему краю. Поздоровались. Все с красными повязками.
При виде них Головин повеселел. Вот его дружина. Не сказать, что все прям крепкие молодцы. По большей части, тощие и сутулые. Видно, что привыкли корпеть над книгами и тетрадями.